Лора Северова, спокойно слушая явное “недовольство” мужа о своей гонке по городу, лишь улыбалась. То ли она привыкла, то ли ей вообще до лампочки, что Вадик настолько возмущен ее поведением.
— Вадик, не нервничай. Все в норме, — встряла она, когда Северов сделал небольшую паузу, видимо, чтобы сделать вдох и продолжить ругать жену. — Твои таблетки в левом кармане пиджака. Выпей их и успокойся. И передай своей новой начальнице штаба, чтобы застегивала ВСЕ пуговицы у себя на блузке, прежде чем войти к тебе в кабинет.
— Рыжик, а ты откуда… Лора, ты опять взломала камеры наблюдения у меня в офисе?!
— Что ты, Вадик, я просто ясновидящая.
— Рыжик, ты че — ревнуешь меня? — голос губернатора из метавшего гром и молнии в провинившуюся супругу, тут же стал масляным и слишком довольным.
— ВСЕ пуговицы, Северов. Я предупредила. И пусть соблюдает офисный дресс код и наденет нормальную юбку. По КОЛЕНО! А не тот огрызок, что она носит, виляя перед тобой своим тощим задом, — Лора явно деланно придала своему голосу слегка плаксивые нотки и, видимо, для убедительности шмыгнула носом.
— Рыжик, ты чего? Да я с ней никогда… Лора, я ж только с тобой… Рыжик! — оправдывался ее явно растерянный муж.
— Все, Северов, мне некогда. Я беременная, оскорбленная и голодная. Через час буду дома, там и поговорим, — отрезала Лора и отключилась. Потом она закатила глаза и выдала: — Как маленький, честное слово! Каждый раз ведется на эту хрень! Неделю будет ходить виноватым, но довольным как слон.
Арина от души расхохоталась, наблюдая за неплохо разыгранной сценой ревности госпожи Северовой.
— Ты его ни капельки не боишься?
— Я его люблю, — Лора пожала плечами, подумала и добавила: — Характер у него конечно долбанутый. Вскипает быстро, но тут же отходит. Он добрый.
— Вадик. Северов. Добрый? — Арина ошарашено смотрела на Лору, которая заявила такое про бывшего криминального авторитета, многократного чемпиона по боям без правил, человека, который трижды сидел в тюрьме, в том числе за убийства, того, кто по не доказанным фактам занимается нелегальной продажей оружия за границу. “Титанового” губернатора, как его окрестили в прессе, который объявил войну с крупными наркоторговцами области и выиграл. Именно его рыжеволосая жена назвала ДОБРЫМ?! Что ж, как говорится, любовь зла…
— Ага, — Лора уверенно подтвердила свое мнение о муже.
— Ты вообще чего-нибудь боишься?
— Повторяю, мой муж — Вадик Северов. Чего мне УЖЕ бояться?! — усмехнулась на всю голову чокнутая гонщица и спросила: — Ну что, по домам?
— Я лучше на такси, — ответила Арина, замотав головой.
— Расслабься, обратно довезу на черепашьей скорости. Слово даю.
Лора сдержала обещание и домой они доехали на разрешенной ГИБДД скорости. Хотя Арину все еще потряхивало от недавнего испуга, и она постоянно следила за навигатором. Они разболтались, и она смогла хоть немного развеяться по пути обратно. Туда, где ей неминуемо предстоит, наверное, самый тяжелый разговор с Авериным за всю историю их нелегкого брака…
Глава 16
— Лора Северова сумасшедшая! — заявила Арина, проходя на кухню, где ее уже поджидал Аверин, статная осанка которого стала неожиданно слишком сутулой. На столе она заметила наполовину пустую бутылку коньяка и наполненную очередной порцией выпивки рюмку. — Она на всю голову ку-ку!
— Откуда ты… — спросил удивленный Саша, не понимая, где они могли бы встретиться с женой губернатора.
— Она меня подвезла домой, — ответила Арина, беспечно пожав плечами, и, никак не прокомментировав наличие алкоголя, стала заваривать мужу крепкий кофе. Раньше она не замечала за мужем склонности выпивать в одиночку, тем более днем.
— Подожди, ты села к ней в машину?! Она же ездит как сумасшедшая!
— Я тебе о чем и говорю. На всю голову! — кинула она ему через плечо. Арина вела себя так, будто ничего не произошло, и они сегодня не посещали клинику, где ей поставили смертельный диагноз. Она до последнего старалась оттянуть непростой разговор. — А где они с Северовым познакомились?
