ворваться в меня.
— Не спеши, — обозначила свои планы.
Прижалась к члену киской и стала скользить по нему. Половые губы плотно соприкасались с его плотью, и чувствительный клитор пульсировал от удовольствия.
— Ах-х-х, — стонала я.
Виктор целовывал мои скулы, щеки, хватал губами приоткрытый рот, а я плавно извивалась. Дразнила его. Проверяла выдержку, которой уже не хватало самой. Коснулась пальцами промежности, собирая влагу, и поднесла к своим губам. Перехватив руку, Виктор положил влажные пальцы себе в рот и облизал.
— Какая же ты вкусная, — поцеловал в губы. — Сядь на лицо! — подтолкнул вперед.
Принимая его приказ, сделала, как велено. Коснулась промежностью его губ и почувствовала нежный язык на клиторе.
От дырочки жадно проводил языком, собирая мой сок и заостряя внимание на главной точке.
— А-а-а…
Блаженство было фееричным. Сжала его волосы, прижимая к себе плотнее. Кажется, я начинаю понимать Виктора. Это как брать свое, только насытиться не можешь.
Острым кончиком языка надавливал на клитор, рисовал узоры и целовал. Мне еще никогда не было так хорошо. Безумно хотелось чувствовать его внутри себя.
Сползла вниз, и наши губы вновь соприкоснулись. Моя рука легла на яички и нежно стала их массировать. Губы жадно хватали друг друга, языки боролись в бессмысленной схватке. Конца не хотелось, только быть еще ближе друг к другу.
— Тебе хорошо? — с одышкой.
— Очень, — в губы.
— Хочу полностью войти в тебя!
Мне хотелось этого не меньше. Обхватив член, уверенно направила его в углубление. Я была настолько мокрой, что он без проблем вошел в меня.
— М-м-м-м, — слишком хорошо и чувственно.
Начала плавно двигаться, насаживая себя на член глубже и глубже. Моя плоть плотно обхватывала его и, несмотря на влажность, было очень тесно. Распрямилась и, расслабившись, приняла его полностью.
— Да-а, — стонал Виктор.
Остановилась, давая себе привыкнуть к его размеру. Руками подняла волосы вверх.
— Ты безумно красива! — поднялся и, облокотив на свои руки, прильнул к груди. Жадно покрывал ее поцелуями, посасывал соски. Закрыла глаза от удовольствия. Невозможное наслаждение.
Начала плавную раскачку. Двигалась вперед и назад. Как же мне нравится быть сверху, но еще больше нравилось, когда демон ласкал меня пальцами.
Словно прочитав мои мысли, Виктор лег на спину и коснулся клитора подушечками пальцев. Круговыми движениями ласкал самое чувственное место на моем теле. Обожаю, когда он так делает!
Мерно поднималась и опускалась, чтобы не мешать. Темп был плавным, а стоны все громче. Не знаю, кто первым из нас не выдержит. Кажется, это буду я.
Свободной рукой Виктор сжимал грудь, слегка прокручивая сосок. Чувствую, предел близок. Дыхание от скачки сбилось. Виктор взял меня за шею и притянул к себе.
Растягивал удовольствие поцелуем. Проводил нежно губами от щеки к губам. Поцелуи такие чувственные и сладкие, что время будто остановилось. Обхватил руками лицо и заглянул в глаза. Пытается запомнить момент, а я тону. Безвозвратно тону в его черном омуте.
Приподняв таз, Виктор обхватил меня сильнее и начал двигаться навстречу. Толчок за толчком вбивал в меня член. Темп ускорялся, сил на поцелуи не осталось. Только ожидание сладостной волны.
— Виктор, я сейчас кончу.
Одним рывком развернул под себя и, не выходя, навис сверху. Я и ахнуть не успела.
Вдалбливался без остановки. Целовал шею. Перед глазами плыли черные точки. Не сдерживая крики, стонала, что есть мочи. Виктор больше рычал. Его стоны были похожи на рык дикого зверя.
Словно пробитую током меня накрыло оргазмом. Так сильно не было еще ни разу. От моей пульсации не выдержал и Виктор. Вынув член, обхватил его рукой и начал извергаться мне на живот. Теплая жидкость достреливала до груди.
Стряхнув последние капли, провел рукой по животу, размазывая сперму.
— Какая же ты горячая девочка! — поцеловал ногу и ушел в ванну.
Сил пошевелиться не было. Так и лежала с закрытыми глазами, восстанавливая дыхание, пока груди не коснулось мягкое полотенце. Каждый раз вытирает меня. А я ведь и впрямь не могу даже встать. Хорошо, что не бросает как есть. А еще хорошо, что не кончает в меня!
Виктор
Какая же была пылкая моя мультяшка. Секс пробуждал в ней что-то, раскрывал. Ей хотелось все больше и больше. Нравилось получать удовольствие и дарить его. А мне безумно нравилось чувствовать ее рядом. Обнаженную или в одежде, видеть ее хмурую и милую. Чувствовать дурманящий аромат ее кожи и смотреть в затягивающие зеленым светом глаза.
Девочка может неописуемое. Возбуждает мгновенно. Одни губы чего стоят. Хочется до опухоли целовать их. Тонкая талия, нежная грудь с большими сосками розового цвета. Красивые ноги и упругая попка, которую так и хочется укусить. Ее ласки прожигают до костей, цепляя самое чрево моего сознания. Как же долго она хранила это в себе. А все досталось мне.
Стоит коснуться ее там пальцами, разум малышки уплывает в нирвану. Утекает в мир иной, где все дозволено, но все честно и искренне. Ее скачки на мне — это отдельный вид искусства. Чувствовал, что ей и самой нравится быть сверху и доминировать.
Изящная, роскошная девушка, словно танцует на моем члене. Даже от воспоминаний стояк сразу дает о себе знать.
С той ночи больше ее не отпускал. Всегда спала рядом. Свободу чувствовала, только когда был на работе. Каждый вечер стоило в спальне закрыться двери — просила любви. Я не знал, что ей движет. Не интересовался, что испытывает ко мне. Понимал, что мою жестокость принять не сможет. Просто наслаждался тем, что имел. Она рядом, моя, а для меня это главное.
— Хватит с тебя учебы! — захлопнул ноутбук перед носом. — Сегодня выходной.
— Хочется поскорее доделать, пока есть возможность.
Бросил на нее ядовитого косяка, понимая, что намекает на мой неуравновешенный характер, отчего Аврора напряглась.
— Если дал заниматься, то забирать не стану.
— Хорошо, — немного расслабилась и неожиданно сверкнула глазами. — Виктор Ульфович!
— Не называй меня так, — было максимально неожиданно. Цыпленок-то оперился. — Просто Виктор.
— Почему не нравится по отчеству. Оно у тебя очень красивое, — искренне улыбнулась.
— Отец позорит свое имя, не хочу разделять с ним эту участь.
— Ты считаешь любить всю жизнь одну женщину — это позор?
— Любить предателя — это позор, а моя мать предатель. Да и какая она мать⁈ — меня начало заводить. — Бросила двоих детей, любящего мужа и ради чего? У нее было все, о чем может мечтать женщина, но ей оказалось этого мало. У нее порыв чувств. Сука!
— Не злись, пожалуйста, — положила теплые ладошки мне на руки. — Я
