Стоило только маме открыть дверь, я сразу поняла – она все знает. По напряженному выражению лица, по взгляду, по осанке. В ее глазах была радость, но в то же время там было и беспокойство с каплей злости.
– Владочка, – громко выдыхает она, прижимая меня к себе. – Всыпать бы тебе, да поздно уже. Мне могла сказать? Я бы хоть отца подготовила. А тут на него сразу две новости свалилось.
– Это я попросил Владу не рассказывать вам, – твердо заявляет мой рыцарь в джинсах. – Хотел лично с вами встретиться и поговорить.
Кажется, сейчас я еще сильнее его полюбила. Если так любить вообще возможно. Не отрываясь от мамы, протянула руку и вцепилась в ладонь Артёма.
Он рядом. Так спокойнее.
– Нет, мам. Я сама боялась вам рассказать. Артём хотел, а я отказывалась.
За спиной я слышу вздох Козловского.
Мне не хотелось врать. Если уж начинать жизнь с чистого листа, то надо вести себя по-взрослому. Признавать свои ошибки и не пытаться перекинуть вину на любимого человека. – Боялась она, – фыркает мама и смотрит на Артёма. – Ну, проходите. Только вас и ждем.
Конечно, сбегать уже поздно, но на всякий случай мне захотелось уточнить:
– Как у папы дела? Как настроение? Он скучал по мне?
Мама закатывает глаза и улыбается.
– Не переживай. Скоро сама узнаешь. Артём, – будто читая мои мысли, мама хмурит брови. – Закрой дверь на ключ, пожалуйста. Не хочу, чтобы кто-то сбежал.
Морщусь, поворачиваясь к Артёму, и вижу, что его вся эта ситуация веселит. Отлично. Хоть кому-то весело. А у меня с каждым шагом сердце в пятку падало. Если еще шагов десять сделаю, то точно раздавлю его.
Я интуитивно чувствовала, что на меня все смотрят. Если раньше дом был моим убежищем от всех проблем, то сейчас казалось, что меня завели в клетку к тиграм. А еще мама руку мою не отпускала.
Конвоир в платье, блин.
Так, соберись, Влада. Надо только за вранье извиниться. Больше ничего плохого ты не сделала.
Мы не сделали.
Артём становится рядом, и моя паника отступает. Все будет хорошо.
48.
Пару месяцев назад мы с Маринкой смотрели очередной ее сумасшедший фильм, где герой приехал знакомиться с родителями своей девушки. Марина тогда рыдала, наматывая сопли на кулак, завидуя героине. А я закатывала глаза и морщила нос, наблюдая за этим абсурдом.
Ну, в самом деле, каменный век какой-то. Отглаженный костюм, галстук на шее, зализанные волосы и самый треш – букет ромашек. Хотя вру. Самый треш – разговор. Жуткие посиделки и неестественные улыбки. Чему завидовать? Чем восхищаться? Бред же.
Тогда мы с Маринкой поспорили, что знакомство моего благоверного с родителями не будет таким позорным.
Сглазила, блин.
Уж лучше чертовы ромашки с клумбы, чем расстрел глазами, сжатые кулаки отца и гробовая тишина.
– Пап, мне кажется или ты помолодел? Подкачался прям. Тренировки не пропускал, да?
М-да.
Не сработало.
Понимаю ведь, что лесть вряд ли сейчас поможет, но так надеялась на нее.
– За идиота меня не держи! – вдруг рявкает отец. – Артём, как так получилось, что моя дочь месяц прожила с тобой в одной квартире?
Ох, не надо было дверь на ключ закрывать.
– Папуль, я…
– Влада, подожди, – тормозит меня Артём, переплетая свои пальцы с моими. – Твой отец ко мне обращается. Давайте мы не будем говорить об очевидных вещах. Мы с Владой вместе. Я без понятия, что вы об этом думаете, но факт остается фактом. Согласен, надо было сразу поставить вас в известность, но тогда я об этом не подумал.
– Артём хотел, – тут же громко поправляю его. – Это я боялась, что…
Закончить предложение мне не дало нежное поглаживание по внутренней стороне ладони.
– И когда у вас все началось?
– Что именно? Когда я понял, что люблю ее? Не знаю. В какой-то день проснулся с мыслью, что не хочу ее отпускать.
У него и правда так было? Проснулся и понял?
С удивлением смотрю на парня и получаю в ответ улыбку.
