— Это было так забавно! — возбужденно говорит она. — Мы использовали поддельные документы, чтобы попасть в клуб, а Лейкин танцевала на столе, как будто это место принадлежало ей. Я имею в виду, она была пьяна. Мы все были в таком состоянии.
— Нолан! — пытаюсь я снова.
Но она продолжает. — Все просто веселились и подбадривали ее, но один парень был полной свиньей. Он пытался подойти к ней и положить деньги ей за пояс. Но прежде чем он успел наложить на нее руки, Мали сильно ударила его по лицу. Они вытащили ее оттуда, пока она пиналась и кричала.
Черт!
И Кэм, и Хейс выглядят так, будто это их она ударила по лицу. Единственная вещь, которая держала нас всех вместе, ломается, и Мали выглядит так, будто ее действительно может стошнить.
Нолан, наконец, улавливает ее слова и пытается отступить, но уже слишком поздно. Они знают. Теперь мы никак не можем отрицать этого. Не сейчас, когда Хейс видит это по лицу Мали.
Он встает из-за стола и, бросив табурет на пол, выбегает из бара. Проходит несколько секунд, и Мали вскакивает, чтобы последовать за ним, и я иду с ней.
— Хейс! — зовет она, выходя на улицу под дождь. — Хейс, пожалуйста. Просто поговори со мной. Пожалуйста!
Он вскидывает руки вверх и крутится на месте. — Хорошо! Давай, блядь, поговорим, Мали. Давай поговорим о том, как ты лгала в те выходные. Как ты сказала, что не можешь провести здесь свой день рождения, потому что без Лейкин это слишком больно.
Я смотрю, как моя лучшая подруга ломается у меня на глазах, и ничего не могу сделать, пока она паникует.
— Мне жаль, — говорит она ему. — Правда. Мне так чертовски жаль.
Хейс насмехается. — Знаешь, мне чертовски надоели все эти секреты и ложь! Давай просто выплеснем все это наружу, ладно? Когда ты ее нашла?
— Что?
— Когда ты ее нашла? — повторил он. — Она просила тебя не говорить мне, когда ты узнала, где она?
Мали оглядывается на меня, и это все, что ему нужно, чтобы все встало на свои места.
— Конечно, — хмыкнул он. — Тебе никогда не нужно было ее искать, потому что она никогда не пропадала для тебя. Ты все время знала, где она, черт возьми, находится.
— Хейс, это не ее вина. Я—
— Нет! — остановил он меня. — Я не хочу ничего от тебя слышать. Не сейчас. Я достаточно наслушался от тебя за последнее время.
Мали плачет, ее слезы смешиваются с каплями дождя, льющимися с неба. Хейс смотрит на нее так, словно она так же, как и я, виновата в том, что его сердце разбито.
— Было ли что-нибудь из этого настоящим? — спрашивает он. — Были ли мы вообще друзьями, или ты просто выполняла свою работу и нянчилась со мной ради нее?
— Было, — пытается заверить она его. — Я клянусь, Эйч. Ты мне очень дорог. Ты один из моих лучших друзей!
Но его это не убеждает.
— Конечно, я тебе дорог. Но не настолько, чтобы сказать что-нибудь, пока ты наблюдала, как я ищу ее. Пока ты помогала мне искать ее. — Он делает паузу, чтобы взглянуть на меня, и я понимаю, что сейчас я тоже являюсь объектом его гнева. — У вас так много секретов друг для друга, но как насчет того, что ты скрываешь от нее?
У Мали перехватило дыхание. — Хейс, пожалуйста.
— Что? Давай, — поддразнивает он. — Расскажи ей все о том, как ты трахаешься с ее братом.
Мои глаза расширяются в удивлении, когда Хейс уходит. Это не самая невероятная ситуация. Я имею в виду, что надо быть идиотом, чтобы не заметить напряженности между ними — особенно до того, как я ушла. Я знала, что между ними что-то происходит, но я не знаю, почему она мне об этом не сказала.
Она откинула голову назад, разворачиваясь, чтобы разобраться с беспорядком, который оставил после себя Хейс. Но вместо этого она сталкивается с гораздо худшим, когда смотрит мне за спину.
— Кэм, — вздохнула она.
