Идея выглядела неплохо, но, стоило Расти поднести бритву к первому шву и взглянуть на нее, уже нависшую над стежком в боевой готовности, как рука покрылась липким потом от недоброго предчувствия. Глубоко вздохнув, девушка коснулась шелковой нити лезвием.
Дверь резко распахнулась, и в хижину в своих снегоступах ввалился Купер. Голову он покрыл мехом, а все тело — от шеи до ботинок — замотал в шкуры. Дыхание мужчины замерзало, делая усы призрачно-белыми. Из груди Расти вырвался тревожный, испуганный вскрик.
Но ее удивление не шло ни в какое сравнение с изумлением Купера. Сейчас соседка была для мужчины не менее сверхъестественным видением, чем он — для нее, правда, совсем по другой причине. Силуэт ее выделялся на фоне камина, огонь подсвечивал роскошные волосы. Одну ногу Расти держала на весу, ее бедро соблазнительно оголилось. Одеяло, в которое девушка завернулась после того, как обтерлась губкой, соскользнуло на плечо, обнажив одну грудь. Купер не мог отвести взгляд от соска, вмиг ставшего твердым и упругим от холодного воздуха, ворвавшегося в хижину.
Он закрыл за собой дверь:
— Что это, черт возьми, ты тут делаешь?
— Я думала, тебя не будет дольше.
— А вдруг пришел бы не я, а кто-то другой? — взревел он,
— Кто, например?
— Кто… кто…
Черт, и правда, трудно представить себе еще одного человека, оказавшегося в таком же дурацком положении! Купер и не предполагал, что увидит столь захватывающую дух картину в убогой хижине, затерянной в этом диком, глухом уголке Канады! Мужчина почувствовал, как его штаны предательски натянулись при мгновенной эрекции. Либо Расти совершенно искренне не понимает, какой эффект производит на Купера, либо все прекрасно знает и умышленно пользуется своими чарами, медленно сводя его с ума. Как бы то ни было, на них Купер реагировал всегда одинаково.
Лэндри в отчаянии сорвал с головы кусок меха и одним движением вытряхнул из него снег. Следом полетели перчатки. Потом мужчина сорвал с ног снегоступы.
— Итак, вернемся к моему оригинальному вопросу: что, черт возьми, ты делаешь?
— Выдергиваю швы.
Купер бросил пальто в направлении крючка, и оно удивительным образом приземлилось точно на место.
— Что?..
Поза Купера — высокомерного, снисходительного, заносчивого всезнайки, возомнившего себя суперменом, — возмутила Расти до глубины души. Не говоря уже об оттенке превосходства, так и сквозившем в его голосе! Девушка заглянула соседу прямо в глаза:
— Нога чешется. Рана уже затянулась, швы стали выступать. Пора их снимать.
— И ты решила воспользоваться бритвой?
— А что ты предлагаешь?
Рассерженный, Купер в два шага одолел расстояние до камина и вынул свой охотничий клинок из ножен. Когда он опустился перед Расти на колени, она отпрянула и глубже закуталась в одеяло:
— Ты не можешь резать нитки этим!
Выражение лица Купера красноречиво говорило о том, что он из последних сил старается сохранять терпение. Компаньон отвинтил ручку ножа и вытряхнул оттуда несколько инструментов — Расти и понятия не имела, что скрывалось внутри! Среди полезных вещиц оказалась и крошечная пара ножниц. Расти следовало бы радоваться, но она пришла в ярость:
— Если у тебя все время были эти ножницы, зачем ты подрезал мне ногти тем кошмарным ножищем?
— Мне так захотелось. Ну а теперь давай сюда ногу. — И Купер протянул свою лапищу.
— Я все сделаю сама.
— Дай мне свою ногу.
Отчетливо выговаривая каждое слово, Купер сердито смотрел на Расти из-под бровей.
— Если ты этого не сделаешь, я заберусь под одеяло и сам вытащу твою ногу. — Его голос вдруг стал притворно обольстительным. — Думаю, не стоит говорить, что я могу там нащупать, прежде чем найду ее.
Все еще бунтуя, Расти высунула голую ногу из-под одеяла.
— Спасибо, — не скрывая сарказма, произнес Купер.
— На меня капает с твоих усов!
Иней начал постепенно таять. Купер вытер усы рукавом рубашки, не выпуская босую ступню, казавшуюся совсем крошечной в его огромной ладони. Расти нравилось это ощущение, но она упорно гнала от себя коварные мысли. Девушка пришла в смятение, когда Купер просунул ее пятку во впадину между своих бедер. Нога коснулась твердой, крепкой выпуклости, и Расти чуть не задохнулась от волнения…
Купер поднял на нее насмешливый взгляд:
— В чем дело?
И он еще смел спрашивать! Да Расти умерла бы, прежде чем сообщила ему о том, что заметила!
— Ничего. — Она старалась казаться невозмутимой. — У тебя руки ледяные, только и всего.
Глаза Купера ярко вспыхнули, и девушка поняла: он отлично знает, что она лжет. Ухмыляясь, он наклонился к ее ноге и приступил к работе. Надрезать шелковые нити не составило труда. Расти даже подумала, что она, скорее всего, и сама легко справилась бы с этой задачей. Но когда Купер достал маленький пинцет и зажал им первую надрезанную нить, она поняла, что худшее еще впереди.
— Больно не будет, только пожжет немножко, — предупредил Лэндри. Он быстро и резко дернул, чтобы вытащить нитку. Нога Расти, зажатая напарником, машинально дернулась.
— О боже, — простонал он, — не делай этого.
Расти вняла его просьбе. И терпела, хотя это стоило ей невероятных усилий. Несчастная решила держать ногу неподвижно, как камень, даже если Куперу вздумается вырвать все швы зубами!
К тому моменту, когда пинцет выдернул последнюю нить, слезы напряжения и страха заполнили ее глаза. Компаньон действовал так мягко и нежно, как только мог, Расти была благодарна ему за это, и все-таки ощущения оказались не из приятных.
Когда «операция» закончилась, девушка легонько тронула своего спасителя за плечо:
— Купер, спасибо.
Он не удостоил вниманием этот искренний жест.
— Оденься. И поторопись с обедом, — приказал он с любезностью пещерного человека. — Я ужасно проголодался.
А вскоре после этого он начал пить
Бутылки виски нашлись среди запасов Гавриловых. Купер обнаружил спиртное в тот день, когда они с Расти вычищали хижину. Тогда, перед тем как попробовать виски, мужчина в предвкушении громко почмокал губами. А потом влил в себя здоровенную порцию и одним махом проглотил обжигающую вязкую жидкость. Самодельное ядовитое пойло молнией устремилось по организму, плюхнувшись в желудок и вспыхнув там, словно метеор
Купер хрипло закашлялся и засопел, этот неожиданный спазм невольно вызвал у Расти смех, что ее соседа совсем не удивило. Когда к мужчине вернулся голос, он угрюмо сообщил, что это не слишком забавно — по крайней мере, для его обожженного пищевода.
