— Настя.. — Силана попыталась взять меня за руку, Никита вздумал сесть, но Радо успокоил всех взмахом руки.
Он поднялся, прошел по комнате, умудряясь даже в неровно обрезанных джинсовых шортах выглядеть начальственно и властно, и остановился так, чтобы видеть нас всех.
— Мне бесконечно жаль, что я так поздно обрёл сына и тебя, Настя. Вы с ним только узнаете наш мир и, каюсь, я полностью сосредоточился на Никите, совершенно упустив из вида тебя, хотя тебе-то, как раз, и сложнее. Мне нужно о многом рассказать тебе. На Никиту в этом вопросе надежда слабая, — Радо усмехнулся, но в его взгляде на сына была не насмешка, а гордость. — Он в твоем присутствии теряет способность ясно мыслить. А знаешь, как мы поступим? Может, тебе поговорить с Силаной? Как на это смотришь?
— Я с удовольствием, — Силана тепло улыбнулась, а моего ответа Радо дожидаться не стал.
— Договорились. Но про сегодняшнюю драку я все же поясню. Ты обвинила меня в бездействии и это даже немного обидно. — Вразрез со словами Радо на его лице блуждала улыбка. — У всех волков, я сейчас даже не говорю про оборотней, есть определенные правила. Одно из них — защита слабых. Если влезть между двумя выясняющими отношения зверями и встать на сторону одного из них, то второй, а также любой свидетель этого, больше никогда не признает авторитет того, за кого заступились. Ты хотела бы, чтобы над Никитой постоянно смеялись?
— Что? Нет конечно! Но я вообще не хотела этой драки! Вы могли бы остановить Никиту ещё до нападения!
— Нет, не мог. — Радо спокойно пояснял свою позицию и не реагировал на мой возмущенный запальчивый тон. — Антей тебя схватил за руку и напугал. За такое отношение к моей паре я бы, не задумываясь, свернул шею любому. Никита встал на твою защиту и сделает это столько раз, сколько потребуется.
— Значит, вам Никиту защищать нельзя, а ему меня можно? — не удержалась от ехидства я. — По-вашему, это логично? Теперь надо мной все будут смеяться, да?
— Не думаю, что такие смельчаки найдутся, — хмыкнул Радо. — И не путай мужчин и женщин, пожалуйста. Наши самки — на особом счету. Их не имеет права трогать никто из самцов, тем более — чужих. Иногда мне, как альфе, приходится наказывать провинившихся самок лично, но не скажу, что это занятие мне нравится.
Разговор с Радо вымотал меня и, когда за ним и Силаной закрылась дверь, я вздохнула с облегчением.
Никита лежал, грустно и немного потеряно смотрел, но молчал, за что большое ему спасибо. Я больше не хотела ничего выяснять, но объясниться посчитала необходимым, поэтому прилегла возле него и начала рассказывать про все — про Пашу, его порванную футболку и про вкусный суп тоже. Про альфу Антея, оказавшегося заботливым старшим братом и про его неудавшуюся попытку поговорить. И про свой страх за всех участников драки рассказала.
— Я так испугалась… Паша ещё к вам побежал… Много ли ему нужно, маленькому такому? Лапой раз стукнули бы, или когтем задели и все…
Никита тяжело вздохнул, поднял руку и положил мне на плечо, подтягивая ближе к горячему боку.
— Прости, что напугал..
Глава 15
Следующий день для нас с Никитой начался ближе к обеду. Просыпались мы долго и нехотя, но абсолютно невинно, что мне, привыкшей к постоянным приставаниям со стороны Никиты, показалось странным.
Раз у него нет сил и настроения для обнимашек, значит дела действительно не очень.
— Ты так смотришь… - хриплый после сна голос застал врасплох.
Никита улыбался, но в его глазах устало перекатывалась скрытая боль да и выглядел он так, словно не отдыхал всю ночь, а тяжело работал.
Парадоксальным образом в памяти воскресло лицо Антея. Если победитель кажется таким несчастным, то что же происходит с побежденным? Как я поняла, братья живут одни. Если ли хоть кто-то, кто позаботится о раненом и накормит Павла?
— Как дела, молодежь? — после короткого одиночного стука дверь широко распахнулась и в комнату вошёл Радо.