Его голос звучит совершенно невозмутимо, когда он отвечает. — Райли будет здесь через двадцать минут. Если ты уйдешь до этого, запри дверь.
Он собирается уходить, пытаясь пройти мимо нее, но она хватает его за руку. — Нет, пожалуйста. Не уходи. Я не могу потерять и тебя!
— Не можешь потерять меня? — кричит он. — Мали, ты, блядь, лгала мне! Я тебе доверял! Конечно, я могу понять, почему ты не сказала Хейсу, если Лейкин попросила тебя не делать этого. Это хреново, и я с этим не согласен, но я бы, наверное, поступил так же, если бы ситуация была обратной. — Он делает паузу, качая головой. — Но это моя гребаная сестра. Ты знала, как я волновался за нее, и все это время ты знала, где она! Ты знала достаточно, чтобы избавить меня от боли, и ничего не сказала!
В этот момент Мали уже вовсю рыдает, и я не могу не плакать вместе с ней, чувствуя ее боль. — Пожалуйста, не делай этого.
Кэм вырывается из ее рук и качает головой. — Я должен уйти. Я не могу даже смотреть на тебя сейчас.
Мы обе смотрим, как он уходит, а когда он уезжает, Мали закрывает лицо руками и плачет.
— Мэл, мне так жаль, — шепчу я.
Она ехидно улыбается, поворачивается и смотрит на меня. — Тебе жаль? Теперь ты сожалеешь? Я же говорила тебе, что это чертовски плохая идея! Но ты так настаивала, черт возьми!
— Я знаю, — плачу я. — Я никогда не хотела, чтобы это обернулось против тебя.
— Конечно, ты не хотела, — говорит она, на этот раз немного мягче. — Но ты была настолько погружена в свое собственное дерьмо, что даже не заметила, что я разбираюсь со своим. То, что сказал Хейс? Это только часть.
— Что ты имеешь в виду?
Она побежденно пожимает плечами, опустив руки. — Кэм? Я люблю его. Но для нас никогда не было подходящего времени, и после этого я не знаю, будет ли оно когда-нибудь.
— О, Мэл.
Мое сердце разрывается из-за нее. Я никогда не хотела этого. Она — моя лучшая подруга. Я бы бросилась под нож, если бы это значило защитить ее. Но я сделала это. Вся ее жизнь разбита на кусочки, и это моя вина.
Она выглядит такой опустошенной, когда вздыхает. — Просто забирай свою подругу и уходи… пока она не причинила еще больше вреда.
Мали возвращается в бар, не желая находиться рядом со мной, впервые за всю нашу жизнь. Даже когда мы были моложе и ссорились, мы все равно не могли находиться вдали друг от друга. Мы сидели в разных концах комнаты, скрестив руки, с сердитым выражением на лицах. Но мы все равно были рядом. А сейчас я ей не нужна.
Я закрываю глаза и поднимаю голову к небу, чувствуя, как дождь бьет по лицу, и в это время в кармане вибрирует телефон. Мне больше нечего предложить. Во мне не осталось никаких эмоций после того, как я вернулась. Меня уже ничто не удивляет, поэтому, когда я достаю телефон и вижу сообщение от нашего преследователя, которое ждет меня, я могу только вздохнуть.
Секреты никогда не остаются тайной надолго, и мне доставит удовольствие наблюдать, как твои взорвутся, словно бомба замедленного действия.;)
15
Предательство ранит особенно глубоко. Оно пробирает до костей и заставляет задуматься, можно ли вообще кому-то доверять. Я уже начал прикидывать, смогу ли я снова ослабить бдительность с Лейкин, и тут мне на колени упала эта бомба.
А Мали подожгла этот гребаный фитиль.
Ярость и разочарование прокатились по моим венам, когда все встало на свои места. Вот почему она пришла в то утро. Вот откуда Лейкин узнала, что я искал ее с самого начала. Все это время я думал, что ей так же больно, как и мне. Я думал, что нас объединяет боль от потери близкого человека. Я считал ее такой же близкой, как и Кэма.
Но я был всего лишь ее питомцем.
Все это время она выполняла свой долг перед Лейкин — следила за мной и докладывала, как хороший маленький шпион. Мне не разрешалось знать ни черта о том, где Лейкин и почему она уехала. Но Лейкин должна была знать все, пока ее не было.
Как у меня дела.
