Наташа закрыла книгу.
— Она дичок у меня, ничем не делится. А вчера ночевать не пришла...
Серову многое хотелось сказать о том, как нужно воспитывать дочерей, чтобы они делились с матерями переживаниями и приходили ночевать домой. Дичок! Какое удобное прозвище для заброшенного и запуганного ребёнка!
— Она ночевала у Курякиных, а потом пропала вместе с Андреем. Вы не знаете, куда они могли пойти? У вас есть какие-нибудь предположения?
— Так на работу, — сказала Наташа. — Они всегда ходят на работу вдвоём.
— Мать, ну как ты не понимаешь! — вклинился Гоша, протиснувшись под рукой Серова к окошку. — Если директор сам пришёл за Юлей — значит, она не появилась в офисе!
— Может, в город поехали? В кино?
— В пижамах?! — воскликнул Гоша.
— В каких пижамах?
— Неважно, — сказал Серов. — Наташа, подумайте, пожалуйста. Нам нужно найти ребят, пока не случилось чего-то плохого.
Вдобавок к тому, что уже случилось. Наташе лучше не вникать в подробности.
— Знаете, — задумчиво сказала она, — Юля иногда кормит лебедей где-то на берегу Пы-сы. Она говорила, что у них недавно цыплята вылупились, и они подплывают к ней за хлебом.
— Мать, ну ты даёшь! Ты думаешь, Юлька прогуляла работу, чтобы пойти кормить лебедей?
Наташа пожала плечами.
— Постойте, она что-то говорила об этом, — вспомнил Серов. — У неё есть секретное место около родника. Ниже по течению, если считать от дачи Цуканова. Гоша, ты знаешь,
где это?
— Знаю, — ответил он. — Пешком через лес — минут тридцать.
Он покосился на грозовые тучи, уже посверкивавшие короткими белыми всполохами. Но грома ещё не было.
— А если на машине? — Серов занёс палец над экраном телефона, собираясь вызвать Ваню.
— А на машине не получится, туда дороги нет.
— Тогда пошли, не будем терять время.
— Стойте! — крикнула Наташа, когда они отошли от ларька. — Яблок хоть возьмите!
Серов вернулся к ней, взял яблоки. Не удержался и задал вопрос, который давно его волновал:
— Зачем вы с ним живёте? С этим своим... Смирновым. Он же плохой муж, плохой отец, а как человек — совсем дерьмо. Что вас держит рядом с ним?
— Благодарность, — просто ответила Наташа. — Он помог мне, когда все от меня отвернулись.
В лесу шумело так страшно, что, казалось, деревья начнут ломаться. А через минуту полыхнула молния, над головой прогрохотал гром и с неба полился густой тяжёлый дождь. Он пробивал кроны деревьев и хлестал по плечам. На песчаной тропинке запузырились лужи. Серов поднял воротник пиджака и попрощался с итальянскими ботинками. Гоша втянул голову в плечи и изредка проводил пятернёй по лицу, сгоняя воду.
— Долго ещё? — спросил Серов.
— За линией Маннергейма свернём направо и через километр выйдем к реке.
Серов напрягся:
— Послушай, Г оша, я не знаю, чему вас учили в спецшколе, но линия Маннергейма проходила по Карельскому перешейку. Это за тысячу километров отсюда. Около Санкт-Петербурга.
Гоша остановился и с обидой посмотрел на Серова:
— Я не тупой, я знаю, где проходила линия Маннергейма. Я про учебный танковый полигон — тут недалеко военная база, они перекопали половину леса и понастроили всяких блиндажей.
— Понятно, местный сленг, — Серов смутился. Снова грянул гром. Серов повысил голос, чтобы перекричать шум ливня: — Я не считаю тебя тупым. Раньше считал — теперь нет. И это... извини, что резко тормознулся, когда мы ездили к цыганам. Никакого зайчика не было, я просто хотел сломать тебе нос.
— Да расслабьтесь, многие хотят сломать мне нос, я привык. И вы тоже меня простите.
— За что?
— За то, что факи вам показывал.
Серов вспомнил, как позавчера утром пьяный Гоша показывал неприличные жесты в сторону «Лендкрузера» и не удержался от улыбки. Казалось, с тех пор прошла вечность.
— Всё, пятиминутка дружеских откровений закончена, веди к роднику. Надеюсь, они там.
