Она не расслаблялась, пока я говорила, опустила взгляд на свои сцепленные пальцы. Ковыряла кожу ногтем, но вскоре прекратила стресовать и расправила плечи. В конце кивнула.
– Я попробую, – пробормотала себе под нос, но я услышала.
– Все будет хорошо, не волнуйся. Ну даже если мы снова вернулись к первоначальному весу, ничего страшного. Пока ты желаешь помочь себе, я буду преодолевать с тобой этот путь до конца.
Лиза ушла с гордо поднятой головой, и я понадеялась, что она хоть малость, но прислушается к моим словам. Никому из семи девчонок в группе не легко, у каждой своя больная история и если Лиза, наконец, вольется в их среду, то вскоре снова увидит результаты.
С писаниной пришлось повозиться до вечера, хотя я планировала приехать домой пораньше и огорошить приятной новостью Дана. В итоге он вошел ко мне в кабинет и оторвал от кресла. Понес на руках прочь из кабинета, а после и из центра.
В дороге я молчала, а когда приехали, я тут же уткнулась в телефон. Чат стал разрываться от сообщений, я не удержалась и зашла туда. Лиза влилась и девчонки стали закидывать ее разными словами утешения. Предложили встретиться завтра в парке, чтобы перемыть косточки парням и мужикам.
Я заулыбалась, но из моих рук внезапно пропал телефон.
– Я скоро ревновать начну тебя к работе!
– Каюсь, грешная.
Дан уселся на диван, а я тут же умостилась ему на колени и обняла за шею. С улыбкой прижалась к манящим губам и мир перестал существовать сразу же, как Даня углубил поцелуй. Я распалялась из-за бушующих гормонов даже не по щелчку пальцев,а за микросекунду! Страсть и похоть переплелись меду собой, я повалила опешившего Дана на диван и переняла инициативу в поцелуе.
Он хоть и не жаловался за последнее время, ведь секса я требовала в два раза больше, но стал кое-что подозревать. Вот и теперь с трудом отстранился, вопросительно всмотрелся в мои глаза:
– Милая, я чего-то не знаю?
Ну, тянуть и молчать теперь глупо. Поднялась с дивана и порылась у себя в сумочке. Нашла там снимок узи, сразу протянула небольшой квадратик любимому. Он брал его с непониманием во взгляде и даже когда всматривался, не мог понять, что на нем изображено.
– Ты болеешь? Что это?
– Угу, болею, – захихикала, так как недоуменное выражение лица любимого показалось мне забавным, – если беременность – это болезнь.
– Что? В смысле? – Дан и так и сяк всматривался в снимок, переворачивал его верх ногами, затем боком, но все равно ничего не понял, бедолага.
– Ну что ты там искать собрался? На снимке всего пять недель и видно только плодное яйцо. Завтра пойдем на первый скрининг и там уже увидишь полноценного человечика.
Вообще, по мне не было заметно животика. Ну, может, он стал чуть-чуть выпирать. Но все равно никто кроме Каролины и моей мамы не заметил перемен. Даже девчонки из группы и те больше смотрели друг на друга, чем на меня.
– Я… я что, стану… отцом? – Он все еще не верил и говорил с придыханием.
– Да, папочка, – мило улыбнулась, а Дан стал ворчливым засранцем:
– Ну и какого ты молчала столько времени?! Сколько еще ты мне будешь отказывать браке?! Я целый год едва не каждый день тебе предложение делаю, а ты…
– А я согласна.
– Ну вот видишь, опять ты… что?
Надо было видеть растерянность в глазах и на лице Дани. Он подскочил ко мне и явно собирался подхватить на руки, но в последний момент отступил. Вместо этого присел на корточки и, задрав мою блузу, прикоснулся губами к животику. Заговорил:
– Вот видишь, сынок, как папке не легко пришлось весь этот год уламывать твою строптивую мамку на брак.
Я закатила глаза, но улыбнулась и погладила любимого по голове. Он все общался с животом так, будто сто процентов знал, что внутри мальчик. Мне было без разницы: сын или дочка, главное, чтобы родились здоровым.
Тем же вечером мы уселись в обнимку перед теликом и, когда Дан переключал каналы, мы случайно застали новости:
– … известного бизнесмена и бывшего владельца фитнес центра осудили на десять лет за покушение на убийство. Максим Астахов…
Мы не дослушали, ведь и мой, и телефон Дана зазвонили одновременно. Ему – Руслан, а мне сестра.
Я подняла трубку первой и сказала сестре, что поставлю ее на громкую связь. Так же сделал и любимый. Новости у обоих оказались одинаковыми:
– Урода, наконец-то осудили! – Довольно заорала сестра, а Рус добавил: – Долго же мы бодались с ним, не ожидал, что у Максима окажется в защите сильный адвокат.
– Угу, я уже думала, что и на этот раз его отмажут, наш адвокат заранее готовил очередную апелляцию, но к счастью, замена судьи принесла желаемый результат. Десятка не то, что мы просили, но учитывая годовую волокиту, – и это хорошо!
Сестра радовалась так, будто сорвала куш, а судя по уставшему голоса Руслана, он был просто доволен, что Астахов получил срок за его мучения.
Руслан полгода проходил реабилитацию и не мог присутствовать на суде долгое время. Наверное, если бы не ворчащая ему над ухом Карина, он бы встал на ноги намного позже. Она не бросила его и помогала, хотя всегда отрицала, что делает это из-за любви. До сих пор крутит носом и зовет его «псиной». Такие вот у них забавные отношения.
Я за этот год полностью изменила свое мнение как о нем, так и о Стасе. Ведь говнюком по итогу оказался парень, на которого никто бы и никогда не подумал. И сразу вспомнились те слова цыганки два раза. По крайней мере, теперь я поняла, от кого и чего мне следовало бежать. От больной любви Астахова.
Дан крепко обнял меня и поцеловал в висок, а я прижалась к его боку. Новости мы давно переключили, но уже не смотрели телевизор. Мы наслаждались друг другом в полной мере.
Конец