– Артём, она ж ребенок. Ты на возраст в паспорте не смотри. Она девчонка еще, которая обижается, психует, а потом ревет в подушку. А ты парень взрослый. Готов к ее выходкам?
Что происходит-то?
Папуля вздумал страшилки рассказывать? Спасибо, папочка. Выставил дочь монстром.
– Я знаю характер Влады. Знаю, какая она. И знаю себя. Считаю, что ничто из этого не мешает нам быть вместе.
Папа удерживает взгляд Артёма и качает головой.
– Если она опять ко мне в слезах прибежит, то я тебя…
– Не прибежит. Сейчас все по-другому. Сергей Владимирович, я понимаю ваше беспокойство, но думаю, что вам просто надо принять наши отношения и не думать о плохом.
– Отношения… Какие? Не забывай, что вы в разных городах живете. Причем в одном у тебя работа, а в другом Влада учится. Что-то я сомневаюсь, что ты бросишь все и решишь переехать.
Папа щурится, внимательно наблюдая за реакцией Артёма.
– Вы правы, переехать я не смогу. Но легко могу устроить перевод Влады в другой университет.
Если бы Артём не держал меня за руку, то, наверное, я бы упала. Не знаю, можно ли проявлять нежность в присутствии родителей, но я не сдерживаюсь и прижимаюсь к парню.
– Я согласна. Обещаю закончить университет с красным дипломом, и…
– Дочь! – рявкает отец.
– Что? Папа, я не маленькая девочка. Знаю, что для тебя я все еще ребенок и всегда такой останусь, но я выросла. Пожалуйста, дай мне самой распоряжаться своей жизнью. Не злись, не обижайся, просто доверься мне. Артём – самый лучший. И с ним я безумно счастлива. Это ведь главное. Правда?
За нашими спинами кто-то всхлипывает, и я точно знаю, что не одна мама там слезы вытирает. Тетя Надя тоже сопит.
Лицо папы расслабляется, на губах появляется улыбка и тут же испаряется.
– Взрослая она. Самостоятельная, – фыркает он и встает со своего места. – Разве взрослые обманывают родителей? Целый месяц дурила нас с матерью.
– За это прости. Надо было рассказать про школу, но я же знала, что вы будете против. Поэтому… Обещаю, больше такого не повторится. Честно-честно.
Папа лишь качает головой и, проходя мимо нас, выходит из комнаты.
Эй, он же за водичкой пошел, а не за ружьем? Хотя откуда у него ружье? Но нож тоже оружие.
– Я сейчас, – твердо говорит Артём. – Подожди меня здесь.
Хотелось бы поспорить, но, судя по его голосу, бесполезно отговаривать. Да и мне надо с мамой поговорить. Плачет женщина, и непонятно, горюет она или радуется.
– Ничего не понимаю, – качает головой она. – Как так получилось? Я ведь думала, что ты давно переросла свою детскую влюбленность.
– Ира, соберись, – подрывается тетя Надя. – Дети взрослые, пусть сами решают.
– Да пусть решают, я же не против, – продолжает всхлипывать мама. – Артём умный парень, всегда таким был.
Начала и замолчала.
Так, а про дочь ничего сказать не хочет, что ли?
Обидно, вообще-то.
– А Владка хуже, что ли? – вступается за меня мама Артёма. – Посмотри, какая красавица выросла. Умница. Егоза, конечно, но мы разве не такими в ее возрасте были? Так, Ира, прекращай. В самом деле. В нашем возрасте даже морщиться нельзя, чтобы морщинами не покрыться, а ты реветь вздумала. Завтра праздник, а ты опухшей будешь.
– Праздник там. У меня дочь переезжает.
Ой, точно.
Я же переезжаю.
Артём же всерьез это сказал? Не попытка задобрить злого папу?
– Вы к нам в гости приезжать будете.
В конце концов, на одной планете живем. Почему все так переживают по этому поводу?
Когда спустя десять минут возвратились Артём с папой, у меня уже получилось утихомирить женщин. Мама к этому времени улыбаться начала. А уж когда увидела, как я к Артёму подскочила, так вообще преобразилась.
– Ты только береги ее. Хорошо?
– Конечно, – обещает он, уводя меня от них.
Заходя в свою комнату, я думаю только об одном: как же я счастлива. Присутствие рядом Артёма делает меня еще счастливее.
