от тебя кое-что нужно, детка, и я очень рассчитываю на твою помощь, – он снова сделал неторопливый глоток из своей чашки. – Видишь ли, я давно пытаюсь заключить контракт с Уваровым и выиграть тендер в его компании, но раз за разом терплю неудачу. Меня сливают еще на начальной стадии и до самого главного босса я так и не добрался. Но теперь у меня неожиданно появился туз в рукаве и это ты, крошка! – он весело подмигнул мне, видимо, ожидая, что я так же радостно восприму его авантюру, но я не реагировала никак. – Мне нужно, чтобы ты использовала свои женские чары и помогла протолкнуть договор в компанию, желательно положив его прямо на стол генеральному директору и уговорив подписать.
– И, зачем мне это? – безразлично спросила я.
– Как это, зачем? Малышка, в случае нашего совместного успеха, все мои финансовые трудности исчезнут, а я вернусь к тебе, и мы возродим наши прежние чувства, устроив новый медовый месяц где-нибудь… хм… в Монако! Ну, что скажешь? Помнишь, какие там шикарные казино? Тебе там всегда нравилось!
Мужчина победно улыбнулся, словно сделка века была у него уже в кармане, а я ощутила подступающую тошноту, только представив, что когда-нибудь вернусь к собственному мужу.
– Скажу, что даже если бы я захотела тебе помочь, я бы не смогла. Владимир не глупый человек, он не стал бы меня слушать…
– Еще как стал бы! Он обыкновенный мужик, как и все остальные. Раздвинь ножки и твой новый спонсор сделает для тебя все, что угодно! Не мне тебя учить, киса! А я, так уж и быть, закрою глаза и не буду считать это изменой, ведь ты это сделаешь для нашего общего блага, – великодушно объявил мой собеседник. – Я знаю, ты до сих пор сохнешь по мне, так что не притворяйся такой правильной и неприступной. Мы оба помним, какой горячей ты можешь быть, если захочешь…
Свои слова он подкрепил действиями и, положив руку на мое колено под столом, попытался залезть под платье, но я в омерзении отдернула ногу, как раз за мгновение до того, как подошла официантка и поставила передо мной долгожданную чашку Американо. Однако, кофе мне пробовать уже расхотелось, чувство тошноты от горького разочарования постепенно усиливалось рядом с моей бывшей любовью, и я решила, что больше просто не выдержу.
– Прости, Гриша, но я не буду тебе помогать, – отчеканила я, поднимаясь из-за стола и собираясь распрощаться со своим прошлым навсегда, однако мужчина не дал мне такой возможности, вдруг резко ухватив за руку и дернув обратно.
– А ну, сядь на место! – сердито процедил он.
– Отпусти, на нас люди смотрят… – предупредила я, оглянувшись по сторонам.
– Да, плевать мне на это! К любовнику своему торопишься?
– А что, если и так? – огрызнулась я. – Он гораздо честнее тебя, а от твоей лживой физиономии и гадкого обращения со мной я уже устала и видеть тебя не хочу.
– Раньше тебя во мне все устраивало, а теперь вдруг перестало? Месяц, как я ушел, а ты уже другого нашла! И чем же он лучше меня?! Денег больше?
– Ты все меряешь деньгами, Гриша, в этом и проблема… – вздохнула я. – Оставь меня в покое, я ухожу.
Я попыталась снова подняться, но разозленный мужчина не отпускал, выплескивая на меня свой яд в попытке отомстить за отказ.
– Думаешь, он будет относиться к тебе лучше, чем я? А с чего ты решила, что не надоешь ему через пару месяцев, когда он наиграется с тобой? – язвительно бросил он, не получив желаемого. – Ты же сучка не первой свежести, забыла? Кого ты пытаешься обмануть, одеваясь, как шлюха? Думала, в таком виде я тебя снова захочу? – он окинул меня презрительным взглядом и добавил. – Таких старух, как ты, мужики при «бабках» всегда меняют на девах помоложе…
Мой «любимый» супруг не успел закончить длинный монолог о моих достоинствах, как неожиданно для себя ощутил звенящую пощечину, заставившую его замолчать и отпустить мою руку, которую он все это время цепко держал пальцами. Мое сердце колотилось как сумасшедшее, я смотрела на свою горящую огнем ладонь и не могла поверить, что впервые ударила его. Я просто не могла… не сдержалась… больше не хотела слушать эту грязь и мерзость, которую выливал на меня человек, сидящий напротив, злобно оскалившийся в брезгливой ухмылке.
– Не смей больше звонить мне. Никогда! – дрожащим голосом проговорила я и, схватив сумочку, выбежала из кофейни.
Домой я добралась, когда на улице уже совсем стемнело, решив не возвращаться до тех пор, пока полностью не успокоюсь и не приду в себя после свидания с «обожаемым» супругом. Сначала я заставила себя бесцельно побродить по магазинам, чтобы отвлечься, а спустя некоторое время поняла, что ощущаю дикую слабость, граничащую с головокружением. Мне необходимо было поесть хоть что-нибудь за весь день, но вместо аппетита я чувствовала лишь ком, застрявший в горле и навязчивую дрожь то ли от голода, то ли от нервных переживаний, ведь я только что узнала, насколько фальшивой была вся моя супружеская жизнь. Мой муж оказался еще хуже, чем я о нем думала прежде. До сегодняшнего вечера я считала его обыкновенным бабником, но, как выяснилось, этот человек еще и собирался эгоистично воспользоваться мной для реализации своих корыстных планов! Ему же было абсолютно наплевать, что я чувствую… Неужели, так было всегда, с самого начала нашего замужества?
Не желая никому показываться на глаза в таком удрученном состоянии, я и вернулась как можно позже в надежде, что все обитатели дома уже спят и мне ни с кем не придется встречаться, а заодно отвечать на неудобные вопросы. Мне просто хотелось добраться до своей кровати и рухнуть в постель… хотя, если уж быть до конца откровенной с собой, дом, к которому я сейчас подходила не был моим и, соответственно, моей кровати там тоже не было. А что, если мой муж прав, и я интересую своего босса только временно, как средство, чтобы скрасить скучные будни домашнего заточения, что-то вроде лекарства на больничном? Когда он вернется в офис, я скорее всего ему уже не буду нужна, ведь он даже не смог толком придумать мне подходящей работы, чтобы занять чем-то, увидев впервые у себя в кабинете…
Остановившись перед крыльцом, я подняла голову вверх, чувствуя на лице маленькие колючие снежинки, медленно приземляющиеся на кожу и оставляющие после себя крохотные холодные лужицы. На улице стоял мороз, но
