* * *
Работа и постоянные разговоры с частным детективом вконец вымотали его, превратив к концу первой недели без Мелоди, в настоящего зомби.
Майкл вёл машину, сосредоточив все свое внимание на бесконечном потоке автомобилей, мчащихся по скоростному шоссе, пытаясь понять, в какой именно момент его жизнь перестала принадлежать ему. Когда он совершил ту роковую ошибку, которая перевернула весь его мир с ног на голову? Где не заметил подвоха?
Мелоди… Как она там? В порядке ли?
Несмотря на все заверения и доказательства ее причастности к «убийству» старшей сестры, мужчина никак не мог запретить своему сердцу скучать по ней. С той самой секунды, как Мелоди покинула его, внутри образовалась пустота. Вакуум, который не могла заполнить даже Эмили.
Он смотрел на нее, видел любовь и нежность в ее глазах, но никак не мог избавиться от осознания того, что Эмили — чужая… Она будто перестала быть той самой, идеальной девушкой, с любовью к которой он жил последние восемь лет…
Рядом с ней больше не было того урагана чувств и взрыва эмоций, способных свести его с ума. Майкл не чувствовал ничего, о чем так часто и с нежностью вспоминал раньше. Сердце больше не пускалось вскачь при звуках ее голоса, а прикосновения не доставляли прежнего удовольствия. Что-то словно сломалось внутри него. И случилось это уже давно. В тот самый момент, когда в его мире появилась Мелоди.
Глава 5
Появление на пороге кабинета Майкла было ожидаемым. Роберт с нетерпением отсчитывал мгновения, когда друг, наконец, решится и придет поговорить. С момента как он забрал Мелоди из фамильного особняка Уокеров, прошло уже две недели, а Фостер до сих пор ведет себя так, будто ничего и не происходило.
Оторвавшись от изучения бумаг, присланных итальянскими партнерами, мужчина взглянул на посетителя.
Майкл, одетый в свои привычные черные брюки и бледно-голубую рубашку, стоял на пороге, прислонившись к двери. Взгляд его, несмотря на начала рабочего дня, был рассеянный. Серые глаза — красные от усталости, а под ними отчётливо виднелись огромные мешки. Создавалось впечатление, словно друг не спал уже несколько дней, а щетина лишь подтверждала эти догадки.
— Можно? — коротко спросил Майкл, неуверенно проведя рукой по волосам.
— Проходи, раз пришел, — также, без всяких эмоций, ответил Роберт. — Кофе?
— Не откажусь, — он упал на кресло, напротив журнального столика и откинулся на спинку, устало прикрыв глаза. — Ты не представляешь, как я задолбался…
Да ладно? И почему он сейчас говоришь ему это? Решил надавить на жалость и заставить забыть обо всем, что натворил?
Роберт искренне не понимал, да и не желал понимать логики Майкла в данной ситуации. В отличие от своего друга, он привык ставить в жизни четкую грань между черным и белым и не признавал никаких полутонов. Для него Эмили была воплощением лжи и лицемерия, он не верил ни единому слову этой женщины. Насквозь видел её алчную натуру и слышал фальш в каждом звуке, слетающем с ее уст
— Не уж то твоя святоша довела тебя до такого состояния? — не удержался от ядовитого замечания. — Только не говори, что ты от большой любви выглядишь так, будто тебя каток переехал.
Прежний Майкл, для которого весь мир имел четкие рамки и грани, ни за что бы не вынес подобного тона и оскорбления в свой адрес. Да и с именем Эмили он никому не позволял играть, но сейчас… Он не только был согласен с Моретти, но и всецело разделял его мнение. Не может любовь быть в наказание! Она не должна причинять боль и страдания!
Любовь — это легкость, это ощущение полета и счастья каждую секунду жизни. Любовь — это лекарство, но никак не яд, действие которого Майкл ощущал на себе вот уже две недели.
Что произошло с Эмили? Или, может, это он изменился? Почему она вдруг стала для него чужой и незнакомой? Куда подевалось все то тепло и радость, что он испытывал рядом с ней? Почему исчезли эмоции, оставив только пустоту в груди? Где это все?
