― Нина, я клянусь, я не рисовал! Это было бы странно и действительно жестоко. Зачем мне это делать?
Она смотрела на меня, до сих пор не веря в то, что это правда. Я видел, как ей больно, как сложно поверить. Ее подбородок дрожал, и она не сдержалась, всхлипнула и бросилась обнимать меня. Я выдохнул, и прикрыл глаза прижимая эту маленькую хрупкую девочку к себе. Пусть поплачет, ей нужно выплеснуть эмоции.
― Мне кажется, что это сон. Ущипни меня, Гриш.
Я отстранился и улыбнувшись, заглянул в ее глаза.
― Лучше стукни меня, чтобы ты поняла, что не спишь. Уверен, тебе это понравится больше.
Я большими пальцами стер ее слезы и поцеловал соленые губы.
― Завтра поедем в больницу, и будем знать наверняка. И если доктор скажет, что тебе нельзя работать, то будешь сидеть дома.
Она нахмурилась и склонив голову, хмыкнул.
― Поменьше общайся с моим папой.
Закатила глаза и развернувшись пошла обратно в ванную. Но у выхода из кухни обернулась и счастливо сжала кулачки, прижимая к себе тест.
― Я сойду с ума от счастья.
Я улыбнулся и взглядом провел ее фигурку. Это же она скоро станет кругленькая?
Кажется, ужин придется греть по второму кругу, потому что от счастья Нина зависла в душе. Либо же мечтала, либо просто до сих пор находилась в шоке. Сидя за столом, услышал звонок ее мобильного. Кажется, он все еще в сумке.
― Нин, телефон звонит. Он в сумке.
― Ответь, пожалуйста.
― Ладно.
Отыскал мобильный и широко улыбнулся. Мама звонит.
― Здравствуйте, Наталья Александровна.
― Гриша, привет. Вроде Нине звонила. Ты ее секретарь?
― Я ее муж, а моя жена в душе. Не очень приветливая вы сегодня.
― Прости, просто не ожидала тебя услышать.
― Как вы? Николая Игнатовича строите?
В динамике послышался вздох, и я улыбнулся. Да уж, женщины в этой семье особенные. Попробуй не послушайся их, и сделай по-своему. Выгребать будешь неделю. Хотя… надо уметь находить подход.
― С вами мужчинами не все так просто. Как там Нина? Я сегодня встретила ее в городе. Она бледная.
― Щеки не нарумянила, Наталья Александровна. Вот свеклу на утро отварю, и подкрасит щечки.
― Ой, да ну тебя. Когда свадьба? Или зажал уже?
― С вами зажмешь, всю жизнь вспоминать будете. Нина сказала ждать. Ну меня это не волнует, главное, что она моя жена уже. А торжество, это и без нас можете.
― Ну да, меня с папой посадите вместо жениха и невесты. Умник.
― Отличная идея, благодарю за подсказку.
― Как дала бы тебе подзатыльник, да отдача может замучить.
Я хохотнул.
― Ну, конечно. Я женщин не бью, и тем более тещу. Не придумывайте.
― Ладно, скажи Нине, чтобы перезвонила. Хочу узнать о ее самочувствии.
В этот момент Нина вышла из ванной, обернутая в одно полотенце. Кто‐то решил меня подразнить?
― Я ей передам, но думаю, сейчас она будет занята…
― Чем это? Ужин приготовил?
― Не чем, а кем! Я ее целый день не видел. Все, Нина улыбается и машет ручкой. Привет передает вам.
― Ладно, развлекайтесь, молодежь. До завтра.
― Пока, Наталья Александровна.
Я сбросил вызов, с жадностью смотря Нине в глаза. Кажется, она хочет меня соблазнить.
― Рот захлопни, я есть хочу.
Эпилог
― Нин, я сколько раз предлагал поехать рожать заграницу. Тебе нравится вот это, сидеть ждать результаты?
― Да это обычная процедура, Гриш. Хоть где ты, надо посидеть подождать результаты. И вообще, прекрати нервничать. Ничего нового я не делала.
― Ты же знаешь, я всегда переживаю. А еще эта свадьба на носу. Кому оно надо вообще? Ты так сильно хотела свадебное платье?
― Маме она надо. Она боится, что спустя годы я пожалею, что не надела свадебное платье. Может она и права?
― А тебе этого хочется? ― я заглянул в глаза, понимая, что может и моей жене хочется белое платье.
