Я был в бешенстве. Этим двум не надо было объяснять, что произойдет дальше. Я расслышал только тихую просьбу не убивать Артема. Я промолчал. Тут уж как пойдет. Ничего не могу обещать.
Уже на подъезде к Сити мой экран внезапно погас. Я проверил настройки, но сети больше не было.
— Гера! Он нас засек. Кажется…
Тот бросил взгляд на монитор и согласно кивнул. Вот сука! Я отбросил технику в сторону и достал пистолет, который ранее мне вручил Владимир. Дал мне оружие, которым я могу убить его сына. Иронично.
Мы заехали на подземную парковку и выскочили из машины. Причем все.
— Сидите здесь! Она мне нужна живой и невредимой!
Я крикнул это Владимиру и Филатову, но оба, с оружием наготове, и не думали останавливаться. Безопасник произнес:
— Это мой сын, я его знаю и не позволю совершить ошибку всей его жизни. Нам надо на запасную лестницу. Поднимемся на несколько этажей ниже, чем он, и успеем их перехватить.
Гера посмотрел на меня. Я дал ему знак, чтобы шел сверху с Филатовым. А мы прижмем его снизу.
С Владимиром мы зашли в кабину лифта. Я был начеку, ожидая подставы в любой момент. Сейчас от каждого моего решения зависело слишком много. Огромное здание — и один шанс из десяти, что мы попадем на этого психа.
Мы буквально вывалились из лифта, и Владимир повел нас окольными путями к лестнице. Честно говоря, без него я бы тут быстро заблудился. Надеюсь, вторая часть нашей бригады таких проблем не испытывает.
Мы бежали со всех ног. Спереди маячила железная дверь, и я с ходу открыл ее, выбегая на лестничную площадку несколькими этажами ниже Мириного офиса. В спину мне уперся Владимир.
Но я и шагу не успел сделать, как увидел родные серые глаза, лучившиеся надеждой. Перед ней стоял этот урод, наведя на меня дуло пистолета.
— Нехорошо, Максим Сергеевич, грязно играть. Используете против меня мои маленькие слабости?
Он схватил Миру за волосы и притянул к себе. Она была напугана, хоть и старалась не показывать этого. Но я всегда чувствовал ее слишком хорошо.
Она была без платья. В уголке губы запеклась кровь, рука была забинтована, а на лице алели два ярких пятна — явно от ударов. Я стиснул зубы. Сейчас нельзя поддаваться ярости. Потом. Потом я обязательно отыграюсь.
Артем с удовольствием наблюдал, как я осматриваю мою девочку. Он прекрасно понимал, что самое выгодное для него сейчас — вывести меня из себя, чтобы я допустил ошибку.
Но тут ошибся уже он. Для меня слишком многое поставлено на карту. Слишком многие. А вот когда это все закончится… Тогда он оценит весь спектр моих эмоций!
Правда, старался Артем хорошо:
— И вообще, где благодарность? Я вашу жену тут оберегаю и днем и ночью, а вы мне палки в колеса вставляете. Как-то нехорошо это, не по-мужски.
Он сделал едва уловимое движение назад. Стал затягивать Миру наверх.
— Артем, прекращай, отпусти девочку, и мы с тобой поговорим. Твое поведение ни в какие ворота не лезет! Что ты творишь?
Из-за моей спины вышел Владимир. Очевидно, блудный сын никак не ожидал появления папаши. Его лицо удивленно вытянулось и налилось красным цветом. Он дернул Миру к себе, и та охнула.
Я сжал кулаки. Я же просил его не высовываться! Нет, все надо делать по-своему!
Артем ехидно поинтересовался:
— Как же вы, дорогой папенька, оставили свой объект без присмотра? А вдруг он чихнет не в ту сторону без вас? Или поест без вашего ведома? Не страшно оставлять его на произвол судьбы?
Издевка в его голосе придавала ему интонацию обиженного пятнадцатилетнего подростка. Должно быть, такой экспонат, как Артем, стал бы просто мечтой для психологов. Детские обиды налицо. Но не это сейчас было важно.
— Предлагаю вам обсудить ваши семейные проблемы в другом месте. Отдай мне мою жену и катись отсюда. И я дам тебе пару дней форы, чтобы ты смог попытаться спрятаться от меня.
Он засмеялся и незаметно продолжил продвигаться вверх. Они были уже примерно на середине пролета. Я смотрел не на него, а на свою жену.
