Он идет, чтобы увести меня, но я вырываюсь из его объятий. — Нет. Что, черт возьми, происходит?
Он неловко потирает затылок. — Тесс подзадорила Леннон подарить Колби приватный танец на его день рождения.
Все мое тело напрягается, когда по комнате разносится песня «River» Бишопа Бриггса. Леннон в приступе смеха, и часть меня задается вопросом, собирается ли она вообще это сделать. Нокс снова пытается оттащить меня, но я не соглашаюсь.
— Отъебись от меня.
Звук моего голоса привлекает внимание Леннон, и выражение ее лица меняется. Не делай этого. Не делай этого, черт возьми. Я мысленно прошу ее этого не делать, но мое присутствие здесь в одиночестве является достаточной мотивацией для нее.
Когда начинается припев, она падает к нему на колени и начинает двигать задницей, демонстрируя все мастерство, которым она обладает в танце. Это чувственно и эротично, и я хотел бы, чтобы она делала все это со мной, а не с ним. Определенно не с ним.
Ее глаза остаются прикованными к моим, когда она приближается к Колби, и я делаю шаг ближе. Саванна, Делейни и Тесса все смотрят на меня, но мой взгляд не отрывается от Леннон. Когда она прислоняется к нему спиной, его одна рука сжимает ее бедро, а другая перемещается к ее щеке. Он поворачивает ее голову и приближается, чтобы поцеловать. Их губы всего в нескольких сантиметрах друг от друга, когда глаза Леннон закрываются, но прежде чем они могут соединиться, я хватаю ее за запястье и притягиваю к себе.
Мой рот накрывает ее, крадя поцелуй, который предназначался Колби, и это как глоток свежего воздуха. Ее губы двигаются напротив моих, как будто она ничего не может с собой поделать. Попробовать ее снова — это как рай, и я мгновенно кайфую от этого чувства. Ее губы все еще на моих, я упираюсь носком ботинка в его стул и толкаю. Колби падает на пол, пока я краду девушку прямо у него на глазах.
Как будто она только сейчас осознала, что делала, Леннон прерывает поцелуй и отталкивает меня. Она кипит. Злее, чем я когда-либо видел ее. И все это сосредоточено на мне. Она разворачивается и вылетает через парадную дверь, оставляя меня одного посреди многолюдной вечеринки.
— Плавный ход, засранец, — говорит Тесса и делает движение, чтобы последовать за Леннон, но я останавливаю ее.
— Позволь мне. Нам нужно разобраться с этим.
Она выглядит нерешительной, но неохотно соглашается. Я выбегаю за дверь, и в ту секунду, когда я смотрю в сторону, я вижу ее. Она расстроена, дергает себя за волосы и ходит взад-вперед. Когда я подхожу достаточно близко, она оборачивается, и ее глаза встречаются с моими.
— Тебе нужно прекратить это делать, — требует она, но в ее словах есть слабость. — Перестань появляться в чужих местах. Перестань целовать меня. И прекрати делать дерьмо, чтобы оттолкнуть меня! Тебе просто нужно остановиться.
— Я знаю.
Она усмехается. — Ты знаешь, но продолжаешь это делать.
— Я знаю, — повторяю я. — Я тупой сукин сын, и я должен оставить тебя в покое, но я, блядь, не могу. — Я замолкаю на секунду и перевожу дыхание. — Ты для меня как наркотик, и, кажется, я не могу получить свою дозу.
Она закатывает глаза. — Как романтично.
Подходя ближе, я улыбаюсь. — Это то, что ты ищешь? Романтика? Чтобы тебя напоили вином и угостили ужином? Чтобы тебя сбило с ног? Потому что я так не думаю.
— О? И чего же я хочу?
— Меня, — уверенно отвечаю я. — Кто-то, кто сразится с тобой. Кто-то, кто выводит тебя из себя так же, как я. Кто-то, кто преследует твои сны и заставляет тебя трепетать от желания одним взглядом. Потому что чем больше ты меня ненавидишь, тем больше ты меня хочешь.
Она фыркает и качает головой. — Я не собираюсь обсуждать это.
Двигаясь, чтобы оттолкнуть меня, я хватаю ее за запястье и притягиваю к своей груди. — Скажи мне, что я неправ, Леннон. Продолжай. Сражайся со мной.
Ее дыхание затруднено, когда я крепко прижимаю ее к своему телу, и ее взгляд встречается с моим, но она ничего не говорит.
