Черт возьми.
Колин никому не сказал.
Мне стало дурно, когда я подумала о его лице, когда я была для него абсолютной ведьмой. Сравнила его с отцом — тьфу. Я достала свой телефон и написала ему сообщение.
Я: «Колин, мне ТАК жаль. Я знаю, что это не ты сказал, и мне ТАК жаль, что я была такой сукой, особенно после Ночи Секса.»
Я встала и прошла еще один квартал, прежде чем проверить свой телефон.
Ничего.
Я отправила еще одно сообщение.
Я: «Я знаю, ты, наверное, злишься на меня, но, пожалуйста, знай, что я очень сожалею о том, как обошлась с тобой. Ты этого не заслужил, а я самая большая сука в мире.»
Остаток пути домой я прошла пешком, а когда добралась до вестибюля, отправила еще одно сообщение.
Я: «Хорошо. Значит, ты меня игнорируешь. Я заслужила это, но, пожалуйста, прости меня. Я знаю, что мы постоянно ведем себя как придурки друг с другом, но я вышла за рамки нашего обычного подшучивания, и мне очень жаль. Если ты захочешь спуститься и поговорить, моя дверь будет открыта, и я буду есть рамен с чувством вины.»
Я нажала «Отправить», но как только вошла в лифт, нажала кнопку этажа Колина.
Я должна была заставить его выслушать.
Я сделала глубокий вдох, прежде чем постучать в его дверь. Пожалуйста, пусть Джека не будет дома, и, пожалуйста, пусть там не будет какой-то женщины. Я полезла в карман юбки, чтобы проверить свой телефон, когда дверь открылась.
Там был он.
— Привет. — Его лицо ничего не выражало, было таким деловым, как будто я стояла у его двери и продавала пылесосы. Он выглядел нетерпеливым, как будто хотел, чтобы я поторопился.
И такой отстраненный, что было больно дышать.
— Могу я поговорить с тобой секунду?
Он оглянулся через плечо.
— Твой брат…
Я схватила его за толстовку и потащила в коридор.
— Мне просто нужна секунда. Пожалуйста?
Он закрыл за собой дверь, и я почувствовала, как что-то екнуло у меня в груди, когда его кадык подпрыгнул. Я отпустила его, но моя рука сразу же стала скучать по его груди.
Я подняла глаза от его горла и спросила:
— Ты получил мои сообщения?
Его челюсть напряглась.
— Мой телефон заряжается в кабинете. Что случилось?
Я сглотнула. Это было труднее сказать лично.
— Послушай, Колин. Насчет того дня…
— Забудь об этом. — Его челюсть снова сжалась, и он сказал: — Это не имеет значения.
— Нет, имеет. Я была неправа…
— Забудь об этом, Лив. Мы уже говорили о том, что это была ошибка и…
— Перестань перебивать. Я не говорю о сексе, ясно?
Сигнал моему брату, открывающему дверь и переводящему взгляд с нас на него и обратно.
— Что вы, ребята, здесь делаете?
Колин сказал:
— Ничего.
А я сказала:
— Разговариваем.
Но Боже, неужели Джек слышал, как я кричала о сексе?
Он поднял брови и ухмыльнулся.
— Дай угадаю. Ливви хочет вернуться к нам теперь, когда она безработная.
— Пошел ты. — Я была рада, что он не слышал, но его пренебрежительное отношение к моей жизни вывело меня из себя. Я закатила глаза и умоляла бесчувственного Колина: — Пожалуйста, просто прочти мои сообщения.
Колин
Я смотрел, как она уходит, чувствуя, как меня ударили под дых. О чем она?
— Чувак, почему бы тебе не перестать пялиться на задницу моей сестры? — Джек бросил на меня странный взгляд, от которого я был не в настроении.
— Да. Ладно. — Я вернулся в дом, и он последовал за мной.
— О чем, черт возьми, Ливви могла написать тебе?
Я притворился невежественным.
— Кто знает?
— Нет, серьезно. Нет никакого смысла в том, что Оливия написала бы тебе.
Я проигнорировал его, пошел в офис и отключил свой старый телефон от
зарядного устройства.
— Не знаю.
— Хорошо, почему бы тебе не проверить? — Он стоял в дверях, хмуро глядя на меня. — Тогда ты узнаешь, придурок.
