— На мой взгляд, это сексуальная зависимость. Скорее всего она делает это специально, чтобы держать тебя на крючке.
— Что же, мне дорого придется за это заплатить. Ребенок — это навсегда. Лиз, я не могу позволить ей совершить самоубийство.
— Вряд ли она это сделает. Люди, которые много говорят об этом, обычно ничего не делают. Она хочет держать тебя на коротком поводке.
— У меня нет выбора, — грустно произнес Тед.
— Что ты скажешь Энни? — задумчиво спросила Лиз.
— Пока ничего. Она с ума сойдет.
— Может, и не сойдет. Она умеет держать удар. Рано или поздно она все равно узнает. Нельзя же прятать ребенка всю жизнь.
— После этого семестра мне придется уходить из университета.
Лиз было тяжело даже думать об этом. Она понимала, как много значит для Теда учеба на юридическом факультете. Он давно мечтал о такой карьере и очень много ради этого сделал.
— Пока ничего не предпринимай. Кто знает, как все получится. Она в таком возрасте, что у нее легко может случиться выкидыш. Такое часто бывает.
— Надеюсь, мне повезет. — Произнося эти слова, Тед ощутил чувство вины, но он действительно не хотел ребенка и твердо знал почему. — Я еще ни разу с ней не разговаривал с тех пор, как она мне сообщила об этом.
— Она понимает, что держит тебя за глотку. — Что ж, это самый древний способ заарканить мужчину, вот Патти им и воспользовалась. Лиз ненавидела ее за это, но не знала, как помочь брату. Сейчас никто не мог ему помочь, разве что поддержать. Все остальное было в руках Патти. И в руках Божьих.
Вечером Тед впервые за эти дни позвонил Патти. Она зарыдала в трубку. Тед пытался успокоить ее по телефону, а она умоляла его приехать. Тед, подстегиваемый чувством долга, оделся и поехал к ней. Когда он появился в ее квартире, Патти уже успокоилась и была с ним очень нежна. Упросила просто лечь с ней в постель и обнять, а потом начала возбуждать его. Тед не хотел заниматься с ней любовью, кошмар последних дней давил на него. Но Патти не унималась, сумев откровенными ласками преодолеть его сопротивление, и Тед привычно утонул в страсти, нежности и наслаждении. Потом она прильнула к нему и заговорила об их ребенке. Тед чуть не расплакался.
Они, как всегда, снова занялись любовью. Утром, уезжая от Патти, Тед чувствовал себя подавленным. Она снова победила. Победил ребенок. А он проигравший. Перед уходом Патти спросила его о браке. Тед сказал, что не хочет жениться, но Патти заявила, что ребенок должен родиться в браке. Она приличная женщина и была замужем, когда рожала старших детей. Тед обещал подумать. Он боялся, что не выдержит, если она снова начнет угрожать самоубийством. К тому же сегодня он решил вернуться к занятиям.
Понурив голову, он направился к университету. Лучше бы в голову ударила молния и убила его на месте. Меньше всего на свете он хотел завести ребенка. Весь день Патти звонила ему между занятиями. Когда он пошел в библиотеку, чтобы поработать на компьютере, Патти прислала ему е-мейл с приглашением на обед. Теду казалось, что ему вырвали внутренности и спустили их в унитаз. А с ними и всю его жизнь.
До конца недели Энни ничего не слышала ни о Теде, ни о Томе Джефферсоне. Том не давал о себе знать с тех пор, как приходил обедать с ее семьей. Ей пришло в голову, что он струсил. Его молчание говорило само за себя. Энни решила не настаивать на продолжении знакомства.
Позвонил он только через неделю из Гонконга и просил прощения за вынужденное молчание.
— Извините, пожалуйста. Но там не было ни телефона, ни электронной почты. Я десять дней был в одной южнокитайской провинции и только что вернулся в Гонконг. Меня послали делать репортаж. Жаркое дело.
Энни была так счастлива слышать его голос, что не могла сдержать волнения.
— Я думала, мы вас напугали.
— Не говорите глупостей. Меня послали в командировку буквально на следующее утро. У меня не было времени позвонить вам. Иногда моя жизнь несется вскачь.
Именно это разрушило его брак. Жена хотела иметь мужа дома не на полставки, а постоянно, а он не собирался меняться. И сейчас Том хотел, чтобы Энни поняла все с самого начала или даже еще до начала.
— Могу сказать, что у меня тоже сумасшедшая жизнь. Хотя я не несусь ни в Китай, ни в Гонконг. Когда вы возвращаетесь?
— Надеюсь, завтра. Или послезавтра. Как насчет обеда в субботу вечером?
— С удовольствием. — Потом Энни рассказала, что от Теда тоже нет известий и она очень встревожена.
— Может, у него любовь?
— Боюсь, что вы правы. К тому же начались занятия. Меня очень беспокоит эта женщина. — Энни почувствовала облегчение оттого, что поделилась своими тревогами с Томом.
— Здесь вы ничего не можете сделать. Тед должен справиться сам.
— Знаю. Но он такой наивный мальчик. И я не доверяю этой женщине. Ей почти столько же лет, сколько мне.
— Для него это будет уроком, — спокойно отозвался Том.
— Если он это переживет.
— Переживет. Все переживают. Мы платим за свои ошибки и приобретаем опыт. Иногда дорогой ценой. Когда я женился, то очень скоро понял, что выбрал не ту женщину, но продолжал тянуть лямку, однако со временем становилось только хуже. Вам по крайней мере удалось избежать подобного.
— Я тоже ошибалась, — призналась Энни. Возможно, и монашеская жизнь ошибка. Но она не решилась гнаться за двумя зайцами сразу. Трое детей в ее тогдашнем возрасте — непомерный груз. Она и сейчас довольна своей жизнью.
— На мой взгляд, вы все сделали правильно, вырастили прекрасных детей. Ваша сестра могла бы вами гордиться.
При этих словах на глазах Энни выступили слезы.
Том рассказал о Китае, о своем репортаже, который готовил. В стране был новый премьер-министр. Том брал у него интервью о внешней политике и проблемах торговли. Энни поразило, какая ответственная у Тома жизнь. Он живет на гребне мировых событий. Сама она пытается заставить подрядчиков соблюдать сроки, передвигает стены, чтобы угодить заказчикам. Ее мир значительно уже, но она тоже любит свою работу. Эта работа много лет приносила ей удовлетворение. Энни всегда втайне надеялась, что Кейти тоже увлечется архитектурой и со временем они станут партнерами. Однако художественный талант племянницы отыскал себе иную дорогу.
Том пообещал позвонить, как только вернется в Нью-Йорк, еще раз напомнил о субботнем обеде и сказал, что выберет ресторан по дороге домой и закажет столик. Энни порадовало, что он все заботы берет на себя и сам строит планы. Впервые кто-то принимал за нее решения. Она ощутила неведомое прежде облегчение оттого, что груз лежит не на ее плечах.
