На компьютере замотался флажок — пришло сообщение.
«Соскучился по сдобным булочкам…»
«Остряк!» — презрительно, стараясь поглубже запихать самодовольную улыбку, подумала Жанна и отбила ответ: «Тесто не подошло».
Через несколько минут прибыл ответ. «Тогда до 17.15 на нашем месте. Времени вагон».
«Что бы я ни написала, результат тот же — мы едем ко мне».
…Вообще, Миша не был особенным любителем поцелуев, больше доверяя рукам и другим частям тренированного тела. Но когда Жанна торопливо вскочила на кожаное сиденье его «джипа» и закрыла за собой дверь, он живо поймал ее за талию, подтянул к себе и долго, с чувством и знанием дела мучил ее губы, ощупывал напряженным, твердым языком ее робкий язычок — пока она не попыталась осторожно, ладошкой оторвать его от себя. Через некоторое время он подчинился.
— Ну вот и буду я завтра с опухшими губами, — недовольно пробурчала она.
Миша сел на место, несколько раз глубоко вздохнул и завел машину.
— Ничего — мне все равно. Ты как?
— Я-то нормально… А почему ты отбыл, не сказав мне?
— Ты ж сама меня отправила, — с невинным видом пожал он плечами. — Три дня прошло.
— …И как там блондинки? На вашем семинаре? — поинтересовалась Жанна, закрывая за собой дверь.
— Да какие там блондинки! — взревел Миша. — Одни мужики, лет по сорок с гаком! Я там самый пацаненок был!
— Не приставал никто? — игриво, потому что Миша уже стягивал с нее платье, осведомилась Жанна.
— Не, они своих чуют… Ох, лягушка, лапками поработай, а? А то я совсем…
— Что «совсем» — он не договорил, Жанна на разъяснениях и не настаивала.
«Секс бурный, банный, дежурная версия».
Так прошло время до юбилея фирмы. Миша ночевал у Жанны почти каждую ночь, по выходным они ездили куда-нибудь за город. Конечно, о книгах по истории бронзового века было напрочь забыто. Для них просто не оставалось времени. Жанна утешала себя тем, что и Миша тоже занят сейчас ею, а не учебой и даже не своей спортивной карьерой.
Наконец подошло время праздника. Отмечали его в шикарном загородном клубе вечером пятницы. Жанна разрешила Мише привезти ее туда прямо из дома. Это было оправданно с организационной точки зрения: она состояла в оргкомитете а Мише надо быть там, чтобы скоординироваться с охраной клуба. Платье было окончено еще неделю назад, и теперь пакет с ним занимал половину Мишиного внедорожника. Рядовых сотрудников привезли к пяти вечера на автобусе. Потом приехали и прошли на служебную половину артисты. Зарубежные гости прибывали своим ходом.
Миша, сняв по жаре черный пиджак, с многозначительным видом и рацией у рта прохаживался перед входом, там же хлопотала Жанна, встречая иностранцев.
— Вы поорганизованнее, девушка, посерьезней, — веско заметил он, когда Жанна подставила щечку развеселому пожилому итальянцу, сразу облапившему ее за талию.
— Уй, зараза, — в шутку огрызнулась она. — Чья бы корова мычала… — …Ты мне посигналь, когда Ершов на подходе будет. Я платье надену, — сказала она, воспользовавшись паузой в прибытии гостей. — А то мне опаздывать нельзя.
— Можешь уже действовать. Раздеться помочь?
—. Без тебя найдутся.
— Ты с кем говоришь?!
Жанна увернулась от щипка и пошла переодеваться в дамскую комнату.
Платье она сшила свеже-зеленое, без бретелей, с пышным кринолином из органзы а-ля Нина Риччи, там и сям украсив его искусственными цветами. Терракотовый, почти рыжий оттенок волос был очень кстати. Разглядев, кто в чем пришел, Жанна с торжеством убедилась, что мало кто из расфуфыренных дам-гостей может с ней сравниться, а коллеги просто были не в счет. Сидеть ей надо за центральным, директорским столом, чтобы быть при иностранцах.
Приветственную речь с параллельным переводом они с генеральным писали, поправляли и репетировали целую неделю. Говорить Жанне надо было на трех языках. Наконец появился украшенный серебристой бабочкой Ершов, набрякший заботами и потный.
— Так, Жанусь… Ой, да меня ж с тобой рядом никто не заметит!.
— А может, и лучше? — рассмеялась Жанна. — Тяпнем за юбилей и в пляс, а?
— Можно и так, но раз готовились…
— Еще бы! Я сваво не упущу покрасоваться.
Гости расселись за столики, профессиональный ведущий объявил генерального с переводчиком, и они с двух разных сторон вышли к микрофонам. Зал дружно ухнул, и Жанна знала, что это по поводу ее вида. Где в зале Миша, она не видела.
Они с Ершовым четко отговорили тест, получили долю благодарных — за краткость — аплодисментов, и дело взяли в свои умелые руки нанятые за безумные деньги профи от веселья.
Праздник шел своим чередом, все ждали выступления популярной молодой звездуньи, выходившей на сцену в кожаных трусах с целью демонстрации невиданной длины ног. Голосовые связки, судя по вокалу и обильной подтанцовке, были весьма более скромных размеров, но это мало кого интересовало.
Слегка устав от первоначального взрыва веселья, Жанна спряталась в колоннаде рядом со сценой, томно обмахиваясь файлом со своим вариантом директорской речи.
— Ага, опять тихушничаем? — услыхала она над ухом, почувствовав знакомые руки на талии, а губы сзади на шее. — Улетно выглядишь… Пойдем потанцуем.
— Где ты сидишь, я что-то не видела, — спросила Жанна, когда они вышли в круг.
— А я не сижу. Я бегаю.
У Миши блестели глаза, обычно равномерно смугловатое лицо разрумянилось.
— Любишь ты банкеты, как я погляжу.
— А что, это не грех. Где б ты свои наряды показывала?
Танец закончился, Миша отвел ее к директорскому столу.
— Миша, хочу тебя представить нашим зарубежным гостям, — громко объявил Ершов.
Жанна лихо перевела Мишины титулы и ответные восторги иностранцев.
— Ты не уходи, — сказал ему шеф. — Ты при мне должен быть.
Жанна перехватила болезненно-грустный, очень краткий взгляд на Мишу Дины-Дианы, одетой в длинное черное платье, со скромным бриллиантовым колье на шее. Наконец объявили выступление звездуньи в трусах, хотя на этот раз она была в коротеньком запашном платье.
— Во, такое себе сшей, — шепнул ей на ухо Миша. — Очень сближает такой покрой.
— Главное, никто не слушает, про что она поет.
— И никто не будет слушать, что ты переводишь.
— Меня всегда слушают, Майкл. Тут ты не прав.
Звездушка отплясала три песни, потом ее через кулисы привели к гостям выпить. Она оказалась очень высокого роста да еще на гигантских каблуках. Все мужчины, кроме Миши, были хоть чуть-чуть ниже ее. Жанна заметила, что звезде надо было уже неделю как подкрасить корни волос — блондинкой она оказалась фальшивой. Потом Жанну отозвали куда-то переброситься парой английских слов, и она не успела даже разглядеть покрой певициного наряда.
