Мы ничего не забыли, но многому научились. К примеру — ничего не откладывать на потом.
Мы все еще торопились жить.
Я упал на подушку, притянул Машу к себе и снова уткнулся носом ей в макушку. Подождал, пока сердце перестанет пытаться сломать грудную клетку, выдохнул и хрипло повторил:
— Доброе утро, Машка.
— Доброе, — целуя меня в плечо, мягко пропела она. — Нужно вставать.
— Не нужно.
— Ты опять забыл, — фыркнула она, подняла голову и недовольно сморщила нос.
— Я помню, — отрезал я, — я, бля, все помню. Поэтому и спрашиваю — какая работа? Неделя прошла. Доктор сказал «покой и постельный режим», хотя бы месяц, а ты и так без конца бегаешь с Агатой сидеть. Слушай, а может, твой Вадик тебе как няне платить начнет? И за аренду квартиры тоже. Он там один живет, Мила хрен знает где, ты у меня, еще и с дочерью его нянчишься. Нормально так чел устроился.
— Меня это тоже немного напрягает. Мила меня заблокировала, дозвониться не получается. Но после того, что мне рассказала Таня, мысли разные приходят.
— У Вадима есть своя квартира? — я напрягся и снова поймал волну раздражения.
— Да, однушка. Он ее сдает.
— И тебя ничего не смущает, да? — прорычал я.
— Смущает, Марат. И даже немного пугает.
— Вечером после работы съездим, поболтаем.
— А Агата?
— Он ее отец, — напомнил я.
— Знаю. Я… Я вчера, когда с Агатой сидела, Тане позвонила.
— И что?
— И мы встретились на прогулке.
— Трезвая?
— Да. Мы никуда вечером не поедем, — отрезала Маша.
— Опять ты на себя все проблемы решал взвалить? — завелся я.
— Нет. Просто я хочу попробовать кое-что. Может, если Таня станет чаще видеться с Агатой, у нее проснется материнский инстинкт, и она заберет Агату у Вадима. Тогда и выселим. Только нужно найти Милану и узнать, что с ней. Я вчера на всякий случай забрала из той квартиры все наши документы на собственность и прочие…
— Мария, ты растешь в моих глазах, — уважительно признался я.
— Учусь у лучших, — засмеялась она, глядя на меня.
— Будь осторожна. Если что — сразу мне набирай, поняла? Не нравился мне этот ваш Вадим. Может, ему руку сломать? — озарило меня.
— Это еще зачем?
— Превентивно, чтоб не распускал.
— Он тебя и так боится, а от меня шарахается, — улыбнулась Маша.
— Правильно делает, — согласился я и вспомнил: — Какая работа?
— Три клиента в день, Марат, это несложно. Мне предложили подменять девочку, которая в декрете и может выходить только во второй половине дня. Я справлюсь. И деньги нам совсем не лишние, — напомнила Маша.
— Ладно, но если заболит голова, — сразу домой. Насрать мне на твоих клиентов.
— Как скажешь, — не стала спорить Маша.
— Умница, — выдохнул я, приподнялся, поцеловал ее в висок, оделся и вышел.
Снежок, довольная морда, сразу же шмыгнул в комнату к Маше.
— Доброе утро, сынок.
Мама не смотрела мне в глаза. Только в редкие минуты, когда ее не мучила совесть. Подозреваю, что совесть была второй эмоцией, которую она топила на дне стакана.
— Доброе, — кивнул я, скрываясь за дверью ванной.
Умылся и вернулся. Маша уже крутилась в кухне, как и всегда, собирая для меня обед на работу в пластиковые контейнеры.
Мама протянула чай, медленно оделась и ушла выгуливать Снежка.
— Поговори с ней, — попросила Маша.
— О чем? — не понял я.
— Ты обижен, и она это знает.
— Маш…
— Марат, она старается, — вздохнула Маша, подумала и спросила: — Не бывает так, чтобы все было хорошо, да?
— Да. Иди ко мне, — потребовал я.
Обнял Машку, потрепал по волосам и поцеловал в макушку.
— Что ты хочешь на ужин? — деловито спросила Маша.
— Без разницы, — честно ответил я, — можешь вообще ничего не готовить, если не хочешь.
— Я хочу, — Маша подняла глаза, и я снова утонул.
— Лучше подумай, куда мы вечером пойдем гулять, — предложил я.
— Хорошо.
Я нехотя оторвал себя от Маши, оделся и поехал на работу. Вышел на улицу, пошел на автобусную остановку и сжал зубы. Мне нужна была машина, вот только где ее взять… Может, купить древнюю «шестерку» и самому перебрать?
Я прикидывал варианты, как и где можно взять тачку дешево, пусть битую и сломанную, — я починю. Главное, чтобы у нее был салон и четыре колеса.
Доехал до работы, переоделся, надел наушники, включил музыку на всю и сосредоточился на работе.
Недолго. Чья-то ладонь легла мне на плечо, я резко обернулся, выдернул наушники и напрягся:
— Всеволод?
— Привет, пацан. Поговорим?
Его лицо, шея и руки были практически черными от загара, но сам Всеволод не излучал недовольства — скорее обеспокоенность.
Я молча вытер руки и пошел за ним на улицу. Достал из кармана пачку сигарет, прикурил и вопросительно на него глянул:
— Что сломалось?
— Много чего. Ты знаешь, кто я такой?
— Пофиг, — честно признался я.
— Этим ты мне и нравишься, Марат. Я за тобой долго наблюдал.
— И котлеты бабла специально оставили, — хмыкнул я, когда внезапная догадка царапнула мозг. — Зачем?
— Я недавно открыл сеть автомастерских.
Я кивнул.
— Башковитые и честные пацаны всегда нужны. Пойдешь ко мне? Платить буду хорошо, не обижу, но имей в виду — воровства не терплю! Работы много, о графике договоримся.
— Когда выходить? — делая затяжку, спросил я.
— Завтра. Я пару дней как из отпуска вернулся, дела разгребал. Держи визитку, там адрес, завтра к девяти утра приходи с документами.
— Буду, — согласился я, выкидывая сигарету.
Пожал Всеволоду руку и вернулся к работе. Доделал тачку, забрал свои деньги и сообщил мастеру, что нашел другую работу.
Ушел в раздевалку, набрал номер Маши и ждал.
— Где ты? — спросил, как только она ответила.
— С Таней у Миланы, — голос Маши звенел от гнева.
— Адрес, — потребовал я.
Глава 38
Глава 38
Маша.
Марат ушел, а я прибрала со стола и ушла одеваться. Я соскучилась по работе, по болтовне с клиентами, да и сидеть у Марата на шее мне было стыдно.
С того дня, как Карим Тимурович сказал, что я здорова у меня ни разу не заболела и не закружилась голова. Только если от счастья. Марат, в свойственном ему стиле, окутал меня теплом и заботой. Только рядом с ним я поняла, что такое быть по настоящему в безопасности. На уровне инстинктов понимать, что ты защищена.
Я постепенно училась у Марата жесткости, он же, наоборот, смягчился.
— Маш, мы дома! — позвала меня вернувшаяся с прогулки со Снежком Майя.
— Мне нужно идти, — высовывая нос из комнаты, сообщила я, — первый рабочий день. Потом по делам, вернусь поздно. Как вы себя чувствуете?
— Мне лучше, — натянуто улыбнулась Майя, — Марат так быстро убежал.
— На работу опаздывал. И мне тоже пора, не скучайте без меня.
— Маш, стой, — позвала Майя, когда я отправилась в прихожую.
— Что? — я обернулась и вопросительно на нее глянула.
— Я сейчас мимо стоянки прогуливалась, там объявление повесили, что требуется сторож. Я подошла, спросила, завтра выхожу.
— Хорошо, — напряглась я, — вам какая-то помощь нужна?
— Оставь ключи от комнаты, я к себе съезжу, вещи заберу, а то неудобно….
— А давайте все вместе вечером съездим? — оптимистично предложила я, — когда Марат вернется. Вам тяжело будет сумки самой тащить, а мы поможем.
— Боитесь, что сорвусь, да?
Я вздохнула и решила сказать правду.
— Майя, я была с Маратом, когда вас забирали в больницу. Он очень сильно за вас переживает, хоть и не подает виду. И больше всего на свете он хочет, чтобы вы бросили свою пагубную привычку. Вы ведь обещали закодироваться, как только доктор разрешит после операции. И знаете что, я больше не позволю вам его расстроить. Он верит, что вы сможете победить. И я верю. Но вам нужна помощь, поэтому мы будем всегда рядом.
— Он молчит, почти не говорит со мной.