Они и правда были там — на берегу вздувшейся от дождя Пысы. Сидели под кустом ракиты, прижимаясь друг к другу, как два мокрых испуганных котенка. Босые, в пижамах, с прилипшими ко лбу волосами. Под боком у Юли дрожал от холода облезлый пёсик с добродушной мордочкой. С другой стороны куста пряталась от дождя лебединая семья — мама, папа и несколько птенцов.
Серов порадовался, что по его лицу стекают струи дождя. Не придётся объясняться по поводу внезапно выступивших слёз. Он бросился к Юле, но Андрюша вдруг схватил собаку и толкнул её в сторону пришедших:
— Фас! Фас! — крикнул он. — Руки вверх!
67. Под дождём
Собака в недоумении оглянулась на Андрюшу, потом повернулась к Серову и неуверенно зарычала. Очевидно, впервые в жизни она рычала на человека. Серов присел и поманил её:
— Грей, хороший мальчик, иди ко мне, — и зверь завилял хвостом, радостно устремляясь в открытые объятия. — Грей, не бойся, я тебя не обижу...
Серов поднял взгляд на Юлю. Она смотрела на него со страхом и недоверием, словно опасалась за жизнь своего Грея. Словно он мог сделать несчастному псу что-то плохое. Сердце Серова ёкнуло. Неужели он вчера так сильно её напугал? Если так, то придётся нанимать бригаду психологов, чтобы помочь ей справиться со стрессом. Неважно. Лишь бы она позволила себе помочь, лишь бы поверила в его раскаяние. И в его. чувства.
— Вот вы где! — удовлетворённо сказал Гоша. — Наконец-то мы вас нашли!
— Стой на месте! — выкрикнул Андрюша, отползая задом под куст. — Не подходи к нам!
— Почему это? — спросил Гоша.
— Потому что ты убийца! Ты убил своего отца, а теперь пришёл за нами? — он готов был расплакаться. — Оставь нас в покое, мы ничего никому не расскажем! Честное слово!
— Андрей, успокойся, пожалуйста, — сказал Серов, вставая и делая незаметный шаг к Юле.
Она заметила и подобрала ноги.
— А вы зачем пришли, Егор Константинович? — продолжал вопить Андрюша. — Вы же уволили нас с Юлей, зачем мы вам нужны?
— Нужны, — сказал Серов.
— Да не собираюсь я вас убивать, у меня и ружья-то нет, — Гоша поднял руки и медленно повернулся кругом.
Дождь хлестал по нему, смывая кровь с лица и барабаня по темечку, но Г оша терпеливо ждал, пока Андрей убедится, что оружия у него нет.
— Я всё равно тебе не верю, ты опасный бандит! Не приближайся ко мне! — Андрюша отполз к самому берегу.
Серая неприветливая Пыса лизнула его босые ступни.
— Да не могу я к тебе приблизиться, я воды боюсь! — признался Гоша. — Когда я был мелкий, то чуть не утонул, и с тех пор не подхожу к воде — как орангутан, прикинь! Только это секрет. Разболтаешь по посёлку — втащу в табло!
— Отчим умер? Мама знает? — наконец подала голос Юля.
— Ты мне ещё и угрожаешь?!
— Твой отчим жив, — ответил Серов, — но врачебная помощь ему не помешает.
— Он ранен?
— Возможно, зуб выбит, — предположил Серов, машинально потирая костяшки на руке.
— Да что вы врёте! — крикнул Андрюша, уже сидевший в воде. — Таким выстрелом не то что зуб, а мозги можно вышибить! Мы с Юлькой до сих пор контужены, у меня левое ухо не слышит!
— А у меня правое, — сказала Юля.
— Ну так правильно, я стрелял светозвуковыми патронами, а они бахают будь здоров! Надо было рот открывать, чтобы барабанные перепонки не разорвало. Извиняюсь, что заранее не предупредил. Не подумал.
— Гоша говорит правду, — подтвердил Серов, глядя Юле в глаза. — Мозги твоего отчима остались внутри черепа, хотя вряд ли они ему нужны. На редкость безмозглый хам.
— А зуб почему выпал? — спросила она.
— Я выбил.
— Зачем?
— Болтал много.
— Вы выбили дяде Гене зуб? — удивился Андрюша. — Во дела!
Гоша оживился:
— Это был эпический махач! Жаль, я видео не успел снять. Редкий кадр — моему безбашенному папане прилетело по зубам! Так ему и надо!
Он по-боксёрски попрыгал в луже и помахал кулаками, изображая Серова.
