– Мерзкий Генералов сто пудов о пчёлах не заботится, – наябедничала я. – Ну хоть от подработок откажусь, а то скоро озверею уже.
Вселенная словно чувствует, что я хочу сбросить с себя трудовое ярмо, и тут же подкидывает какашку.
Пиликает мой мобильник.
Увы, это не сообщение от опаздывающей Аньки, а заявка от администратора: «Зоя, ты же берёшь халтуру? Заказ на груминг пришёл. Собака. Шерсть. Когти. Оплата по тарифу выходного дня».
– Не буду брать, – обиженно соплю я. – Хоть один субботний вечер отдохну. Завтра закончу дежурство и поеду на набережную, как белый человек.
– Ну и не бери, – поддакивает Левина.
– Конечно, – соглашается Медведева. – Жить тоже нужно, а то ноги протянешь.
Но не успеваю я отбить администратору отказ, как приходит дополнение: «В любое время после четырёх. Рядом с клиникой. Хозяин… Телефон… Адрес: Дубовый умёт…»
– Та-а-ак, – тяну я, грозно сощурившись и чувствуя, как волна гнева поднимается внутри меня. – Кажется, планы меняются. Меня приглашают в тот дом, который я себе хотела. И знаете, что? Для меня это слишком!
– Что? – хором спрашивают девчонки.
– Мой дом купил Генералов!
Глава пятая. В мире животных
На следующий день после смены, покидая клинику, я спешно надеваю солнечные очки.
С одной стороны, конечно, хорошо, что по субботам я в первую, и в четыре уже свободна, а с другой – капец, жарища, и солнце светит прямо в глаз, а я ещё не отошла от вчерашней алкогольной операции по восстановлению нервов.
Совсем квалификацию потеряла.
Раньше я могла больше… А сейчас бутылка вина́ на двоих, и баста. Кончилась, как собутыльник. Это всё трезвая Левина. Она из зависти нам подливала и подливала.
Стоп. Или была не одна бутылка, кто-то тряс запасами…
А утром пришлось ехать на работу.
Ненавижу эту взрослую жизнь.
Ещё и перспектива смотреть на, сто пудов, свежую морду Генералова никак не вдохновляла.
Ну вот что мне вчера больше всех надо было?
Сейчас по жаре придётся плюхать до Дубового умёта. Недалеко, но у меня сломался кондиционер в моей старушке. Она мне уже второй год намекает, что ей пора на пенсию, и такие штуки, как новые чехлы на сидения, – это мёртвому припарка.
Приеду к Генералу вся взмыленная, красная… гадость какая.
Зато вчера била себя пяткой в грудь, что он у меня горько пожалеет, что покусился на «мой» дом.
– Я на секунду, – с мордой кирпичом Левина встаёт из-за стола после моего вопля про покупку дома Генераловым и выходит из кухни.
С подозрением смотрю ей вслед, не ожидая от этой стервы ничего хорошего.
Ну и точно.
Выйдя за дверь, она начинает ржать, как конь.
Я перевожу взгляд на Медведеву. У меня на лице читается абсолютно чёткое послание: «Только попробуй!», и Алка, как женщина с ра́звитым инстинктом самосохранения, топит смешок в вине.
Когда гиена возвращается к нам, я упрекаю:
– Очень смешно. Ну очень. У меня, может, мотивация рухнула, и жизненные планы под откос пошли.
– Детка, я тебе искренне сочувствую по поводу дома, правда, – оправдывается стервь. – Но то, что ты поедешь показывать Генералову кузькину мать…
В этом месте её снова начинает пробивать на смех.
– Моя задница говорит, что… – принимает огонь на себя Медведева.
– А ну, цыц! – прерываю я эту Вангу. – Твоя задница имеет не те ориентиры. И я ей не доверяю.
– Очень зря, – ика́ет Янка, держась за живот. – Бинокль я всё-таки добуду… В конце концов, надо же вливаться в семью, раз у нас такое хобби…
– Нет, ну хорошо, – складывает руки на груди Алка. – Ты приедешь и что делать будешь? Пострижёшь псину и плюнешь ему на порог? Не морду же ему бить будешь?
– Я не знаю, но, во-первых, я хочу узнать, что он сделал с участком, а во-вторых… – тут я задумываюсь, потому что не могу внятно объяснить, чего ещё я хочу от Генералова.
