- Ага, я так и подумала, - заливисто смеюсь.
Пополнение
- У тебя уже ПДР, почему нет схваток? – с самого утра меня турзучит Ваня.
- Значит, малыш решил, что еще не время, успокойся и дай мне поесть спокойно перед телевизором, а то потом отдыху конец. Сериал, кстати, классный, присаживайся, посмотри.
- Как ты можешь быть такой расслабленной?! Оно уже должно идти, а ничего нет!
- Вань, ты визжишь, как девчонка, - качаю головой.
- Мама, мы пойдем гулять в парк? – забегает Павлик.
- Нет! Маме рожать надо! – продолжает взвинчиваться Никольский.
- Конечно, пойдем, мой хороший, - взъерошиваю его волосы. – Собирайся, я готова.
- Ура!
Радостный Паша убегает, а хмурый Иван остается.
- Что? Хватит над душой стоять, выдохни. Смотри лучше, сейчас весело будет, - снова рекламирую сериал.
Удивительно, но Никольский слушается. Присаживается рядом и то руку мою берет, то живот оглаживает. Делает это невзначай, но я догадываюсь, что он считает пульс и проверяет, нет ли схваток.
- Мам, я собрался, - спустя полчаса прибегает обратно Павлик.
- Как раз вовремя, серия закончилась. Ох, - с трудом поднимаюсь на ноги, - если папа уберет за мной тарелку, можем идти.
- Вы сами собрались, что ли?! – снова истерит Ваня.
- Хочешь, давай с нами, - предлагает великодушно ребенок.
- Естественно! Я вас одних не пущу! Мама родит в парке, ты что будешь делать?
- Ого, круто! Я узнаю, как появляются на свет дети! – у Павлика искренний восторг.
- Ты в курсе, как они появляются, мы с тобой книжку читали, - охлаждаю пыл ребенка. – Вань, ты бы выпил чего-нибудь от нервов, а то я не выдержу с тобой рядом, сбегу.
Со старшим сложнее, он своенравный.
В итоге прогулка проходит мирно и без схваток. Возвращаемся домой в полном составе. Никольский теребит мою руку уже меньше, то ли надоело ждать, то ли лекарство действует.
А вот утро встречает нас мокрой постелью.
- Вань, - бужу его. На часах пять утра, и в воскресенье все пытаются отоспаться на неделю, но сегодня не судьба. – Ваня!
Глаза открываются только на пятый окрик.
- Чего? Я спать хочу, - сонно бормочет он.
- Я не против, только твой второй сын отказывается ждать, просится наружу, - развожу руками.
- Что?! – Никольский тут же подрывается на ноги и бегает по спальне с бешеными глазами.
- Вань, сумка собрана, она на выходе, - говорю спокойным голосом.
- Точно! Сумка! – он выскакивает в коридор.
- Стой! Мы ее и так возьмем. Ты Павлика буди, ехать надо.
- Ага, сейчас.
- Ох, мужчины, - качаю головой и сажусь на кровать, связываюсь с врачом.
- Мам, ты не могла чуть позже начать, спать хочется, - Паша зевает на ходу, хотя и стоит одетый у выхода из квартиры.
- Я бы могла, а брат твой не хочет, - придерживаю рукой живот и открываю дверь. – Вань, сумка!
Доезжаем мы быстро, пробок в воскресенье утром нет.
- Что теперь?! – у Ивана трясутся руки, он никак не может закрыть машину.
- Дай я! – вырываю у него ключ. – Теперь в приемный покой, что еще?
Начинаю раздражаться. Хорошо, у нас не совместные роды, Никольский бы только панику разводил.
Меня быстро оформляют, врач уже ждет. И я отправляюсь в родзал, а мужчины остаются в холле. Еще повезло, что больница разрешает сидеть внутри, не выгоняет на улицу.
Всего сорок минут, и я становлюсь дважды мамой. Второй раз гораздо быстрее.
- Папочка, идите знакомиться с новым членом семейства, - медсестра приглашает их ко мне в палату.
- Ух ты! Он шевелится! – восхищенно говорит Паша, подходя к нам. – Ты видел, пап?
Мы с Иваном замираем, даже не дышим. Павлик впервые назвал Ваню папой, раньше только по имени обращался.
- Да, сынок, вижу, - губы Никольского расползаются в счастливой улыбке. – Здравствуй, Тимофей.
Обращается к младенцу и обнимает Пашу.
А у меня на глаза наворачиваются слезы – о большем невозможно мечтать, потому что самое лучшее уже присутствует в моей жизни.
Конец