― Я не знаю, Гриш, ― Нина пожала плечами, ― я замужем, у меня под сердцем ребенок, о чем еще мечтать? Может потом, спустя годы я и захочу платье, а сейчас мне все равно.
― Значит, лучше сыграть свадьбу, иначе потом Наталья Александровна порвет меня за то, что я не захотел. Еще скажет, что я зажал.
― А ты зажал?
Я улыбнулся на ее вопрос, и взяв за руку, посмотрел в глаза.
― Ты же знаешь, я все бабки потрачу ради тебя.
― Мне не надо все, главное, чтобы ты был рядом.
После клиники мы поехали в наш новый дом, в котором на данный момент шел ремонт. Нина руководила процессом дизайна, а я тем, чтобы все ее беспрекословно слушались. Не хотел, чтобы она нервничала.
Месяц назад мы приобрели дом за городом. Я посчитал это не только отличным подарком Нине, но и в принципе хорошей идеей жить на свежем воздухе. Правда жена еще не знает, что все документы записаны на нее. Я хочу, чтобы она была уверена в своей значимости для меня и не переживала ни о каких глупостях. Тем более зная ее настроение в период беременности.
Заехав во двор, уже уложенный плиткой и кое‐где декоративным газоном, я заметил, как блеск в глазах Нины поменялся. Она словно расцветала приезжая в наше новое гнездышко.
― Знаешь, я все же оказалась права, решив вот тот участок слева оставить для огорода. Небольшой, но свои огурцы и зелень посадить и будет в самый раз. А вот справа будут цветы окружать зону отдыха.
― Ты можешь делать здесь все, что хочешь, только радуй меня всегда своим счастливым видом.
Нина повернулась ко мне и улыбнулась.
― Я счастлива, Гришенька.
― Кстати, отопление запустили, мы можем иногда ночевать здесь.
― Правда? ― восторженно произнесла она и прищурившись, потерла ручками. ― Нужно устроить новоселье.
― О нет, Нина. Сейчас точно нет.
Она закатила глаза.
― Но почему?
― Пока что не хочу здесь никого видеть. Давай позже? Когда уже полностью закончим ремонт.
― Ну ладно, я не против.
― Пошли, нам еще сегодня кухню заказать надо. Люди из салона приедут.
― Ой, это я очень хочу. Погнали смотреть стены.
Мы вышли из машины, точнее я вышел, а Нина выскочила, и я отметила, что она снова не надела шапку.
― Нина, шапку надень!
― Гриш, ну только октябрь месяц, и мне до дома добежать три метра.
Я нахмурился, что не осталось незамеченным для Нины. Она вздохнула и вернулась в машину за шапкой. Натянула ее, и показала мне язык. Я улыбнулся. Врачиха доиграется, и я отшлепаю ее.
― А вот и не отшлепаешь, ― произнесла она, будто прочитав мои мысли и бегом понеслась в дом.
― Нина, не бегай.
Черт! К тому времени, как она родит, я поседею.
Зайдя следом за ней в дом, я отметил, что повсюду уже висят люстры, бра и стоят напольные светильники‐торшеры. Красиво, со вкусом. Но это не удивительно, потому что все это тоже выбирала моя жена.
― Гриш, на вот эту стену хочу большую картину с водопадом, ― Нина с восторгом рассказывала о каждом своем желании, а я улыбался, как дурак, чувствуя себя самым счастливым человеком.
― Сделаем, как захочешь.
― А ты? Ты хочешь? Почему ты не вносишь свои предложения? Мне кажется, что тебе это совсем не интересно, ― она вдруг перестала улыбаться и поникла, что меня очень расстроило.
― Нин, мне просто все равно, как и что будет выглядеть, главное, чтобы тебе нравилось.
― Почему тебе все равно?
Я пожал плечами.
― Главное, чтобы в доме было тепло, и в нем была ты. Над моей квартирой работали дизайнеры, я говорил, что примерно хочу, но в целом не особо следил за ремонтом. Не обшарпанные стены, уже хорошо.
― Звучит так, словно не страшная жена, уже хорошо.
― Спишу это на твои гормоны. Идем смотреть детскую, или так и будем стоять здесь и думать о том, почему я такой мудак?
Нина одарила меня злым взглядом и медленно потопала по лестнице на второй этаж. А я с удовольствием наблюдал за ее аппетитной попкой.
― Врачиха, хочу тебя в нашем новом доме.
Она обернулась и посмотрела на меня взглядом, который говорил, чтобы я шел лесом. Кажется, моя жена не в духе.