— Видишь? Ты не можешь. Ты хочешь меня так же сильно, как я хочу тебя, и скоро наступит день, когда я сорву эту твою прелестную вишенку. Поверь мне, детка. Ты будешь выкрикивать мое имя, пока у тебя не пересохнет горло.
Проблеск желания сверкает в ее глазах, и это вся надежда, которая мне нужна. Я иду на риск и наклоняюсь, нежно целую ее в губы, прежде чем отпустить и отступить назад. Все это время она остается совершенно неподвижной.
— Наслаждайся вечеринкой, — говорю я ей. — Увидимся дома.
23
ЛЕННОН
Некоторые люди приходят в вашу жизнь, и заставляют вас подвергать сомнению все, во что вы когда-либо верили. Кейд для меня — один из таких людей. Прошло три дня со дня рождения Колби, а я все еще нервничаю всякий раз, когда думаю об этом.
Я должна была сказать ему, что он ошибался. Что я не хотела его. Но слова не выходили. Я не могла пошевелиться. Не могла дышать. Не могла думать. Он заполучил меня именно там, где хотел, и все мои секреты угрожали выплеснуться наружу прямо там и тогда. Что я могу сказать? Этот поцелуй застал меня врасплох, но во всех лучших отношениях, и я ненавижу себя за это.
После вечеринки мы вдвоем делим этот дом без каких-либо проблем. Я все еще не знаю, что ему сказать, поэтому я вообще ничего не сказала. И, как ни странно, он уважал это. Он держится на расстоянии, продолжая делать вещи, которые говорят мне, что он рядом.
Например, приготовить достаточно завтрака для нас двоих и оставить его на кухонном столе. Или собрать мою сумку для танцев, когда я опаздываю, и выбегаю за дверь.
Большая часть меня все еще очень зла. Жестоких вещей, которые он сказал и сделал, должно быть достаточно, чтобы заставить меня ненавидеть его вечно, но это тяжело. Это тяжело, потому что, когда я смотрю на него, я вижу, что скрывается под этой суровой внешностью. Парень за оболочкой. Тот, кто пострадал от развода своих родителей и просто пытается делать то, что считает правильным.
Я сижу на диване в гостиной, смотрю очередную серию «Семейка Кардашьян», когда входит Кейд. Он ничего не говорит, садится с другой стороны дивана и достает свой телефон. Просто находясь так близко к нему, я испытываю какие-то чувства.
Я двигаюсь, чтобы встать, когда его голос останавливает меня. — Пожалуйста, не надо.
Замерев на месте, я смотрю на него.
— Не уходи. Просто посиди здесь. Я оставлю тебя в покое и ничего не скажу. Мне просто нужно быть рядом с тобой. Я не могу этого объяснить.
Я могу, потому что это то же самое чувство, с которым я боролась уже несколько недель. То, которое не дает мне спать по ночам. То, которое заставляет меня задуматься, знала ли я когда-нибудь вообще что-нибудь.
Вопреки здравому смыслу, я вздыхаю и сажусь обратно, делая все возможное, чтобы не восхищаться тем, как он улыбается из-за этого.
***
Ладно, когда вы растете с шеф-поваром, который живет с вами, становится совершенно очевидно, что вы понятия не имеете, как готовить. Я смотрю вниз на сковороду, наполненную подгоревшими макаронами с сыром. Как я собираюсь закончить колледж без того, чтобы кто-то делал это дерьмо за меня, — полная загадка.
— Чем это пахнет? — Спрашивает Кейд, съеживаясь, когда входит на кухню.
Я беру сковороду и выбрасываю все это в мусорное ведро. Он хихикает надо мной, заглядывая в мусор. Я закатываю глаза и свирепо смотрю на него.
— Ха-ха. Так весело, богатая девочка не умеет готовить.
Он поднимает руки, защищаясь. — Например, вообще?
Я пожимаю плечами. — Никого никогда не было рядом, чтобы научить меня.
Это самый большой разговор, который у нас был за последние дни, и я ненавижу то, как все мое тело реагирует на это. Я смотрю, как Кейд обходит меня и подходит, чтобы взять еще одну коробку макарон из кладовой и сковороду из шкафа. Он протягивает их мне, и мои брови хмурятся.
— Ты действительно хочешь, чтобы я сожгла весь дом дотла, не так ли?
