class="p1">Хотелось! Безумно хотелось услышать его версию событий. Но я всё ещё сопротивлялась и боролась с желанием податься на его искушение.
— Завтра, ресторан "Магнолия". Приходи после работы, иначе я приду к тебе сам.
Вот, теперь я узнаю Джокера, который всегда был тверд, решителен и не терпел возражений. Не дождешься, не приду.
Весь следующий день провела в метаниях разума. Но опять же, когда я выходила в операционную все остальное теряло смысл. И лишь небольшими ритмами сердца накатывали воспоминания. Затянувшаяся операция заставила меня задержаться на целых три часа на работе. Наверное, закон подлости потому, что вернувшись домой, на кухне я обнаружила двух мужчин за распитием коньяка. Начинает немного трясти, но нет волнения, а от злости.
— Какого хрена ты здесь делаешь? — выдавливаю я из себя.
— Ну, что ты так сразу с порога, Викторовна? - привстал мой супруг с места, помогая избавиться от пальто.
— Где Ася? — интересуюсь.
— Мы поужинали, она решила, что подождёт тебя. Поиграли. Попросила почитать. А пока читал, она уснула. Есть хочешь?
— Аппетит пропал.
— Если из-за меня, то не стоит, — подает голос Егор. — Тебе нужно хорошо есть.
— Вот много чести, чтобы из-за тебя еще ужин пропускать, — фыркаю я. — Знаете что… пойду я спать.
Удаляюсь в свою комнату. Хуже ситуации я придумать не могу. Смотрю, на дисплее высвечивается сообщение Римкиного однокурсника, который взялся за статью о Воеводине: «Послезавтра можете читать прессу. Завтра вечером сайт газеты». Вот и замечательно. Прислушиваюсь, еще сидят и о чём-то негромко беседуют. Ох, за что мне всё это? Только сквозь сон, через несколько часов почувствовала колючий поцелуй в щеку и копошение рядом. И явно это был не Егор.
А утром на вопрос «Зачем он приходил?», Андрей лишь пожал плечами, выдавая: «Наверное, к тебе».
-И о чём вы говорили?
— О тебе, конечно. У нас одна общая тема.
— Здорово, — всплескиваю руками, — и ты ещё стал с ним говорить?
— А у меня не было выбора. И вообще не понимаю, чего ты злишься?
— Ага, может на крестины его пригласим ещё?
— Ну, это твой друг, — совершенно спокойно заявляет Андрей.
— Невыносим ты, Порошин.
Почему-то я даже не боялась того, что Егор мог рассказать о моей измене. То ли я ему доверяла, то ли мне было откровенно наплевать. По крайней мере, я бы хоть спокойно вздохнула. Ну, и выяснять у Егора, какого чёрта он припёрся, я тоже не собиралась. Много чести.
И вот о статье… я не стала дожидаться утренней прессы. Всю ночь не спалось, поэтому в назначенное время залезла на сайт газеты, где с удовольствием пробежалась по заголовку «Добрый меценат показал свое лицо». Показал! Ох, как показал. А главное, в ней была отображено всё, и факты, и домыслы, и доказательства. И даже фото представлены. И уже несколько комментариев под ней услащающих мой взор.
— Егор, спишь? — набираю я своего сообщника, который до этого сонным голосом отвечает «Алло, Принцесса».
— Ты чего так поздно?
— Я публикацию ждала.
— Тебе говорили, что ты сумасшедшая?
— По-моему, не единожды, — улыбаюсь я, наливая в бокал красное полусухое.
— Это просто статья. Эффекта ждать ещё придётся долго.
— Надеюсь, что нет, — бушевал во мне адреналин. Я с наслаждением смаковала свою решительность, когда внутри всё трепетало от возбуждения. Нет ни физического, морального. Так долго я ждала возмездие, и вот оно наступает.
— Ты меня немного пугаешь, — заявил Баслык.
— Ты как муж мне говорить начинаешь, — возмутилась я.
— Не надо его вспоминать в разговоре со мной — процедил он.
— Ревнуешь?
— Я как представлю… Боже, мне даже представлять это противно. Сразу возникает желание прибить тебя и его.
— Какой злой мальчик. Ладно, мне пора в постельку, — а потом, подумав немного, добавила: — к мужу.
— Стерва, — выдал он.
— Принцесса Полин, — вспомнилось моей хмельной голове. Нет, в его устах это звучало куда интереснее. А на утро уже во всех газетных киосках пестрил один интересный головок. Вечером новость расползлась и добралась даже до телевидения. Вот так всё просто? Нет, так не бывает. По крайней мере, со мной.
Но, несмотря на это, события начинали закручиваться вокруг этой истории. Добирались журналисты даже до меня потому, что теперь было известно всем, что я дочь Воеводина. Каждый хотел отхватить кусочек посочнее, пожирнее, чтобы потешить себя лаврами славы.
— Ты довольна? — поинтересовался Андрей.
— Почти. Буду довольна, когда его посадят.
— Но главное, дело уже завели.
— Мне этого мало.
— Не могу понять тебя, Поль. Ты ведь не такая. Я знал тебе другой. Там в Африке. Где твое милосердие?
— К нему? Нет, Андрей, к Воеводину у меня нет и не может быть никакого милосердия. И наверное, если бы тогда ты не появился на мосту, я бы его убила.
— Я знаю.
— Андрей, дай мне пару выходных, хочу к девчонкам с Асей съездить.
— Снова что-то задумала? — догадался он. Выслушивать еще одну критику, мне как-то не хотелось. Поэтому про мой замысел относительно Егора, я технично умолчала.
— Нет, просто поездка. Кое-какие вещи хочу забрать.
— Я могу съездить с вами.
Не доверяет? Да, Бог с ним, пусть едет. Момент уличить, чтобы поговорить с Римой, я смогу.
— Если тебе хочется, я отговаривать не буду.
— А с другой стороны, на кого я оставлю отделения?
— Я тебе и говорю, решай сам. Я не против.
Пока начиналась эта мясорубка с моим папашей, я решила сваливать в гости, чтобы избежать повторных набегов на свою частную жизнь. Надоело выслушивать тупые вопросы. Сами говорят о том, что я с ним не общаюсь, а потом пытаются выяснить подробности. Наиредчайший бред. Ладно, пусть делают что хотят, а я в края родные, поездом с ребенком. Там сейчас еще зима, хоть на улицу уже март. Снег тает медленнее, особенно в лесах. И воздух свежее, нежели в огромном городе.
Ася с восторгом несколько часов пялилась в окно, боясь пропустить хоть какую-то деталь. Это восхищение в детских глазах очень вдохновляло. И встречали нас, как всегда, с большими размахом. Рима потащила нас к себе, запретив жить в пустой квартире. Объяснив, что два дня нам всё равно нужно