С собой он принес ауру бодрости и здоровой энергии, и своим появлением намекнул — больше нам валяться в постели не позволят.
— Силана уже обед накрывает, обидится, если не спуститесь.
Никита тяжело приподнялся и сел в кровати, а я, чтобы не смущать его жалостью, юркнула в ванную, быстро привела себя в порядок и отправилась вниз. Мужчины сами разберутся, а мне жизненно необходима чашка кофе.
Мы с Силаной успели обсудить погоду и пару рецептов, пока Радо и Никита наконец спустились к нам. Никита при этом морщился, прихрамывал и держался за бок, где Антей вчера оставил когтями глубокие раны. Радо же, как всегда, довольно улыбался и похлопывал сына по плечу.
— Ничего, сейчас поешь, потом обернешься и все заживёт.
Сразу после обеда мужчины ушли, а я на автомате помогла Силане убрать со стола, мыслями витая далеко от столовой Тодоровых. Как там Паша? Поел хоть сегодня или сидит, бедный, возле брата?
— Насть, тебя что-то тревожит? — Силана убрала вымытую тарелку на сушилку и вытерла руки полотенцем.
Я решила не юлить и сказать, как есть.
— Никита вчера сильно ранил Антея.
— Ты переживаешь за него? — изящная бровь Силаны поползла вверх.
— Это совсем не то, о чем ты подумала, — поспешила развеять ее недоумение я. — Я за Пашу волнуюсь. Он же маленький ещё… За ним нужно присматривать, а что там с Антеем неизвестно. Может голодные сидят..
Силана улыбнулась и неожиданно обняла меня.
— Ты настоящая Луна, Настя, прирожденная. Заботишься и думаешь обо всех. Так и нужно, это правильно. Я, честно сказать, совсем упустила этот момент из виду, хорошо, что ты напомнила. А давай, пока наши мужчины заняты своими делами, соберём еды и навестим братьев?
— А можно? — увидеть Пашу и убедиться, что с ним все в порядке я очень хотела, но после вчерашнего не была уверена в разумности этого поступка.
— Конечно можно. Кому, как не Луне заботиться о детях?
Силана достала несколько чистых контейнеров, упаковала в них мясо, гарнир и салат, и сложила в большую хозяйственную сумку.
Тодоров-самый-старший отдыхал на террасе в кресле-качалке и встретил наше появление подозрительным прищуром.
— Мы погуляем по поселку, — дружелюбно ответила на неприязненный взгляд Силана, взяла меня под руку и повела, старательно игнорируя многозначительные "ну-ну, погуляйте" за спиной.
Возле дома братьев не наблюдалось никакой активности, на стук в дверь тоже реакции не последовало, но Силану это не остановило — она смело толкнула дверь и отмахнулась от моих попыток остановить ее.
— Они дома, я чую.
Силана прошла по сумрачным, — шторы на окнах никто не отодвинул, — комнатам, и остановилась возле последней по коридору.
Наше появление осталось незамеченным для обитателей дома и я, переступив порог, поняла почему.
Антей крепко спал, занимая телом почти всю поверхность не слишком широкого матраса. У него в ногах, на узкой полоске между стеной и бортиком кровати, притулился сжавшимся комочком Павел. Он тоже спал, но другим сном, поверхностным. Худенькие ручки вздрагивали, лицо кривилось, губы беззвучно шевелились, словно мальчик вел во сне серьезный разговор.
— Па-ша.. — Силана склонилась над ребенком и легко погладила его по острому плечу.
Мальчика с трудом удалось добудиться, Антей же даже не подумал открыть глаза и только болезненно поморщился.
— Луна… - растерянно протянул заспанный мальчик и неожиданно расплакался. — Антею плохо. Я всю ночь с ним сидел, а он не просыпается и воду даже не пьет.
— Ничего, Паш, это ничего. Сейчас полечим твоего братика, — Силана спокойно ходила по комнате, готовила бинты и лекарства, а я чувствовала себя растерянной и беспомощной, совсем как маленький Павел и, когда Силана предложила мне покормить мальчика, с готовностью ухватилась за это поручение. Лучше я буду пока на подхвате.
— Пойдем, Паш. Ты же не ел сегодня?
— А Антей?
— И ему еды оставим, не волнуйся.