— Он ее за долги у мужа забрал, — ответил Саша, неотрывно следя за ее размеренными, старательными движениями.
— Как романтично! — засмеялась она, пытаясь вести себя максимально беззаботно.
— Нам надо поговорить, — хмурый и выпивший Аверин не дал ей шанса, сразу приступив к самому главному.
— Не о чем разговаривать. Мое решение окончательное и обжалованию не подлежит! — Арина еле выдавила из себя веселые нотки, которые даже ей самой показались нещадно жалкими.
— Не смешно!
— Знаю, — ответила она и поставила перед ним чашку горячего напитка, а сама прислонилась к подоконнику и опустила глаза. — Саша, мне как бы и без того несладко… не начинай, пожалуйста.
— Ариша… слушай, я вспылил в клинике, — сказал муж, обеспокоенно потирая ладонями лицо. — Но пойми, ты совершаешь огромную ошибку. Ты должна сделать аборт и начать лечение! Это безрассудно так относиться к своему здоровью. Я спрашивал у врачей. У тебя прекрасные шансы. Тебе лишь нужно… — она догадывалась, что Саша станет настаивать на своем. Было бы глупо предполагать, что муж поймет и безоговорочно примет ее сторону. Ее вдруг чертовски стал раздражать его взгляд. Он смотрел на нее, словно Арина одновременно была зыбким миражом и неуловимым призраком, и могла в любой момент испариться. А ведь она еще не умерла…
— АРИША?! — весело перебила она его. — Боже, Аверин! Если бы я знала, что ты можешь стать таким ласковым, я бы давным-давно заболела онкологией! — улыбаясь, Арина стала выкручивать себе пальцы. Дурацкая привычка из детства, от которой ей так и не удалось избавиться в моменты острых переживаний.
— Это совершенно не смешно, — рявкнул Аверин, резко опустив чашку заваренного ароматного напитка на стол. Блюдце задребезжало, а кофе расплескалось из чашки, оставляя огромные причудливые разводы на идеально белой скатерти. Жаль, а ведь она хотела его сегодня порадовать хотя бы вкусным напитком…
— Саша, что ты от меня хочешь? — устало спросила она.
— Я хочу, чтобы ты завтра сделала аборт и начала лечение, — безапелляционно заявил Аверин.
— Этого не будет. Я даже не предполагала, но, как выяснилось, у меня четкая гражданская позиция: я категорически против абортов! — пошутила она, но Аверин был прав. Ни черта это не было смешным…
— Перестань паясничать! — Саша резко подскочил и стал наворачивать круги на кухне. Он ерошил свои густые черные волосы, от бессилия и безысходности сжимал и разжимал кулаки. Кажется, ей удалось довести его до крайности. Любимый… Она съежилась, прекрасно осознавая, что вопреки своей воле, снова доставляет ему одни хлопоты. Она почувствовала себя бракованной игрушкой, по недосмотру выпущенной с заводского конвейера в массы. Играть не получается, а выкинуть жалко. — Арина, это не шутки!
— Знаю, Саша. Это ведь у меня рак.
— Арина…я… пожалуйста, не делай этого с собой! Тебе нужно лечиться! — взмолился Аверин. Любимые глаза смотрели на нее с безысходной щемящей тоской, разрывающей ее сердце на мелкие осколки. У нее и так не хватало сил, чтобы воспрянуть духом и сделать то, на что она решилась. А его встревоженное печальное лицо совершенно не вдохновляло на самоотверженные подвиги.
— Нет, — тихо ответила она и отвернулась к окну. Она всматривалась в прохожих внизу людей. Счастливые. Они живут без понимания того, что история их жизни когда-то закончится. Люди пользуются отмеренным им временем, словно оно бесконечно как вселенная, и часы никогда не останавливаются. Таким же образом Арина тоже бессмысленно прожигала отведенные ей минуты. Однако ее часы скоро пробьют двенадцать ноль-ноль, а золоченая карета превратится в гнилую тыкву. И никакого шанса на счастливый финал. — Знаешь, о какой роли я мечтала? О Золушке. Я так хотела прокатиться в экипаже, запряженном тройкой красивых белых лошадей. Хотя бы раз почувствовать себя настоящей принцессой, в которую влюбился сказочный принц! Но роль дали Марике. Я люблю ее, она великолепная актриса. Но мне бы очень хотелось… не сбылось…
