все электронные письма и сообщения.
— Не думаю, что она будет говорить, — замечает он.
Я снова киваю, глядя на встречу, назначенную на вторник в пять вечера. Каждые две недели пять глав Коза Ностры встречаются. Вначале это делалось для поддержания мира, но с годами мы стали друзьями. Теперь мы играем в покер, обсуждая дела.
Мой кузен должен был занять место Риццо в Коза Ностре, но он был убит картелем Кинтеро, когда они пытались перебраться в Нью-Йорк.
Мне было девятнадцать лет, когда я занял это место, чтобы мой дядя смог уйти на пенсию с поста главы семьи Риццо. Он по-прежнему помогает вести дела на Сицилии и следит за всем за меня, и это то, что я хочу с ним обсудить. Ему пора отойти от дел, чтобы насладиться старостью.
Черт, неужели уже прошло пятнадцать лет?
Время летит, когда ты делаешь деньги.
Неудивительно, что дядя Маурицио не дает мне покоя по поводу женитьбы. Он боится, что меня уберут до того, как у меня появится шанс подарить семье Риццо наследника.
Проблема только в том, что женщины из подходящих семей либо старше меня, либо еще учатся в школе. Дядя Маурицио постоянно намекает, что я должен жениться на Валентине Тоскано, которая происходит из влиятельной семьи, но этого не произойдет. Она старше меня на шесть лет и безумна.
В голове всплывает красивое лицо Виттории, но я качаю головой, потому что Романо намного ниже Риццо.
По крайней мере, она чертова сицилийка.
Я снова качаю головой, потому что мне точно не нужен Джорджио в качестве шурина.
Мой взгляд опускается на правую руку, и я потираю пальцы, вспоминая ощущение ее шелковистых волос.
Она вздрогнула, как будто подумала, что я собираюсь ее ударить. Женщина так реагирует только тогда, когда ее уже били.
Мои глаза сужаются, когда я думаю о своих родителях. До того как они погибли в результате наезда, мой отец избивал мою мать до полусмерти. Каждую ночь ее кровь заливала стены.
Мир, в котором я вырос, сделал меня жестким человеком, но я никогда не ударю женщину.
И снова воспоминание о том, как Виттория вздрогнула, проносится в моем сознании.
Я начинаю постукивать пальцами по столу, пока она заполняет мои мысли.
Я в два раза выше ее. Ее лицо в форме сердца обрамляют золотисто-каштановые локоны, которые словно не хотят укрощаться. Ее невинные глаза таят в себе загадочную силу, способную приковать мое внимание.
Эта женщина чертовски красива.
— Босс? — Большой Рикки говорит, чтобы привлечь мое внимание.
Я забыл, что этот человек все еще в офисе, и, тряхнув головой, чтобы избавиться от мыслей о Виттории Романо, я убираю телефон обратно в карман.
Вздохнув, я встаю и бормочу: — Поехали в клуб.
Каждый день меня окружают красивые женщины, но ни одна из них не привлекала моего внимания так, как этот олененок с дикими волосами и глазами лани.
Глава 3
Тори
— Ты маленькая гребаная сучка! — рычит Джорджио, когда меня заталкивают в дом.
До смерти папы и Кеттины, матери Джорджио, дом моей семьи был наполнен любовью и смехом. Теперь он наполнен безнадежностью и насилием.
Ладонь Джорджио ударяет меня по затылку, и я, споткнувшись, теряю равновесие. Я падаю на деревянный пол, на полировку которого уходят часы, и сильная боль пронзает мою голову.
Сумочка соскальзывает под приставной столик, и прежде чем я успеваю подняться, нога Джорджио врезается в мой правый бок.
Я впиваюсь зубами в нижнюю губу, чтобы не выпустить крик боли.
Когда он ударил меня в первый раз, у меня остался синяк под глазом. Я две недели не могла выйти из дома. Все в приходе спрашивали, где я, и это расстраивало Джорджио. С тех пор он не прикасается к моему лицу.
— Из-за тебя у меня есть всего месяц, чтобы найти чертову тонну денег! Придется взять часть из своих запасов.
Еще один удар ногой в живот заставляет воздух вырваться из моих легких. В глазах все туманится, а с губ срывается мучительный звук.
Задыхаясь от боли, я чувствую, как по щекам текут слезы.
Не помогают ни мольбы, ни споры. Если я осмелюсь произнести хоть слово, это только еще больше разозлит Джорджио. Мне удается свернуться калачиком и обхватить руками свою талию.
Джорджио упирается сапогом мне в спину и наваливается на меня всем своим весом, ухмыляясь: — Однажды я тебя убью.
Давление ослабевает, и я слышу, как он топает в гостиную.
Ублюдок.
Поднимаясь на ноги, я подавляю стон от боли, пронизывающей живот и туловище. Не утруждая себя захватом сумки из-под приставного столика, я, опираясь на стену, добираюсь до своей спальни.
Закрыв за собой дверь, я обязательно запираю ее и, наконец, оказавшись в безопасном месте, сползаю на пол и сажусь ровно на задницу.
По щекам катятся беззвучные слезы, и я не утруждаю себя их вытиранием.
Еще всего лишь два года.
И все равно это кажется вечностью. Неужели деньги того стоят?
Может, мне удастся сбежать посреди ночи и найти маленький городок, где я смогу работать официанткой?
Продолжай мечтать. У тебя нет ни гроша за душой. Ты собираешься идти пешком до маленького городка?
Чувствуя себя загнанной в ловушку и безнадежной, я подтягиваю колени к груди и обхватываю руками голени.
Боже, как я скучаю по папе. Я плохо помню маму, но знаю, что похожа на нее.
Я была зеницей ока папы до самой его смерти. Даже когда он женился на Кеттине, ничего не изменилось. Я считала себя самой счастливой девочкой, ведь у меня были любящая мачеха и старший брат. Все было так хорошо, пока они не ушли из жизни.
Казалось, что моя жизнь в одно мгновение превратилась из солнечной в грозовую, а буря все не утихает. Даже скорее нарастает.
Джорджио стучит кулаком в дверь моей спальни, заставляя меня вздрогнуть.
— Иди убирай беспорядок в гостиной!
Закрыв глаза, я сглатываю слезы, прежде чем ответить: — Иду.
Я слышу, как он топает прочь, и, поднявшись, отпираю дверь и открываю ее. Я выглядываю в коридор и вижу, как дверь Джорджио захлопывается.
Он переехал в спальню наших родителей через месяц после того, как их похоронили. Мне показалось, что он ведет себя неуважительно, а когда я сказала ему об этом, он влепил мне такую пощечину, что у меня будто зубы заскрипели. Он сказал, что теперь, когда он глава семьи, он заслуживает главной спальни.
После того как Джорджио ударил меня в первый раз, я выплакала все слезы. Я не могла понять, почему он так изменился, но со временем поняла, что он всегда был злым и просто скрывал это от наших родителей.
Я бросаюсь через холл в ванную и хватаю пару таблеток адвила, чтобы справиться с тупой болью в боку.
Пройдя в гостиную, я останавливаюсь у
