— Что конкретно ты слышала?
— Не я. Моя дочь.
— Кто-то что-то сказал ей в школе.
Это было утверждение, а не вопрос. Не успела Фрэнки и глазом моргнуть, как Слоан превратился в шефа полиции при исполнении.
— Еще одно неприятное событие вчерашнего дня, — вздохнула она. — Я говорила, как рада, что он закончился?
— Расскажи мне, что случилось.
Женщина подробно пересказала ему свою беседу с Бет Фэйрвевер, вдруг обнаружив в себе непреодолимую потребность говорить, говорить не останавливаясь.
— Понимаешь, переезд сюда казался мне идеальным решением. Нонна нуждалась во мне, а Габриэль никак не могла смириться с уходом отца. Теперь еще и я добавила ей проблем. У бедняжки совсем нет друзей. Впрочем, это не так плохо, — добавила Франческа, — мне не особенно нравились ее друзья из Финикса.
— Почему тебя сочли виновной?
— Блустоун — маленький городок, Джек, где все друг друга знают и перемывают друг другу косточки. Меня записали в преступницы из-за моих подростковых эскапад. Не представляю, чтобы у кого-то язык повернулся обвинить Сюзанну. — Она не дала собеседнику возразить. — Нет, конечно. Закрой нас с ней в одной комнате, и все обвинят меня, когда обнаружится пропажа браслета с бриллиантами.
— Франческа…
— Не пойми меня превратно. Я ни в чем не виню Сюзанну. У меня никогда не возникало поводов сомневаться в ее честности, особенно сейчас, когда у нас установились деловые отношения. Это, конечно, не дружба, но работать сносно можно.
— Франческа…
— Я не крала ничьих денег, Джек. Ошибки прошлого остались в прошлом. Распускать слухи просто низко, тем более что пострадала моя дочь, которая ни в чем не виновата.
Эта речь была порождена усталостью, беспокойством и полной абсурдностью происходящего. Фрэнки никак не могла остановиться, стремясь докопаться до сути проблемы, и надеялась, что собеседник ей в этом поможет. Теперь, когда их отношения стали понятнее, смысла сдерживать себя не было.
— Джек, вот что мне интересно. Мог ли кто-то из твоих людей, работающих по делу, допустить утечку информации? Кто-то…
— Франческа!
Он произнес ее имя так громко, что поток ее красноречия тут же иссяк.
— Мне очень жаль, что одноклассники твоей дочери узнали о подозрениях полиции в твой адрес, — сказал он. — Мои люди знают, что не имеют права разглашать подробности расследования. Я поговорю с ними и выясню…
— Я очень ценю это, но прошу тебя, будь очень аккуратен. Не хочу, чтобы кто-то подумал, будто у тебя есть любимчики.
Слоан нахмурился:
— Никто не будет ставить под сомнения мои действия.
— Кто-то может подумать, будто ты меня жалеешь или, например, что ты ко мне неравнодушен.
— И этот кто-то будет прав. — В его глазах плясали озорные искры. — Я не о жалости говорю.
У Франчески сердце замерло в груди. Она могла лишь смотреть на Джека, не в силах вымолвить ни слова от нахлынувших чувств. Она была так взволнована, что едва могла дышать.
— Франческа, — произнес мужчина. — Даже будучи околдован тобой, я не перестану выполнять свою работу. Верь мне! Я поговорю с моими людьми, но лучший способ положить конец сплетням — найти преступника и закрыть дело. — Он тихонько засмеялся, и этот смех согрел душу Фрэнки так же, как пламя камина согревало ее тело. — Официально заявляю, — продолжал Джек, — что, несмотря на все мое уважение к твоей семье, я не оставлю попыток убедить тебя найти время и для встреч со мной.
Франческа подумала, что она в большой, очень большой опасности.
Джек открыл дверцу машины со стороны пассажирского сиденья, и подал Фрэнки руку. Она вложила в его ладонь холодные пальцы, и он помог ей выбраться из машины, наслаждаясь зрелищем ее длинных ног. Отдохнув, она выглядела намного лучше. Он же, напротив, всю ночь не сомкнул глаз — был слишком взбудоражен, размышляя, чего он хочет от этой женщины и как получить желаемое. Шанс.
— Харви сказал, что весь день провозится с починкой отопления, — сообщил Слоан своей спутнице. — Если он раздобудет нужные детали, вечером вы сможете вернуться в теплое жилище.
Ее рука задержалась в его на мгновение дольше положенного, затем она встретила его взгляд.
— Джек, огромное спасибо за помощь.
— Рад стараться.
Ее серые глаза, обычно такие выразительные, сегодня были непроницаемыми: Фрэнки стремилась сохранить дистанцию между ними.
— Надеюсь, тебе удастся спасти хоть какую-то часть дня.
Шеф полиции бросил взгляд на часы:
— Еще очень рано. У меня весь день впереди.
— Рада слышать. Тебе предстоит немало потрудиться, чтобы поймать преступника.
— Тогда пожелай мне удачи.
— Желаю!
Джек поборол искушение поправить ее непослушный локон. Вместо этого он взял ее под руку и повел к главному входу в пансион.
— Я провожу тебя наверх.
К его удивлению, Франческа не стала возражать, просто молча пошла рядом. Оказавшись внутри, она расстегнула пуговицы пальто.
— Доброе утро, Джун! — приветствовала она девушку за приемной стойкой.
— Доброе утро, мисс Раффа! Рада, что у вас все в порядке!
— Верно! Сегодня новый день, а вчерашние неприятности остались позади.
Джун засмеялась:
— Напрасно вы так считаете. Ко мне подходили уже около полудюжины жильцов, спрашивали, по какому адресу посылать цветы и открытки.
— Как они внимательны, — процедила Фрэнки сквозь зубы.
Джек засмеялся. На лифте они поднялись на четвертый этаж. Едва двери открылись, они увидели Нонну, поджидающую их в холле.
— Милая, как ты себя чувствуешь? Внучка поспешила поцеловать бабушку.
— Отлично! Теперь бы еще решить проблему с отоплением. В особняке ужасно холодно.
— Мне следовало сказать тебе раньше! — воскликнула старушка, входя в свою комнату. — У мастера могут возникнуть трудности. Твой дедушка установил этот термостат много лет назад.
— Доброе утро, Этта, — произнес Джек, следуя за Фрэнки в крошечную прихожую. — Я вызвал Харви Стоктона. Он считает, что с отоплением придется повозиться, но починить его можно.
— Ты хороший мальчик, Джек. Спасибо, что так заботишься о моей внучке.
— Не стоит благодарностей!
Нонна посмотрела на него сияющими глазами:
— Она вернула тебе носки?
— О да, — со смехом ответил мужчина.
Фрэнки округлила глаза и вошла в гостиную, на ходу снимая пальто.
— А Габриэль еще спит? А, вот и ты, котенок!
С этими словами она прошла в крошечную спальню навстречу высокой худенькой девушке.
