Линдси так много хотелось сказать, но все мысли с бешеной скоростью пронеслись у нее в голове, не успев до конца сформироваться. Вместо этого она накрыла ладонью руку Сета. Он посмотрел на их сплетенные пальцы, затем на Линдси.
— Спасибо, — сказала она.
Ее сердце замерло, когда Сет сжал ее ладонь в своей. Затем поднес ее руку к своим губам.
— Всегда пожалуйста.
Рут улыбнулась при виде этого жеста, затем опять откинулась на спинку сиденья, когда они повернули на стоянку у школы. Кто-то пытался почистить снег, Линдси тут же поняла, что это, должно быть, соседские дети.
— Здесь кто-то есть, — сказала Рут, заметив на стоянке незнакомую блестящую машину.
Линдси тут же отвернулась от Сета, когда машина остановилась.
— Интересно, кто… — Линдси прервалась на полуслове, ее глаза увеличились. Она покачала головой, уверенная, что ошиблась, и, не спеша, выбралась из машины. От дверей студии отошел мужчина в черном пальто и меховой шапке, и направился к ней. В тот же миг, как он начал движение, Линдси поняла, что не ошиблась.
— Николай! — Она выкрикнула его имя и помчалась по снегу. Его лицо расплывалась из-за подступивших к глазам слез, когда Линдси бросилась в его объятия. На нее нахлынули воспоминания.
Он и раньше обнимал ее. Принц для ее Жизели, Дон для ее Дульсинеи, Ромео для ее Джульетты. Она любила его как настоящего друга, ненавидела его с чистой страстью одного артиста к другому, преклонялась перед его талантом и приходила в отчаяние от его характера. В объятиях Ника на Линдси вновь нахлынуло все, что они когда-то делили, все чувства, которые она испытывала во время работы в труппе. Эта волна была слишком быстрой, слишком сильной. Линдси прижалась к нему, не сдерживая слез.
Ник засмеялся, затем слегка отодвинулся и наградил ее звонким поцелуем. Он был слишком поглощен Линдси, чтобы услышать, как Рут благоговейно прошептала «Давыдов», или заметить пристальный взгляд Сета.
— Здравствуй, ptichka, моя маленькая пташка. — Его голос был высоким, с густым русским акцентом. Линдси смогла лишь покачать головой и уткнулась лицом в его плечо.
Абсолютно неожиданная встреча преумножила и так уже переполнявшие ее эмоции. Когда Ник отстранился снова, сквозь затуманенное слезами зрение, Линдси увидела, что он все такой же. Несмотря на обманчиво невинное мальчишеское лицо, Ник умел пошло шутить и ругаться на пяти языках. Синие глаза были окружены густыми ресницами, эффектно загибающимися на концах. Полный рот романтичной формы и очаровательные ямочки на щеках при улыбке. Темно-русые волосы, густые и кудрявые, сейчас выглядели довольно растрепанно. Рост в шесть футов делал его идеальным партнером для балерины с параметрами Линдси.
— Ох, Ник, ты не изменился. — Линдси обхватила его лицо обеими руками. — И я так этому рада.
— А вот ты, ptichka, изменилась. — Его лицо озарила яркая озорная улыбка. — Ты до сих пор моя маленькая пташка. Но каким образом ты смогла стать еще красивее?
— Ник. — Слезы смешались со смехом. — Как же я скучала по тебе. — Она поцеловала его в обе щеки, затем в губы. Ее голубые глаза от слез стали еще ярче. — Что ты здесь делаешь?
— Тебя не было дома, поэтому я приехал сюда. — Он просто пожал плечами. — Я сказал, что приеду в январе. Вышло немного раньше.
— Ты приехал сюда на машине, через весь этот снег?
Николай глубоко вздохнул и огляделся вокруг.
— Твой Коннектикут похож на Россию. Я люблю запах снега. — Его взгляд остановился на Сете и Рут. — У тебя отвратительные манеры, ptichka, — тут же произнес он.
— Ох, прости! Я была так удивлена… — Она почувствовала, что начинает краснеть, и тыльной стороной ладони стерла слезы со щек. — Сет, Рут, это Николай Давыдов. Ники, это Сет и Рут Баннионы. Рут — та ученица, о которой я тебе говорила.
Рут уставилась на Линдси. В данный момент она была готова добровольно продаться Линдси в рабство.
— Рад познакомиться с друзьями Линдси. — Он пожал руку Сету. Меж его бровей появилась складка, пока он изучал мужчину. — Вы случайно не архитектор Баннион?
Сет кивнул, пока Линдси наблюдала, как двое мужчин оценивают друг друга.
— Да.
Ник просиял от удовольствия.
— Так я буквально только что купил дом, построенный по вашему проекту, в Калифорнии, на пляже. Там много окон, и вид из гостиной выходит прямо на море.
Он такой эмоциональный, думала Линдси о Нике. Так отличается от Сета, и все же они чем-то похожи.
— Я помню тот дом, — подтвердил Сет. — В Малибу?
— Да, да, в Малибу! — Явно обрадовавшись, Ник снова просиял. — Мне почтительно сообщили, что это ранний Баннион, будто вы уже давно умерли.
Сет улыбнулся, как обычно делали люди в обществе Ника.
— Чем почтительнее, тем выше рыночная цена.
Николай небрежно рассмеялся, но он успел уловить выражение глаз Линдси, когда та смотрела на Сета. Так вот откуда ветер дует, подумал он.
— А это та балерина, которую ты хочешь послать ко мне. — Ник повернулся к Рут и взял ее за руки. Он видел перед собой миниатюрную темноволосую красавицу, с хорошими костями и узкими ладонями, которая дрожала как осиновый лист. С правильным макияжем и освещением это лицо будет выглядеть очень экзотично, решил он. И параметры у нее очень хорошие.
— Мистер Давыдов. — Рут изо всех сил старалась не трястись. Для нее Николай Давыдов был легендой, великой фигурой. Стоять с ним лицом к лицу и держать его за руки казалось ей чем-то нереальным. Удовольствие было невообразимым.
Он потер руки девушки, и его улыбка стала очень личной.
— Скажите, манеры Линдси всегда настолько ужасны? Как долго она обычно заставляет своих друзей стоять на холоде?
— Ох, вредина! — Линдси нашла в кармане ключи. — Ты неожиданно сваливаешься на голову, абсолютно ошарашив меня, и еще ждешь рациональных поступков. — Она открыла замок и толкнула дверь. — Я была права, — сказала она, обернувшись через плечо, — ты не изменился.
Проследовав за Линдси, Николай молча прошел в самый центр комнаты. Он стянул с рук перчатки и, стуча ими по ладони, оглядел студию. Рут ловила каждое его движение.
— Очень хорошо, — решил он. — Ты проделала здесь прекрасную работу, ptichka. У тебя хорошие ученики?
— Да, — Линдси улыбнулась Рут. — У меня хорошие ученики.
— Ты уже нашла учителя, который займется руководством школы, когда ты уедешь в Нью-Йорк?
— Ник. — Расстегивая свое пальто, Линдси остановилась на полпути. — Я не говорила, что вернусь.
— Глупости. — Он отмел все ее возражения нетерпеливым жестом руки. Линдси отлично помнила это движение. Теперь спор станет жарким и яростным. — Я должен вернуться через два дня, потому что руковожу постановкой «Щелкунчика». С января я начинаю ставить свой балет. — Говоря это, Николай снял свое пальто. Он был одет в простой серый спортивный костюм и, по мнению Рут, выглядел в нем великолепно. — Я не сомневаюсь, что с тобой в роли Ариэль он будет иметь огромный успех.
