Ознакомительная версия.
– Ладно, приду! – решительно произнесла Наташа.
– Вот и отлично... С Ромочкой поближе познакомишься, Дима Клюев будет. И Сима, может, тоже. Сима – это та, что Страусиху сегодня играла. Она ничего так, только глуповатая.
– И... все? – с замиранием спросила Наташа.
– Ну да, из наших – все, – захлопала пушистыми ресницами Катя. – А кто тебе еще нужен?
– Никто мне не нужен! – поспешно возразила Наташа. – Я просто не люблю, когда слишком много... слишком много новых знакомств!
– Какая же ты смешная! Мамина дочка, наверное... – умильно произнесла Катя и потрепала Наташу по щеке. – Ничего не бойся, приходи. К девяти вечера, ладно? Часик-другой посидишь, а потом можешь сваливать, если боишься, что дома заругают. Все, буду тебя ждать!
И Катя убежала.
А Наташа осталась стоять на ступенях театра.
«Маменькина дочка... дома заругают... ненавижу своих, актерских...» – мысленно повторяла она. Катя Стенич была девушкой простой и, судя по всему, без комплексов. Легко сходилась с людьми – вон, как быстро сделала Наташу своей подругой...
«Почему она ничего не сказала о Никите? Хотя, с какой стати... Я должна непременно разобраться во всем этом – потому что я ничего, решительно ничего не понимаю!»
* * *
Даже сияние многочисленных реклам и вывесок не могло рассеять ледяные осенние сумерки.
Дрожа от холода, Наташа спустилась вниз по узкой деревянной лестнице. Она в первый раз шла в ночной клуб – у нее не было времени, да и средств, чтобы посещать подобные заведения. С Настей она ходила исключительно в молодежные кафе, где подавали мороженое и молочные коктейли, а Макс любил итальянские пиццерии – там, при всем демократизме, царила, в общем-то, ресторанная атмосфера.
За поворотом Наташу оглушила музыка... На сцене вовсю наяривало трио саксофонистов, мерцал голубоватый неоновый свет, между деревянных столиков сновали официанты с подносами.
Наташа вертела головой, пытаясь найти Катю. Ей было немного не по себе из-за того, что приходилось играть роль – насквозь неестественную роль наивной и восторженной поклонницы.
– Наташка, вот ты где! – кто-то дернул ее за рукав.
– Ой, Катя... Добрый вечер...
– Вон наш столик, в том закутке! – Катя потащила свою новую подругу за собой. На этот раз Катя была снова при полном параде – узкое черное платьице, шпильки, взбитые белокурые локоны...
«Закуток» представлял собой стоящий в нише столик, к тому же еще и отгороженный ширмой от общего зала.
– Познакомьтесь, господа, это милое создание зовут Натали... – пропела Катя, положив руки на Наташины плечи. – Наташка, это Ромочка, а вот Димусик Клюев, а это наша Сим-Сим, она же святая Серафима...
– Очень приятно! – судорожно улыбаясь, пробормотала Наташа.
Рома снисходительно ей кивнул. Пышная Сима в пестром вязаном свитере заерзала, освобождая на широкой скамье место рядом с собой. А Клюев – мужчина лет тридцати, с залысинами и длинным лошадиным лицом, радостно заржал:
– Катенька, она просто прелесть! А какой цвет лица... Надеюсь, это не ухищрения современной косметологии?
Уклонившись от его рук, Наташа села рядом с Симой.
– Наташенька, что за дивная прическа? Как она называется, если не секрет? – не отставал настырный Клюев. Посреди стола стояли хрустальный графин, уже наполовину пустой, вереница маленьких стаканчиков и огромная миска с винегретом.
– Отстань, Димка, дай человеку освоиться! – шикнула на него Сима. – Наташенька, не обращай внимания – наш Клюев страшный болтун, но, в общем, довольно милый парнишка...
– Я не знаю, как называется моя прическа, – Наташа невольно прикоснулась к своим пучкам на голове, которые Макс называл «рожками». – А цвет лица у меня – наследственный...
– Катя, Катя, а она пьет водку? Наташенька, выпейте со мной на брудершафт!
– Димка, заткнись! – рассердилась Сима, обняв Наташу полной рукой. – Слушай, Рома, а Галия собирается нам нести тарелки? Не из общей же миски черпать...
– Откуда я знаю, где эта Галия... – лениво зевнул Рома. В руках он держал длинную пахучую сигару. – И потом, не вижу ничего зазорного в том, чтобы есть из одной тарелки – так все человечество раньше ело...
– Наташка такая славная... Она в цветочном магазине работает, – сообщила Катя, эффектно закинув ногу на ногу и спиной опираясь на Рому. – Собственно, все с цветочного и началось – она меня там водой облила, будто я фикус какой-то...
– Наташенька, как нехорошо! – укоризненно замотал лошадиной головой Клюев. – Зачем же вы нашу Катеньку облили?
– Димусик, она это сделала случайно! А потом прибежала в театр – мириться. Хризантемы мне притащила. «Вы, – говорит, – замечательно играете...»
Клюев снова оглушительно захохотал.
– Димка, прекрати! – одернула его Сима. – Человек благородный поступок совершил, а ты смеешься. В наше время на такое мало кто способен – не всякий может признать свою ошибку...
– Ваше здоровье! – серьезно произнес Рома, подняв стаканчик. – Закажите себе что-нибудь, Наташа, – я плачу.
– Ах-ах-ах, какая щедрость! – закудахтал Дима Клюев, жеманно поводя плечами. – Что, сегодня старушка Калерия была с тобой щедра?
– Клюев, заткнись! – зло сказала Катя. – Вечно ты настроение портишь...
– Меня вполне устраивает то, что есть на столе, – сдержанно улыбнулась Наташа. – Можно? Тогда я тоже выпью за ваше здоровье... – она плеснула в стаканчик прозрачной жидкости из хрустального графина.
– Вот это наши люди, вот это я понимаю... – Клюев полез к ней целоваться, но Сима стояла на страже – она снова оттеснила настырного Димусика назад.
– Не забудь закусывать, – предупредила Наташу Катя и вручила ей ложку. – Пока тарелок от Галии дождемся, с голоду помрем... Галия – это официантка.
– А когда ты будешь выступать? – спросила Наташа, лихо опрокинув в себя водку.
– Еще не время... – Катя мельком взглянула на часы. – Немного позже. Расскажи о себе, Наташка.
– Мне нечего рассказывать, – пожала она плечами. От выпитого она почувствовала, как у нее побежали искры по всему телу. – У меня самая обычная жизнь – родилась и живу в Москве, работаю в салоне флористики.
– Богиня Флора... – мечтательно пробормотал Клюев. – Повелительница прекрасных цветов... Вы чувствуете, ребята, кто сидит с нами за одним столом?
– Хотела бы я тоже так жить... – вздохнула Сима, подперев голову рукой. – Говорила мне мама: «Не ходи, Симка, в актрисы – рожей ты не вышла, и фигурой тоже...»
– Ты жалеешь, Сима? – подняла на нее глаза Наташа.
– Что? Нет, я так, просто болтаю... На самом деле у меня есть перспективы, – Сима встряхнулась, многозначительно оглядела всех присутствующих. – Красивых и тощих сейчас полно, а вот на таких, как я, – спрос. Я – характерная...
Ознакомительная версия.
