— Скотт… — я тяжело дышала, сдерживая слезы. — С ним что-то не так…
Не дослушав меня, Джаред, не потрудившись надеть на себя хоть что-нибудь, в одних боксерах быстро подошел к кровати. Я последовала за ним, нервно вцепившись пальцами в подол своей футболки.
— Что такое? — встревоженно спросила Джессика, поправив на себе мужскую рубашку. Ее волнистые волосы были в ужасном беспорядке, а лицо оставалось заспанным.
— У него жар, — сообщил жене Джаред и разорвал рубашку на груди Скотта.
Задохнувшись от испуга, я отшатнулась при виде ран на теле парня.
— Принесите воды, полотенец и аптечку, она должна быть на кухне, — приказал Джаред, стаскивая с Лемана рубашку. — Пошевеливайтесь, его пульс слабеет.
Мы с Джессикой кинулись исполнять указания. Я побежала в ванную и набрала таз холодной воды. Стопка полотенец уже лежала на кровати, когда я поставила таз на тумбочку. Джаред уже был одет в джинсы и футболку, правда, оставался босиком, зато на Скотте не было ничего, кроме полотенца на бедрах. Мое сердце застучало как сумасшедшее, когда я увидела порез, тянущейся по его ноге.
Джаред промывал, мазал, бинтовал, давая тихие подсказки нам с Джессикой, чем помочь. И, наконец, каждая рана была продезинфицирована и закрыта. Кожа Скотта начала остывать, его дыхание выровнялось, и тогда Джаред отошел от кровати, вытирая пот со лба тыльной стороной ладони.
— Главное, чтобы он продержался до утра, — произнес он, бросая обертки и использованные салфетки в пакет, а потом повернулся к нам. — Кто-то должен проследить за ним, чтобы он не…
— Я посмотрю, — прервала его я, и две пары удивленных глаз обратились ко мне. — Что? Я все равно не могу уснуть на полу.
— Хорошо, — согласно кивнул Джаред и, взяв таз и пакет с мусором, подошел к двери. — Тогда спокойной ночи.
Он ушел.
— Ты уверена? — спросила Джессика, подходя ко мне.
— Да, все нормально, — солгала я, слабо улыбнувшись. — Иди спать.
— Тогда я пойду, зови, если что, — Джессика неловко обняла меня за плечи и вышла вслед за мужем.
Как только за ней захлопнулась дверь, первая слеза скатилась по моей щеке. Накрыв Скотта простыней по шею, я забралась на кровать, укладываясь рядом с ним. Он крепко спал, его дыхание было ровным, но я не могла сомкнуть глаз. Мне просто не давала покоя мысль, что последнее, что я ему сказала — то, как его презираю.
— Не умирай, Скотт, — еле слышно прошептала я, слабо сжимая пальцами его ладонь, лежащую поверх простыни. — Пожалуйста, не оставляй меня.
Я забыла о том, что случилось в последние дни. Как он вколол мне снотворное, как ударил по приказу Тейлора, как игнорировал все это время, играя роль. В моей голове вертелись лишь хорошие воспоминания. И я не могла простить себя за слова, сказанные ему в машине.
Кажется, я задремала, потому что луч солнца, коснувшейся моего лица, разбудил меня, и я открыла глаза. Мой лоб прижимался к оголенному плечу Скотта, а пальцы лежали в его ладони. И мне не хотелось ничего менять. Поэтому я начала медленно и размеренно дышать, делая вид, что сплю. Однако, насмешливый голос, прозвучавший в тишине комнаты, заставил мое сердце пуститься в пляс.
— Не думал, что когда-нибудь проснусь голым в одной постели с тобой, — неторопливо проговорил Скотт, и, замерев на секунду, я подняла голову, выдергивая свою руку из его.
— Ты как? — я испытующе смотрела на него, выискивая какие-то доказательство его плохого самочувствия.
— Просто отлично, — в голосе Скотта слышалась доля сарказма, и он даже попытался улыбнуться, но его лицо опухло настолько, что у него не вышло ничего кроме гримасы.
— Принести тебе что-нибудь? — спросила я, садясь на кровати спиной к нему и свешивая ноги, когда моей руки коснулись теплые пальцы.
— Мне жаль, что так вышло с Тейлором.
Я взглянула на него, внезапно растеряв всю свою хваленую уверенность.
— Скотт, я…
Он молчал, нисколечко мне не помогая, и я почувствовала, что снова погружаюсь в пучину беспокойства и тревоги, которое испытывала на протяжении этой долгой ночи.
— Скотт, ты мог не выжить. В который раз. И опять в этом виновата или я, или мой отец, или… — я замолчала, сжимая зубы, чтобы не заплакать при нем, а потом решила, во что бы то ни стало, сказать то, о чем жалеть не буду. — Скотт, ты дорог мне. По-настоящему дорог. Я жалею, что наговорила тебе всего за последние дни и… — я сделала глубокий вздох, собираясь силами, чтобы закончить, но неожиданно он сел, с силой хватая мой локоть, словно пытаясь притянуть ближе к себе.
— Не говори этого, Эшли, — Скотт умоляюще смотрел мне в глаза, но я уже исполнилась решимости договорить.
— Прости, Скотт. Но я не хочу, чтобы ты работал со мной, рисковал жизнью из-за меня. Я попрошу отца о новом телохранителе и позабочусь, чтобы он дал тебе достойную должность, и…
— Я же попросил прощения за случившееся, — прервал меня Скотт, в ярости сузив глаза. — Почему каждый раз, когда что-то случается, ты бежишь?
— Потому что мне надоело, что из-за меня или моего отца страдают люди! — воскликнула я, вскакивая на ноги. Скотт последовал моему примеру и тут же поймал простыню, готовую полностью соскользнуть с его тела.
— И ты думаешь, что, уволив меня, избавишь от вереницы убийц, готовых прострелить мне голову в любой подходящий момент?!
— Нет! Но мне не придется снова и снова винить себяв этом! — закричала я, распаляясь все сильней.
— Вынужден тебя разочаровать! Я никуда не денусь, Эшли! — придерживая несчастную простыню, Скотт обошел кровать, приближаясь ко мне. — И как только на тебе появиться мишень, я приду, чтобы защитить тебя.
— У Тейлора ты не пытался меня защищать, — возразила я, злобно глядя на него.
— Но я в очередной раз выполнял работу, данную твоим отцом, — парировал Скотт, и только тогда я осознала, что мы стоим вплотную друг к другу.
— И теперь ты весь израненный, в одной простыне, стоишь передо мной, пытаясь доказать, что я… — «тебе не безразлична». Не закончив предложение, я, бросив на него испепеляющий взгляд, вышла из комнаты, громко хлопнув дверью.
— Ему лучше? — осторожно спросила Джессика, игнорируя мужа, кривляющегося за ее спиной.
— Как видишь, — рявкнула я, направляясь в ванную, но у двери остановилась. — Одолжите мне кто-нибудь телефон. Мне надо позвонить отцу и сообщить ему, какая он задница.
Под раскатистый смех Джареда и тихое хихиканье Джессики, я, довольная собой, скрылась в ванной.
У двери в свою комнату я затормозила, не решаясь постучать в дверь, которая спустя тридцать секунд распахнулась.
