живой панорамы. В душе звонко звонили колокола. Те самые, что она много раз слышала, выходя с бабушкой из деревенской церкви после ночного богослужения. Похожие ощущения заполнили её. Закрыв глаза, она вспомнила все моменты праздника: как процессия прихожан три раза обходит вокруг церкви, как она пытается уберечь огонь зажжённой свечи от ветра, как все выстраиваются перед входом в церковь и батюшка тихонечко начинает петь «Христос воскресе из мертвых», как тропарь подхватывает хор, пение становится всё громче, и как она изо всех сил, во весь голос приветственно трижды отвечает: «Воистину Воскресе!» и целует в щёки знакомых. Закрыв глаза, Полина неподвижно сидела за столом и в какой-то момент почувствовала щекой лёгкое прикосновение огромной бороды батюшки, который наклонился к ней, совсем ещё девочке, и поздравил с праздником. Было радостно. Новая жизнь, новый этап начинался, и внутри Полина ощущала приятную благодать. Трижды пропев про себя Пасхальный тропарь «Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ и сущим во гробех живот даровав!», она незаметно перекрестилась и стала разговляться. В зале ресторана соратники по путешествию вели себя как обычно. И только в её душе было очень радостно, церковные колокола звонили всё громче, провозглашая весеннюю радость жизни.
В воскресный день туристов ждала интересная экскурсия в «долину чудес» – каньон Колка. Это удивительное чудо природы притягивает туристов со всего мира не только полюбоваться завораживающим горным пейзажем, но и с крутых откосов понаблюдать за огромными кондорами, птицами, живущими в Андах. Кондоры – само воплощение спокойствия. Без суеты и практически не шевеля крыльями, по утрам, когда формируются благоприятные их парению потоки воздуха, кондоры отталкиваются от горных утёсов и по долгу висят в воздухе. Удивительно, как такой огромный организм может летать! Размах их крыльев достигает трёх метров. Пока Ида с упоением рассказывала о самых тяжёлых летающих птицах, они одна за другой стали показываться в горном ущелье. Туристы, как полоумные, достали все свои фото-фиксирующие аппараты и стали без устали фотографировать. Общая суматоха наблюдающих была вызывающе контрастна спокойствию самих птиц. Они поднимались то выше, то опускались ниже и иногда совсем близко пролетали над головами туристов. Совместная радость отражалась на лицах путешественников, ради этой забавы проснувшихся ещё до рассвета. Народ на разных языках громко подсчитывал сколько же сегодня кондоров. А сегодня их было на редкость много. Пятнадцать. Шестнадцать.
«Ничего не изменилось, – думала про себя Полина. – Как был человек охотником-добытчиком, так им он и остался. Раньше поживу, зверей, убивали и несли в пещеру. А теперь всё более гуманно. Никакой крови. Бери фоторужьё и фиксируй. Лишь успевай вылавливать удачные кадры». Практически не присматриваясь, Поля щелкнула своим телефоном несколько фотографий, отошла от группы и села на большой камень. Кондоры подлетали к ней совсем близко и парили совсем рядом, почти дотрагиваясь до её вытянутых длинных ног. В одно мгновенье умиротворяющее спокойствие оборвало внутренний диалог. Без никаких мыслей, в совершенном спокойствии, Полина неподвижно сидела и смотрела в даль горных утёсов, наблюдала за птицами.
«Какое же это благословение. Просто сидеть и ни о чём не думать. Не планировать, не бежать и никуда не спешить. Это так прекрасно! Как раньше мне не хватало таких посиделок, времени, когда можно спокойно и подолгу любоваться природой!» Время остановилось, Полина по-балетному развела руки во вторую позицию, как в «Лебедином озере», подняла их вверх, ударила запястьями друг о друга, услышала знакомую внутреннюю музыку и превратилась в таинственную сказочную птицу, парящую рядом с кондорами в горных ущельях Андских гор.
– Пора выходить, просыпайтесь! – почувствовала Полина как кто-то, дотрагивается до её плеча, пытается разбудить. Автобусик остановился на главной площади совсем маленького городка, и Ида приглашала всех пройтись по ещё работающему рынку.
Очнувшаяся от глубокого сна, ещё сидя на своём месте, Полина смотрела в окно на странную архитектуру центральной улицы. Путешествуя по этой стране, она раньше ничего подобного не видела. Разноцветные дома были словно сложены их двух совершенно разных стилей. Что-то отдалённо напоминало испанские конструкции, но какие-то странные детали, цвета, формы окон и крыш были как из иного мира. Словно кто-то строил их играючи, осознанно уклоняясь от устоявшихся стандартов и норм.
Желая ещё немного насладиться сонной негой, Поля удобно облокотилась о спинку кресла и закрыла глаза.
– Выходи. Сколько можно спать! Давай, шевелись, – расслышала она знакомый писк где-то рядом.
От неожиданности Полина вся встрепенулась и сказала вслух:
– Ух ты, у меня от высоты, кажется, галлюцинации начались!
– Шевелись, соня! – услышала она ещё раз знакомый голос и увидела, как светящийся малюсенький мотылёк вылетает в открытую дверь автобусика.
– Опять всякая ерунда мерещится, – прошептала она себе под нос и вновь осмотрелась. Попутчики уже почти скрылись за углом главной площади, поспешно направляясь в сторону воскресного рынка. На самой площади не было ни души, только странные редкие клумбы цветов. Внимание Полины остановилось на странной центральной детали. На месте пересечения главных улиц гордо стояло необычное украшение города – топорно воплощённый в жизнь гибрид белой скульптуры и фонтана.
Выходить не было никакого желания. Странная апатическая лень призывала оставаться внутри. За время переезда каждый сантиметр её спины настолько адаптировался, словно слился с контуром кресла. Покидать тёплый автобус совершенно не хотелось.
В надежде увидеть весточку Бориса, Полина потянулась к рюкзаку за телефоном. На экране не высветилось ни одного сообщения. Пустота. Полнейшая пустота была и внутри. Никому, ни одной живой душе, не было дела – где она, что она, как она. Полина сделала глубокий выдох и, приказывая самой себе, громко и строго сказала:
– Всё. С меня довольно этой тягомотины! Сегодня праздник. Пасха. Жизнь надо смаковать!
Она энергично спрятала телефон в самый дальний кармашек походной сумки, подняла вверх обе руки и с удовольствием потянулась. Засидевшееся, почти застывшее тело прочувствовало сладкую благодать от растяжки. Ему уже давно хотелось простора, движений и прежнего интенсивного ритма. Полина наклонилась глубоко вперёд. Сделала это максимально, насколько позволяло узкое пространство между рядами кресел. По мышцам пробежала приятная теплота, и она резко вскочила со своего места. Лёгкой поступью балерины Полина выпорхнула на простор центральной улочки. Свежесть весеннего горного запаха мгновенно ободрила её. Как от первого глотка вина, голова немного закружилась, она закрыла глаза и почувствовала себя бесконечно счастливой.
Всей грудью Полина сделала медленный и глубокий глоток воздуха. Открыла глаза и осмотрелась. Вокруг не было ни души.