– И что? Ты мстю ему приготовила? – поднимает бровь Левина. – Помнится, в школе у тебя с этим проблем не было.
– Ну а чего он? – мощнейший женский аргумент выскакивает из меня сразу.
– Ну так-то да. Причина, – хмыкает Яна. – Только он в тебя шариками для пинг-понга кидался, а ты в него баскетбольным мячом.
– Ты на чьей стороне? – напрягаюсь я, заподозрив Левину в ренегатстве.
– На твоей, конечно, – поднимает она руки в жесте побеждённого. – Но кино, походу, будет интересное…
И пока мы выясняем, кто здесь главная редиска, Медведева схомякивает все вяленые помидоры.
И по смутным воспоминаниям мы даже с девками родили какой-то план.
Мстя не мстя, но в итоге Генералову должно́ было сразу стать ясно, кто тут королева.
А сейчас вот ни фига не помню, что мы такого гениального придумали.
Плюхаюсь на водительское место и шиплю потревоженной змеёй.
Кожа молодого дерматина нагрелась на солнце и жжёт попец. Кондиционер, ясен пень, кажет козью морду и не пашет. Вода, бутылку с которой я столь непредусмотрительно оставила в машине, просто вскипела.
Ну, что ещё мне подкинет сегодняшний день?
Полная похмельного пессимизма, я завожу своего Боливара и направляю колёса в сторону Дубового умёта. Из открытого окна ветер на трассе бодро шпарит в ухо, как из фена, портя и без того неидеальную причёску. Хочется грязно ругаться матом.
Всё, на что меня сегодня хватило с утра, это накрасить губы и побрызгаться духами.
Но платье я надела красивое. В нём очень эффектно смотрятся мои достоинства.
Какого хрена я вырядилась, даже задумываться не хочу.
Так и тянет в открытое декольте между грудей засунуть салфетку.
А ещё на въезде в Дубовый умёт у меня возникает подозрение, что колесо спускает. Я было радуюсь, что в элитном посёлке есть шиномонтажка, но, к моему прискорбию, на её двери весит листок с вызывающей зубную боль надписью: «Обед».
Пятый час, сколько можно обедать?
В общем, к знакомым и, увы, не моим воротам я подъезжаю, мягко говоря, не в духе.
Посигналив, дожидаюсь, пока они распахнутся, и въезжаю внутрь.
Хозяйского «Майбаха» не видно, что тоже злит. Кто-то может держать машину в гараже. У него, небось, сидение не как раскалённая сковородка в аду.
Под звук закрывающихся автоматических ворот я выношу своё царское тело из тесного плена пенсионера отечественного автопрома и слышу оглушительный ор:
– Бетти!
Из-за дома на полной скорости, как коняга в галопе, вылетает собаченция и несётся к воротам, надеясь вырваться на свободу.
На инстинктах я щемлюсь, чтобы перекрыть доступ псине, и чудом успеваю заставить её чуть-чуть поменять траекторию и выиграть время.
Мы как на скачках, где роль играют доли секунд, и я победила!
Ну хоть где-то, блин.
Ворота закрываются, а собака остаётся во дворе.
Только вот я вместо приза огребаю нечто более весомое, и на приятный подарок никак не тянущее.
В меня врезается и впечатывает в раскалённые створки мощное тело.
Бежавший, видимо, за Бетти Артём не успевает затормозить, и я оказываюсь зажата между твёрдыми поверхностями.
Хорошо, хоть руки успел выставить и не раздавил меня.
Я девушка с внушительными достоинствами, но Генералов крупнее меня намного. Высоким он был всегда, а теперь ещё и раскачался. На вид почти сто килограмм стальных мускулов. Рухни он на меня, я бы превратилась в сплошной синяк.
Все эти мысли проносятся в голове в одну секунду, сердце колотится от испуга, а во рту и так сушняк. Эти факторы вкупе мешают мне сразу же высказать Артёму всё, что я о нём думаю.
Зато у кого-то дар речи не пропал.
Впрочем, Генералов всегда был гадом, и зря я жду от него извинений.
Вместо того чтобы отвалить и дать мне воздуха, он ещё плотнее притискивает меня к воротам бёдрами и, наклонившись, жарко шепчет на ухо, почти касаясь мочки сухими губами:
