кухне, жарящую гамбургеры на ужин, потому что папа всегда говорил, что он мог бы есть чизбургер на каждый прием пищи до конца жизни и умереть счастливым человеком.
Однажды вечером Фостер проскользнул в мою кабинку в той закусочной, точно так же, как и сегодня, и мы проговорили несколько часов. С того момента мы были почти неразлучны.
— Я хочу начать всё сначала, Талли.
Это звучало так легко. Так просто. Фостер и я, начать всё с чистого листа.
— Ты действительно думаешь, что это возможно?
Он пожал плечами.
— Почему бы и нет? Если только ты не боишься попробовать.
— Ты пытаешься заманить меня в свою ловушку?
Фостер улыбнулся, высокомерно и уверенно.
— Это работает?
Я поборола улыбку и отпила вина.
Может быть. Может быть.
— Блять, как холодно.
Джаспер потер руки, дуя на них, одновременно подпрыгивая на носках на ринге.
— Мне нужно купить больше обогревателей.
Я потер виски. Если бы только эта головная боль прошла.
Но она не проходила. Потому что головная боль была напрямую связана с моей печью — печью, которая перестала работать пять дней назад. Я вернулся домой после ужина с Талией в холодный спортзал.
Наверное, мне следовало ожидать этого, учитывая, как интенсивно работала эта чертова штука с тех пор, как я купил это место. Я должен был попросить кого-нибудь проверить её раньше.
Парень, который пришел посмотреть на нее в субботу, посмеялся и сказал, что мне повезло, что она проработала так долго.
Её нельзя было починить. Если бы это был Вегас, я бы, наверное, получил новую в тот же день. Но это был Куинси, и им пришлось заказывать замену, потому что две имеющиеся у них в наличии были заняты. Моя печь не будет доставлена до пятницы.
Поэтому последние пять дней я обогревал спортзал и квартиру электрическими обогревателями.
— Конечно, это же не произошло весной или летом, — сказал я Джасперу. — Это должно было случиться в самую холодную неделю в году.
По прогнозам, сегодня должно было быть семнадцать градусов холода. Семнадцать градусов ниже нуля.
— У меня пальцы на ногах онемели, — ворчал он.
— У меня тоже.
Большинство обогревателей находились в квартире для того, чтобы в помещении было достаточно тепло для Каденс. Те, что были здесь, едва справлялись с прохладой. Тренажерный зал был просто слишком большим, а температура слишком низкой.
— Я не создан для Монтаны, — сказал он.
Я усмехнулся.
— Не уверен, что я тоже.
Сегодня утром я отвез Каденс в школу, одетую, как маршмэллоу, в комбинезон, пуховик, сапоги, шапку и варежки. Снег был для неё новинкой, частью приключения. Но даже она жаловалась на холод, а сегодня утром по дороге в школу она была угрюмой и тихой.
— Ладно, — я потряс плечами и вскочил на ноги, готовясь к тому, что ещё Джаспер запланировал на сегодняшнюю тренировку. Мы занимались уже несколько часов, каждый из нас был разгорячен, просто потому что если мы двигались, то не замерзали. — Что дальше?
— Я хочу попрактиковаться в приёмах. Я изучал видеозаписи предыдущих боев Сэваджа и заметил закономерность в его поздних раундах. Когда он выдыхается, он опускается на пятки. Может быть, тогда у тебя будет возможность для тейкдауна.
— Хорошо, — я размял шею и встал в боевую стойку, подняв руки.
Джаспер зеркально повторил мою позицию, теперь мы были лицом к лицу.
Я перестал беспокоиться о холоде. Перестал думать о чем-либо за пределами этого ринга. Я сосредоточился на своем противнике, готовый нанести джеб, сымитировать удар, подняв колено, а затем подмести свою ведущую ногу против его, надеясь вывести его из равновесия.
Но не успел я двинуться с места, как в воздухе раздался звон моего телефона.
— Ах. Извини, — я бросился к краю ринга. На экране высветилось название школы. — Алло?
— Это Фостер? — спросила женщина.
— Да.
— Это Дениз, школьная медсестра. Со мной Каденс, у нее температура 39,8.
Я начал срывать свои щитки с голеней еще до того, как она закончила свою фразу.
— Я сейчас буду.
— Что происходит? — спросил Джаспер, когда я положил трубку, снимая вторую накладку на голень.
— Каденс заболела. Мне нужно ехать.
— Что я могу сделать?
— У меня нет детского парацетамола, — блять. — Или градусника.
Почему я не купил никаких лекарств на всякий случай? Я проскочил между канатами и помчался в квартиру, чтобы натянуть толстовку и спортивные штаны поверх шорт. Когда я вышел с ключами, Джаспер натягивал ботинки, одетый так же, как и я.
— Я схожу в магазин и куплю всё, что нужно. Встретимся здесь.
— Спасибо, — я кивнул и трусцой побежал к двери.
Воздух на улице был холодным ударом по лицу, ветер кусал мою кожу, поэтому я ускорил шаг, включив обогреватель в пикапе, а затем помчался в город и влетел на школьную парковку.
Каденс ждала у стойки регистрации с медсестрой, когда я ворвался в парадную дверь.
— Привет, маленький жучок, — я опустился на колено и прижал одну ладонь к ее лбу, а другой снял рюкзак с её плеч и надел на свои. — Не очень хорошо себя чувствуешь?
Она покачала головой.
Я поднял взгляд на медсестру.
— Мне нужно её осмотреть или что-то ещё?
— Мы позаботимся об этом. Выздоравливай, Каденс.
Она заставила себя улыбнуться, но выглядела так, будто вот-вот расплачется. Похоже, ее настроение сегодня утром было связано не с холодом, а с тем, что она чувствовала себя паршиво.
Но она выдержала почти весь день. Почему она не сказала мне, что плохо себя чувствует? Или не попросила школу позвонить мне раньше?
— Пойдем домой.
Я взял ее на руки, поблагодарил медсестру, а затем понес мою девочку к пикап. Когда она была пристегнута, я поцеловал её в висок и поспешил к водительскому месту.
— Папочка? — спросила она, когда я выехал на дорогу.
— Да?
— Я пропущу завтра школу?
Я посмотрел на нее через зеркало заднего вида.
— Не знаю. Зависит от того, как ты будешь себя чувствовать. А что?
Уголки её рта опустились.
— Мы должны были устроить вечеринку с попкорном.
— Поэтому ты не сказала мне, что чувствуешь себя неважно сегодня утром?
Её подбородок опустился.
— У Мэгги сегодня день рождения, и она принесла капкейки.
Моя милая девочка.
Я чувствовал себя ужасно, что она пропускает веселье, и был чертовски счастлив, что она хочет ходить в школу, что у нее есть друзья.
— Если ты пропустишь завтрашний день, я принесу тебе попкорн, хорошо? Самое главное, чтобы тебе стало лучше.
Она прислонилась к двери, и к тому времени, как мы добрались до