Ей было тяжело. Связанными ремнем руками она кое-как прикрыла выступающий живот. Лицо ее периодически искажалось гримасами. Что-то не так. Ей больно.
Я шагнул вперед, и Артем тут же приставил дуло к ее голове. Я остановился. В моем мозгу крутился калейдоскоп мыслей. Как достать ее оттуда? Как помочь? Что я могу сделать?
Я наблюдал, как Мира споткнулась и осела на порожки. Ее руки обхватили живот, а на лице был написан ужас.
— Поднимайся, мы с тобой еще не закончили.
Этот урод бесцеремонно трепал ее за плечо, пытаясь вытянуть наверх. Но она не могла встать. Глаза Миры наполнились слезами, а взгляд, направленный на меня был полон мольбы.
Она прошептала:
— Я не могу. Что-то с малышом, мне очень больно.
Она согнулась пополам в безмолвном крике.
Эмоции на лице Артема было сложно разобрать, но этого он явно не ожидал. Видно было, что этот вечер преподносит ему сюрприз за сюрпризом, и каждый еще хуже предыдущего.
Он истерично взвизгнул:
— Не ври мне! Тебе еще рано рожать! У тебя еще больше месяца срока!
Словно в опровержение его слов между ног у Миры начала образоваться мокрая область. Прямо у нас на глазах она начала расти. И вот уже все ее ноги были мокрыми.
В этом момент я по-настоящему испугался. Так не должно быть. Какие воды? Еще слишком рано!
Она сама с ужасом наблюдала за происходящим. Ее глаза округлились, а тело согнулось в очередном приступе боли. Твою ж мать! Это что, схватки?
Я было дернулся к ней, но Артем остановил меня жестом. Мира полным злости голосом обратилась к нему:
— Скотина! Я рожаю из-за тебя! Если с ребенком что-то случится, то я тебя из-под земли достану! Чтоб ты сдох!
Артем с брезгливым выражением на лице взял ее руки. Не сводя с меня дула пистолета, он затянул их у лестничных перил. Мира чертыхалась и пыталась его лягнуть, но то и дело сгибалась в приступах боли. Почему так часто?
Я буквально недавно пробегал глазами по информации о родах и понимал, что так быть не должно! Что-то идет не так. Я кивнул Владимиру:
— Вызовите скорую.
Надеюсь, собственный сын не пристрелит его за то, что он сделает этот звонок.
Хвала небесам, что у старого безопасника еще не сдали нервы и он выполнил мою просьбу. Артем стал продвигаться вверх уже без моей девочки.
Я подумал, что черт с ним. Пусть уже уходит. Лишь бы я смог помочь ей и моему сыну. Лишь бы с ними было все хорошо!
Он почти добрался до верхней лестничной площадки, как на ней послышались шаги. Из открытой двери буквально вывалился Филатов, преграждая этому уроду путь.
Я скрипнул зубами от бессилия. Какого черта он здесь делает? Они должны были идти сверху по лестнице! Где Герман?
Филатов трясущимися руками направил свой пистолет на Артема. Тот лишь усмехнулся:
— Ой, только давайте не будем, дядя Толя! Мы оба прекрасно знаем, что пистолет вы держите едва ли не первый раз в жизни. Им бумажки не подпишешь. А грязная работка — это не для вас. Верно, папочка?
Но Филатов не сдавался. Заплетающимся языком он выдал полнейший бред:
— Ссстой сссмирно! Иначе я выстрелю! Отпусти Миру!
Артем откровенно рассмеялся. Сделал шаг в сторону старого паука. Руки у того заходили ходуном. Я медленно стал продвигаться в сторону жены, как и Владимир. Но она была буквально в шаге от тех двоих — и так далеко от нас.
— Так я и не держу ее, дядя Толя. Вон она, сидит рожает себе потихоньку своего ублюдка.
Он услужливо показал ему привязанную бледную Миру. И тот сделал ошибку. Отвлекся и посмотрел. Молниеносным движением, Артем сделал ему подножку и скинул к ногам моей девочки.
Тот ударился о ступеньки и уронил пистолет.
— Впрочем, очень любопытно, что же будет, если папочке не удастся исполнить свой долг, а?
Дальше произошло то, что не укладывается в моей голове. Артем стремительно подался вперед, наставил пистолет на голову Филатова и нажал на курок. Я дернулся к Мире, не зная, насколько метко стреляет этот подонок, но меня оттолкнули.
