- О Манго! - воскликнула она, смахивая его слезу пальцем. - Дорогой, пожалуйста, не плачь.
- Не могу, - сказал он, - ты больно ранишь меня, когда говоришь так. Неужели ты ко мне ничего не чувствуешь? Неужели я для тебя только приятель, с которым ты проводишь время?
Первый акт мелодрамы был окончен, и он решал, не перейти ли ко второму, когда услышал ответ.
- Конечно, ты мне не безразличен, - сказала она, и ее голос тоже дрожал. - Мне нравится быть с тобой, проводить с тобой время, но…
- Но ты не любишь меня? Ни капли? - По его щеке скатилась еще одна слеза.
- Манго, не плачь. Я не вынесу этого. - (Еще слеза.) - Ну хорошо, хорошо, я люблю тебя и даже очень. Ну, вот я и сказала то, чего боялась.
- Чего же ты боялась, Алиса?
- Я не имела права говорить тебе это, завлекать тебя.
- Алиса, - сказал Манго, становясь на колени и беря ее руки в свои, - ты меня уже завлекла! Мы любим друг друга, и нам не уйти от этого. Это же чудесно! Чего же ты боишься? Неужели мы не можем сделать одну простую вещь - пойти в постель?
- Да, Манго, - сказала она, вздохнув и, помолчав, добавила: - Конечно, можем, Манго.
* * *
С самого начала ее приводило в ужас его бездельничанье, его желание прожить жизнь за счет отца; именно благодаря ей он снял офис на Карлос-плейс и основал свое агентство по продаже недвижимости. Он слабо разбирался в бизнесе и потому нанял небольшую, но крепкую команду профессионалов, и дело сдвинулось с места. Он не торопился поскорее получить прибыль, так как знал, что отец, до слез растроганный его решением заняться делом, будет содержать его хоть целых пять лет.
Благодаря Алисе он перестал играть в покер даже по маленькой, стал меньше пить и навсегда забыл о наркотиках. Алиса была очень строга в этом отношении, говоря, что она всегда презирала людей, потребляющих наркотики, и что она даже близко не может подпустить такого человека к своим детям.
- Ты совершенно преобразила меня, - сказал он ей как-то ночью в начале мая, вскоре после того, как они стали близки. - Отец просто не узнает меня, когда вернется.
- А где он сейчас?
- В Мексике. Вместе с Сашей.
- В отпуске?
- Какой отпуск! Мой отец считает отпуск пустой тратой времени. Медовый месяц Саши - сутки в «Бель Эр», перелет в Сан-Франциско и конференция по СПИДу, где председательствует ее муж.
- Не слишком-то романтично. Бедная Саша!
- Не такая уж она бедная, - весело отозвался Манго. - Она чудесно проводит время в походах по магазинам. Это ее любимое занятие.
- А что еще?
- Да ничего. Мой отец требует от своих жен, чтобы они хорошо выглядели, умели заниматься любовью и отдавали ему все свое время.
- Понимаю, - кивнула Алиса. Она была уже хорошо осведомлена о положении в обществе его отца, и ей даже казалось, что они с мужем встречались с ним пару раз. - Наверное, с ним очень трудно, - сказала она.
- Не думаю. Он по натуре добрый человек.
* * *
Манго начал уговаривать Алису выйти за него замуж уже в конце мая. Сначала она думала, что он шутит, затем, поняв, что его намерения серьезны, стала упорно отказываться.
- Это просто смешно, - говорила она. - Ты не должен даже думать об этом.
Манго отвечал, что она не имеет права запрещать ему думать о чем-либо, и продолжал настаивать на своем. Он уговаривал ее по телефону, в письмах, с нарочным - открытки неизменно сопровождались бутылкой шампанского, цветами, ювелирными украшениями или духами, к которым она питала слабость, - посылал бесчисленные телеграммы. Он говорил ей об этом при каждом удобном случае: в постели, за обедом, в машине, когда они направлялись на прогулку с детьми, на концертах, в театре. Однажды, когда они сидели в ложе его отца в «Ковент-Гарден» и слушали «Богему», он решил воспользоваться романтической ситуацией, чтобы уговорить ее стать его женой. В антракте он заказал в ложу бутылку шампанского, и ее принесли вместе с дюжиной алых роз и запиской для Алисы.
- О Боже! - воскликнула она, смеясь и целуя его. - Манго, ну что мне с тобой делать? Я исчерпала все слова.
- Скажи мне «да». Это же совсем не трудно.
Но она продолжала отказываться, повторяя свое обычное «не имею права», «ты слишком молод», и это длилось до тех пор, пока однажды вечером он не хлопнул дверью ее дома и не ушел к себе на квартиру. Войдя в комнату, он заметил на автоответчике срочное сообщение, которое гласило: «Я люблю тебя и, возможно, дам согласие».
Теперь оставалось рассказать обо всем отцу.
Манго стоял у железной церковной ограды. Было ужасно жарко, хотелось пить. До чего же нелепая ситуация - ждать гостей, зная, что никто не приедет. Он снова и снова смотрел на дорогу, подавляя в себе желание сбегать в соседний бар и выпить кружку пива. Господи, как ему не везет! Ну какой дурак приедет сюда, когда все уже знают о случившемся. Он просто попусту тратит время, которое, кажется, остановилось. Свежий ветерок волнами пробегал по высокой траве, в ветвях высоких деревьев щебетали птицы, в соседнем саду жужжали пчелы - ни звука голосов, ни шороха шин. Все было окутано покровом таинственности. Возможно, где-то близко витал дух исчезнувшей Крессиды.
Чтобы хоть чем-то себя занять, Манго прошел на кладбище и стал ходить между могил, читая надписи на каменных плитах. Раньше ему и в голову не приходили такие мысли, а сейчас, изнывая от безделья, он впервые задумался о бренности всего живого. Как все-таки коротка человеческая жизнь. Вот могила, где лежат двое супругов, умерших один за другим с разрывом лишь в несколько дней; молодая, двадцатичетырехлетняя мать, скончавшаяся в канун Рождества и оплакиваемая своими пятью детьми; великое множество младенцев, отошедших в мир иной на первом году жизни.
Настроение у Манго совсем испортилось. Он сел на траву, обхватил голову руками и стал думать об Алисе. Жизнь быстротечна, а счастье призрачно. Они должны быть вместе как можно скорее, иначе будет поздно.
К воротам подъехала машина, и Манго, вглядевшись, увидел, что это на машине Гарриет приехала Саша.
- Привет, Манго. Я привезла тебе пива. Ты, наверное, изнываешь от жажды. Случилось нечто странное.
- Спасибо, Саша. Хоть ты подумала обо мне. Что еще там случилось? Может, ее уже нашли?
- Не ее, а ее машину.
- Господи! - воскликнул Манго, чувствуя, что тошнота подступает у него к горлу. - Разбитую? Она…
- Нет, машина целая, без единой царапины. Стоит на автостоянке недалеко от Эссекса.
- Что могла Крессида делать в Эссексе?
- Улетела на своем самолете.
- Своем самолете? Что за сказки ты мне рассказываешь, Саша? Крессида не могла управлять даже газонокосилкой.
- Возможно, но зато она хорошо управляет самолетом. У нее есть лицензия на право вождения. Тео платил за ее обучение, хотя, правда, он и понятия не имел о лицензии. Она взяла с него слово, что он будет хранить все в строжайшем секрете. Манго, что же все-таки происходит?
