— Домой, — яростный рык.
— Что? — возмутилась Милена. — Я только пришла.
— Ты едешь домой, — Демьян снимает со своих плеч рубашку и накидывает на плечи девушки, полностью скрывая её от наших насмешливых взглядов. — Сейчас же.
— Да что ты себе позволяешь? — Милка упрямится. — Ты мне никто, чтобы мной распоряжаться!
— Демьян, чего ты начинаешь? — подаю голос я, боясь, что подруга сделает очередной финт ушами. — Нас же никто здесь не видит. Посидим, а потом по домам разъедемся. Маркуша не пьёт, мы подбросим Милу до дома.
Демьян переводит на меня тяжёлый взгляд. Мне тут же становится неловко и даже страшновато. Этот мужчина пугал своей силой и энергетикой. Вот вроде ничего не делает, просто посмотрит без эмоций, а кажется, что в душу заглянул и все мысли прочитал. Особенно страшно становится, если вспомнить, что именно он сделал с отчимом Милы.
Я тут же потупила взгляд и замолчала.
— Ладно. Чтобы ни ногой из ВИП-ложа, — последние слова обращены к Милене.
— Задрал уже, — бурчит подруга, когда мужчина уходит. — Туда не ходи, то не делай, сё не делай.
— Ты сама его провоцируешь, — говорю я. — И у него ангельское терпение. Безграничное, честно говоря. Я бы тебя давно уже прихлопнула.
— А нефиг заявляться ко мне и говорить, что я его жена, — в помещении воцаряется гробовая тишина. — Что? — Мила так и не донесла кусок пиццы до рта. — Я сама была в шоке, — пожимает плечами.
Мы с Соней переглядываемся. Уже два месяца мы наблюдаем за тем, как Милена потихоньку ложкой выедает мозг Демьяну. Провоцирует. Крутится вокруг, доводит до точки кипения и сбегает. Нам с Соней откровенно жаль мужчину. Но мы молча наблюдаем за спектаклем, ожидая, когда же увидим счастливый финал. Когда девушка сдастся. Позволит себе быть счастливой.
— И давно вы с ним женаты? — осторожно интересуюсь я, наблюдая, как Мила съедает очередной кусок пиццы.
Узнав её достаточно хорошо за два месяца, понимаю, что девушка жутко нервничает. Явно не хотела, чтобы Демьян уходил.
— Не знаю. Я как-то не поинтересовалась. Не до этого было. Пришлось убегать, пока с его лица макароны не сползи.
Артём и Марк взрываются хохотом, а Сонечка ручкой прикрывает рот, округляя глаза. Если бы меня спросили, как выглядит нежность и чистота, я бы без промедления указала на эту девушку. В каждом движении, в каждом взгляде женственность и мягкость. Они настолько разные с Артёмом. И настолько прекрасно смотрятся вместе. Но больше всего мне нравится взгляд Артёма направленный на свою жену. Любовь оказывается можно увидеть.
И именно такой взгляд я вижу каждое утро, когда открываю глаза и Маркуша хриплым голосом шепчет:
— Доброе утро, жена.
Мы не стали устраивать пышную церемонию. Тихо расписались в ЗАГСе девятнадцатого августа, пригласив только самых близких людей. И сейчас я сижу в компании прекрасных ребят, которые стали мне близкими друзьями. Прижимаюсь спиной к груди Марка и наслаждаюсь тем, как его рука гладит мой пока ещё плоский живот.
— А мы беременны, — говорю я новость, которой мне не терпелось поделиться с ребятами.
— Боже! Я так за вас рада, — Сонечка тут же встаёт из-за стола и аккуратно обнимает меня.
— Милка, — обращаюсь к подруге, которая улыбается искренне, но в глубине её взгляда вижу боль, — ты станешь крёстной нашего малыша?
— Я? — растерянно.
— Мы хотим, чтобы ты была его крёстной, — подтверждает Марк.
Милена бросается к нам, заключая обоих в объятия.
— Спасибо вам. Я вас обожаю. Спасибо!
— Тихо, тихо, не задави мою беременную жену, — ворчит шутливо Марк, целуя Милку в макушку.
— Простите, просто я за вас так рада, — всхлипывает она. — Просто безумно рада.
Уже дома, лёжа под одеялом, под боком своего мужа, прошепчу тихо, проваливаясь в сон.
— Вот и поймал ты свою мышку Котов.
— Поймал, окольцевал и никуда не собираюсь отпускать, — лёгкий поцелуй в губы.
Конец