Ну знаешь же, Майкл! Ты прекрасно знаешь, где твои чувства и с кем…
В такие моменты он начинал ненавидеть себя. Душа его выворачивалась наизнанку, а сердце разрывалось на части. Его любовь к Мелоди казалась запретным, но таким желанным плодом, до которого он никак не мог дотянуться через стену из обстоятельств и доказательств ее причастности к этой истории…
Многочасовые разговоры с частным детективом, непрекращающиеся ни на миг поиски хоть каких-то свидетелей тех событий и постоянные недвусмысленные намеки Эмили уже сводили его с ума. Она ждала его чуть ли не каждую ночь, но он не хотел. Мужчина искал всевозможные причины и отговорки, лишь бы отложить этот момент. Он тупо не мог себя заставить переступить порог её комнаты. У него не было еи сил, ни желания.
Майкл скучал. Безумно, до боли в костях, до дрожи в коленях, до судорог в конечностях. Он скучал по своему ветерочку.
— Я запутался, Роберт, — признался он, когда секретарь оставила их наедине, принеся ароматный кофе. — Мне бы хотелось послать все на три буквы, выставить Эмили из своего дома, забрать Мелоди и свалить как можно дальше от этого города, этих людей и воспоминаний! Оказаться так далеко, чтобы больше никто из прошлой жизни не смог нас достать… Но черт возьми, — без сил уронил голову на руки, сжимая ее изо всех сил, дабы успокоить ноющую боль в висках, — эти обстоятельства! Все эти события, над которыми я не подвластен. Понимаешь? — подался вперед, схватил чашку с горячим напитком. — Я был в том доме, где все это время жила Эмили. Да эту халупу даже домом назвать нельзя! Когда с ней случилось все это, — нахмурился, вновь вспоминая рассказ девушки, — рядом не было никого. Я понимаю, что жизнь Мелоди тоже нельзя назвать сказкой, но у нее, хотя бы, была крыша над головой…
— Ты вообще слышишь, что несешь?! — не выдержал Роберт. — По-твоему, постоянно терпеть издевательства и насилие — это намного лучше, чем быть бездомной?! Да уж лучше всю жизнь провести, скитаясь с одной улицы на другую, чем пережить все то, через что пришлось пройти Мелоди. Она до сих пор просыпается по ночам с истошными криками, — взгляд его наполнился ненавистью к каждому, кто был причастен к бедам этой девушки. — Тебе так легко рассуждать о ней, глядя на все глазами Эмили, но ты ни разу, — резко встал на ноги, ударив ладонью по столу, — ни разу не подумал о Мелоди! Намного проще встать на сторону той, что столько лет притворялась мертвой, чем, хоть раз, — затряс указательным пальцем перед глазами друга, — хоть один гребаный раз поверить той, которая любила тебя всю свою жизнь!
Роберт подошел к окну и замер, глядя на серое небо. Жизнь их сейчас была примерно такого же оттенка, если не темнее.
— Знаешь, что я тебе скажу? — начал он, так и не повернувшись к Майклу лицом. — Мне жаль ее. Жаль каждую секунду, которую она потратила на такого слепого идиота как ты! Ты не заслуживаешь её любви. Твой потолок — это лживые и лицемерные твари, вроде Эмили. И знаешь, что? Мне плевать, что ты скажешь и сделаешь после этих слов! Мне надоело быть частью твоей бессмысленной игры, Фостер. Ты сам уже не понимаешь, чего хочешь.
Несмотря на тяжесть данного решения, Роберт уже все продумал и сделал соответствующие выводы. Он больше не станет ему помогать, не будет орудием в руках безумца.
— Нам всем уже давно пора остановиться, Фостер. Так больше продолжаться не может. Не ради этого мы начинали наш путь… Я забираю свою фигуру с этой шахматной доски. Наслаждайся игрой в одиночку. Смотрю, она пришлась тебе по вкусу. Я увольняюсь, Майкл, — сказав это, Моретти гордо проследовал к двери, остановившись лишь на секунду. — Мне правда жаль, что ты ничего не понимаешь. Надеюсь, однажды твой выбор не станет твоим проклятием. Прощай!
* * *
Когда Анжелика спустилась в столовую, Эмили уже давно сидела за столом, наслаждаясь обедом.