Я позволил своей руке упасть на бок.
— Я в порядке, но спасибо.
— Какого хрена? — Он сделал шаг в кабинет и сказал: — Я в порядке? Правильный ответ: — Я, блядь, понятия не имею, зачем твоей младшей сестре вообще писать мне. Я лучше проверю, потому что это странно. — Это был бы правильный ответ.
Я ничего не сказал, потому что не знал, что, черт возьми, вообще сказать.
— Между вами двумя что-то происходит?
Я вдохнул через нос и, видимо, слишком долго не отвечал, потому что у Джека отвисла челюсть.
— Моя сестра — ты издеваешься?
— Послушай, Джек…
— Нет, ты послушай. — Он выхватил телефон у меня из рук — это было самое быстрое движение, которое я когда-либо видел у этого парня, и посмотрел на сообщения, вытянув жесткую руку, чтобы удержать меня. Я хотел наброситься на него и забрать телефон, но в этот момент я облажался.
Независимо от того, что Лив только что написала, все это было написано у него на лице. Джек знал.
Его глаза скользнули по экрану, прежде чем он сказал:
— Ого!
Он выронил телефон, как будто тот обжег его.
— Ночь секса? Что это, черт возьми, такое? Пожалуйста, скажи мне, что ты не спал с Оливией. — Он пристально смотрел на меня целую секунду, прежде чем броситься вперед и толкнуть меня. — Что, черт возьми, с тобой не так?
Он снова толкнул меня, его лицо покраснело, когда он выплюнул:
— Моя сестра?
А потом он включился. Он снова толкнул меня, затем бросился вперед, полностью подставил плечо и уложил меня. Мы оба ударились о стену, прежде чем упасть на землю — блядь, моя голова — и он бормотал кучу всякой хуйни (отвратительный сукин сын воспользовался Лив), пытаясь прижать меня к земле, чтобы ударить.
— Прекрати, Джек, — проворчал я и подобрал под себя ноги, перевернувшись так, чтобы он больше не был на мне, прижимая его просто для того, чтобы его гребаные размахивающие конечности не сбили меня с ног.
— Ты, блядь, можешь расслабиться? — Я выкрикивал эти слова, пытаясь удержать его, но он был на добрых пятьдесят фунтов больше меня. Его колено уперлось мне в живот, я застонал и перевернулся на спину, предоставив ему идеальный угол, чтобы выбить из меня все дерьмо.
Он посмотрел на меня сверху вниз и занес кулак, а я просто ждал, что он ударит меня. Может быть, физическая боль облегчила бы часть вины, которая грызла меня с той ночи, когда я поцеловал ее. Я собрался с духом, но вместо того, чтобы почувствовать его костяшки пальцев на моем глазу, Джек опустил руку и, тяжело дыша, спросил:
— Какого черта, Бек?
Я покачал головой.
— Я не знаю, чувак.
— Ты действительно не собираешься сопротивляться? — Джек выглядел одновременно разочарованным и возмущенным, ожидая моего ответа, как будто он с нетерпением ждал драки. — Ты серьезно позволишь мне ударить тебя?
Я просто снова покачал головой и сказал:
— Ты должен ударить меня.
Он сглотнул и откинулся на пятки.
— Так ты и Оливия…?
Я кивнул, ненавидя себя.
Джек коснулся своих взъерошенных волос спереди.
— Черт возьми, Бек, я думаю, ты испортил мне прическу.
— Я думаю, твой парикмахер испортил тебе прическу.
Он улыбнулся на секунду, но это длилось недолго.
— Ну и что? Ты собираешься бросить ее? — Его голос звучал измученно, потому что он знал меня достаточно хорошо, чтобы понимать, что отношения — это не мое. Он был рядом во время каждой интрижки, которая у меня когда-либо была. — Я имею в виду, конечно, ты это сделаешь. Ты уже это сделал?
— Нет. — Это вызвало горький смех в моем горле, когда я вспомнил, как она велела мне уйти. — Твоя сестра опередила меня в этом.
Он выглядел немного менее сердитым.
— Ни хрена?
Я снова кивнул.
— Она бросила меня на следующее утро после этого.
— Черт, — пробормотал он себе под нос. Он провел рукой по подбородку и поднялся на ноги. Он протянул мне руку и сказал: — Так вот почему ты был мудаком всю прошлую неделю?
