— Конечно!
— Из-за штампа в паспорте?
— Нет. Но все равно, это как-то странно. Почему бы не поженится, если вы все равно живете вместе?
— Для кого-то странно, для нас нет. Знаешь, после всего, что мы пережили, эти условности кажутся такой мелочью, — когда она сердито смотрит на меня, поспешно добавляю. — Для нас! Для нас они кажется таковыми. Но вы с Марком безусловно правильно сделали, что узаконили ваши отношения!
— Ты не лукавишь? — она спрашивает, прищурившись, но потом переводит взгляд мне за спину, пристально кого-то разглядывая.
— Я не понимаю, что ты хочешь от меня услышать? Я счастлива. Раньше для меня казалось недостижимой мечтой то, что я имею сейчас, — готовлюсь к очередной схватке с Софией, но она кажется уже где-то далеко мыслями.
— Юль, ты не узнаешь ту девушку? В красном платье и с красной помадой. Там, рядом с моим отцом и его новым партнером!
— Не узнаю, — рассматриваю незнакомку в явно дорогом платье, подчеркивающем каждый изгиб ее тела. Она выглядит утонченно… что ж, богато и… печально.
— Ее лицо мне знакомо. Кажется я уже видела ее.
— Даже если и так, что с того? — пожимаю плечами. Мое сердце начинает быстрее биться, когда в нашу сторону начинает двигаться мужчина моей мечты.
— Ты не понимаешь! Я бы не запомнила ее, если бы это не было важно. Осталось только вспомнить, при каких обстоятельствах я ее видела.
— А вот и твой брат пришел, — толкаю ее в бок. — Оставлю тебя с ним, а мы, пожалуй, пойдем подышим воздухом с Никитой.
Не дожидаясь ее ответа, устремляюсь навстречу единственному, для которого мое сердце бьется, лишь краем уха слыша ее возглас: — Ну, конечно! Мой брат! Теперь я вспомнила, где ее видела! Вот черт… нехорошо это все…
Не представляю, о чем это она. Неважно! Все мысли исчезают, когда Никита подходит ко мне, его сильные руки обнимают меня, оставляя на спине горячие следы.
— Хочешь меня? — его губы касаются моего уха.
— Что? — он видит меня насквозь.
— Твои щеки. Они порозовели. Так бывает всякий раз, когда ты возбуждаешься, — на его губах опять играет улыбка.
Теряюсь в его глазах, вспоминая как эти губы покрывали поцелуями мое тело только недавно, сегодня утром. Баритон его голоса и мужской аромат его тела заводят меня еще больше.
— Пойдем, отдохнем немного от толпы, — он тянет меня в пустующий коридор и продолжает идти, пока мы не ровняемся с пальмой, стоящей в огромной кадке около лестницы. Он заводит меня за нее и прислоняет к стене.
— Что ты делаешь? — спрашиваю, когда он кладет руки на стену по обе стороны от меня, заключая в клетку, из которой я не имею ни малейшего желания когда-либо вырваться.
— Просто провожу время со своей женщиной. Как у тебя дела? Тебе весело? — он спрашивает, имея в виду, что как начальник охраны он был занят на протяжении всего приема, и мы не обмолвились и парой слов до этого момента.
— София снова беременна, — сама не знаю, почему я это выпаливаю.
Он долго рассматривает мое лицо, на какой-то миг его челюсть напрягается, затем черты лица смягчаются, и он спрашивает с нежностью в голосе: — Ты хочешь ребенка, Юля?
Мое дыхание учащается, а сердце сжимается от невыносимой боли.
— Хочу, — наконец шепчу в ответ. — Но я боюсь.
— Я тоже боюсь, — тихо хрипит он, убирая мне волосы с лица. — Мы сделаем так, как ты скажешь.
— А ты? Ты хочешь?
Он медлит с ответом, приближаясь вплотную к моему лицу, но я полностью верю ему, когда он говорит: — Хочу.
Выдыхаю отрывисто, даже не заметив, что задерживала дыхание.
— Мы могли бы начать работать над этим прямо сейчас, — вынимает ключ-карту из кармана и поднимает ее вверх. — Двери на этот раз выбивать не буду! — он кивает в сторону лестницы, ведущей на второй этаж к номерам.
— А мне понравилось в прошлый раз!
— Тогда могу выбить! — он смотрит на мой рот сквозь отяжелевшие веки. Наши губы почти соприкасаются, мы так близко, что когда в его наушнике раздается голос Ильи, мне тоже слышно его.
— Рома, заканчивай пялиться. Это становится слишком заметно, — обычно мягкий тембр Ильи сейчас звучит резко. — Ты же не хочешь, чтобы у твоего отца были неприятности с его новым инвестором из-за того, что ты не сводишь глаз с его молодой жены.
— Никит, о чем это он? — кладу руку ему на грудь и смотрю выжидательно.
— Тшш, — он поднимает указательный палец вверх и отстраняется.
Не знаю, в чем там дело, но звучит это не очень хорошо. Как только разговор в наушнике заканчивается, он перестает слушать и притягивает меня обратно к себе, целуя в лоб. — Похоже, нам придется ненадолго отложить наше секс-рандеву. Давай вернемся обратно.
Но не успеваем мы подойти к большим стеклянным дверям, ведущим в банкетный зал, как они распахиваются и в холл спешно входит Рома. Он идет в сторону гардеробной, напряженно сжимая кулаки и не глядя по сторонам. Снимает с вешалки куртку и стремительно выходит на улицу, одеваясь на ходу. Вроде бы, ситуация разрешилась сама.
— Может быть все же не придется откладывать! — спрашиваю с надеждой, уже собираясь попросить его подхватить меня на руки и взбежать по лестнице, как тогда, в наш первый раз, но двери снова распахиваются, и мимо нас, нервно оглядываясь по сторонам, проходит та самая изящная брюнетка в красном платье. Она вылетает на улицу без верхней одежды вслед за Ромой, несмотря на то, что на дворе нулевая температура.
А я думаю о том, что все это значит, и какую бурю это всем нам принесет?
Конец
