в сторону моей недвижной руки. Я провожу черным силиконовым наконечником вниз, скользя им между набухшими губами моей киски, задыхаясь от того, как напрягается и сжимается мое ядро, когда он жужжит над моим клитором, заставляя мое тело петь.
— Черт, ты совершенна, — ворчит он.
— Если я так совершенна, тогда вставь в меня свой красивый член и позволь мне кончить вокруг него, — стону я, боль в моем ядре умоляет о большем.
Его удары становятся грубее, он крепче сжимает себя, выдавливая сперму из набухшего кончика.
— Мы должны делать это потихоньку, — стонет он.
Я ускоряю темп, теряясь в ощущениях.
— Именно, — пыхчу я, — расслабься во мне.
Мои глаза распахиваются, когда я чувствую, как он нависает надо мной. Он выхватывает вибратор из моей руки, просовывает его в мои складки и надавливает именно так, как я хочу.
— Продолжай говорить в том же духе, и ты не будешь делать ничего с легкостью по крайней мере следующую неделю, — прорычал он, и его намек заставил меня вздрогнуть.
Он продолжает работать со мной, мои мышцы напрягаются, когда удовольствие пронзает меня, и я быстро и сильно кончаю под ним. Я еще не успела оседлать волну своего освобождения, как почувствовала, что его горячая сперма выплеснулась мне на живот, и мои глаза расширились от шока, когда я посмотрела вниз. Он даже не прикасался к себе, одной рукой поддерживая себя, а другой все еще находясь во мне.
— Ты только что кончил, даже не прикоснувшись к себе?
— Это было несложно, когда ты подо мной издавала эти маленькие звуки, — говорит он мне, убирая руку с моего центра и заключая меня в объятия. Прислонившись лбом к моему, он закрывает глаза, просто наслаждаясь нашей близостью, пока, наконец, не издаст вздох и не перевернется, чтобы встать с кровати.
Я смотрю, как он натягивает трусы и направляется в ванную. Я слышу, как в ванной работает кран, и через минуту он возвращается с двумя мочалками, влажной и сухой.
— Раздвинь бедра, детка, — уговаривает он меня, затем вытирает меня и гладит насухо — жест одновременно эротичный и такой нежный.
Когда он заканчивает, мой живот громко урчит, и мы оба смеемся.
— Ладно, вставай и одевайся. Я отвезу тебя на завтрак, а потом мы отправимся в полицейский участок, чтобы вместе подать заявление. Как тебе такой план?
Он целует меня в щеку.
— Ага!
Я вскакиваю с кровати, и Але следует за мной; он шлепает меня по заднице, заставляя подпрыгнуть, но удивление сменяется удовольствием.
— Не возражаешь, если я приглашу твоего брата и Айяну на завтрак, чтобы мы могли рассказать им хорошие новости? Мне нужно будет взять у тебя номер Айяны, но я думаю, что если мы сначала расскажем Касу, то за это придется заплатить.
Судя по игривости его тона и усмешке, которую он издает после своих слов, я знаю, что он не против причуд моей лучшей подруги.
Я даю ему свой телефон, чтобы он отправил им смс, и направляюсь в ванную, чтобы освежиться и переодеться, прежде чем отправиться в гостиную. К моему удивлению, она абсолютно безупречна. Диван выглядит и пахнет так, будто его протерли влажной тряпкой, посуда убрана, а все поверхности, похоже, тоже протерты. Я недоуменно смотрю на него.
— Что? Я подумала, что будет лучше, если Айяна не вернется домой и не обнаружит на диване лужу от твоего прихода, кучу одежды на полу и разбросанную повсюду посуду.
Вот так он снова заставил меня покраснеть.
Странно, но ни Кас, ни Айяна не отвечают на наши сообщения о завтраке, и мой желудок уже не может дождаться, когда же они наконец ответят. Поэтому мы отправляемся в кафе неподалеку, где подают потрясающие шоколадные круассаны, и едим, прежде чем отправиться в полицейский участок, чтобы подать заявление.
Катарина
— Хорошо, тогда расскажи мне все сочные подробности прошлой ночи! Я хочу услышать все до мельчайших подробностей.
Айяна сидит в углу дивана в красных школьных трениках и белой майке, а ее длинные темные волосы свисают в две свободные косы. Она только что пришла с позднего свидания со своим таинственным кавалером и готова вступить в то, что должно было стать для меня расслабляющим пятничным вечером.
Я неловко двигаюсь на своем месте и хватаю плед с края дивана, чтобы накинуть его на ноги, оттягивая время и одновременно используя его в прямом и переносном смысле как одеяло безопасности. Наконец я встречаюсь с ней взглядом, и она, должно быть, читает ситуацию по моему лицу, потому что хмурится и выглядит заметно расстроенной.
— И я не хочу говорить об этом сейчас, по крайней мере, в деталях. Но я обещаю, что со мной все в порядке, и мы с Але сегодня утром ходили в полицейский участок, чтобы написать заявление.
Ее глаза расширились от недоверия — то ли от того, что у меня был такой ужасный опыт, то ли от того, что я упомянула о нас с Алессандро. — Я даже не знаю, с чего начать, так что продолжай…
Я надулась, потому что знаю, что первая часть этого разговора будет довольно некомфортной, но во второй половине она будет вся в восторге. И это хорошо, потому что я, честно говоря, хочу просто поболтать с девушкой без всяких грустных моментов.
— Думаю, он подмешал мне в напиток, пока я была в туалете, поэтому я не стала его пить, потому что у меня уже было плохое предчувствие. После игры все ребята пошли в "Рокко", чтобы отпраздновать, и Алессандро был с ними, а когда он заметил, что происходит, то подошел и спугнул парня. — Я делаю паузу, глубоко вдыхая, прежде чем продолжить. — Если бы я не была в таком ужасном состоянии, меня бы, наверное, завело то, как он взял ситуацию в свои руки.
— И тогда ты написала сообщение, что собираешься домой?
Она вопросительно вскидывает бровь.
Я качаю головой.
— Нет, я написала тебе из ванной. Я уже собиралась уходить до этого, но когда ввернулась, все стало намного хуже.
Она медленно кивает, поджав губы.
— Ты ведь знаешь, что могла бы рассказать мне, правда? Я бы все бросила, чтобы приехать за тобой, детка. Мне не нравится, что после этого ты поехала домой на чертовом такси!
На последних словах ее голос дрогнул, разочарование нарастало.
— Я знаю, что ты могла бы, но тебе не нужно было. Алессандро отвез меня домой.
Я поднимаю на
