– Нет ли намека на сомнение в твоем "О"? Лорен пожала плечами, опустила голову и уставилась на кружку, в смятении отмечая, что ее нужно снова наполнить, и поставила ее на стол со стуком.
Коулби решил, что Лорен расстроена из-за того, что этой ночью он не пришел к ней в постель. Поставив кружку и подходя к Лорен, он самодовольно улыбался. Коулби был бы несказанно счастлив исправить свою оплошность.
Когда он стал приближаться к ней, Лорен и понятия не имела, что он замышляет, и издала слабый звук изумления, когда он одним быстрым движением поднял ее со стула. Коулби прижал Лорен к себе вплотную, извиняясь за то, что оставил ее одну этой ночью. Ее имя не сходило с его уст до тех пор, пока его рот не слился с ее ртом в поцелуе, от которого у них перехватило дыхание и появилась волнующая дрожь.
– А твой завтрак? – напомнила ему Лорен, но он пробормотал: «Позже» и отнес ее в спальню.
Это стало образом их жизни в течение следующих двух недель. Отсроченные или вовсе несостоявшиеся встречи. Полетевшие к чертям обеды. Извинения вместо объяснений.
И слишком много одиночества, подумала Лорен, и ее глаза неожиданно наполнились слезами. Она любила Коулби сильнее, чем можно было себе представить. Но она пришла к печальному выводу, что ей недостаточно только любить его. Причина была в нем.
От волнения у Лорен перехватило горло, когда она набрала номер телефона своих родителей. Ей ответила мать, и Лорен удалось произнести бодро свое предложение навестить родителей и пообедать с ними вместе. Коулби не удосужился сказать ей, когда она может его ожидать дома, а Лорен не могла даже подумать о том, чтобы провести еще один вечер в одиночестве.
– Конечно, приходи, дорогая, – сразу же сказала Лайна Шейлер, при этом ее голос был мягким и сердечным. – Грам приготовит твои любимые булочки с капустой.
– Прекрасно! Выезжаю немедленно, – сказала Лорен, засмеявшись, и повесила трубку. Ее нисколько не волновало, будет ли жареная печенка, к которой она питала полное отвращение. В этот момент она была доведена до отчаяния и нуждалась в том, чтобы семья избавила ее от того чувства неполноценности, которое охватило ее и держало своей смертельной хваткой.
Через пять минут Лорен уже была по дороге в Силвергейт, в дом ее детства, импозантный двухэтажный дом с верандой, окружавшей весь второй этаж, где у нее с сестрами были свои спальни.
Приблизительно через два часа, когда Лорен Пришла домой, она увидела машину Коулби на подъездной дорожке.
– Как символично, – пробормотала Лорен сердито. – Один вечер я решила провести вне дома, а он так рано пришел.
Она поставила машину в гараж и вошла в дом через кухню. Постояла, перевела дыхание и поспешила пройти в гостиную, ожидая увидеть на кушетке Коулби с газетой в руках. Но комната была зловеще пуста.
«Ах! – подумала она, улыбаясь. – Вероятно, он принимает душ». Бросив сумку на стул, она осторожно подкралась к спальне, намереваясь проскользнуть в ванную комнату и таким образом сделать ему сюрприз. Она могла бы даже решиться встать с ним вместе под душ, подумала Лорен, но неожиданно остановилась прямо в спальне.
Коулби!
Глаза Лорен расширились от ужаса, она уставилась на него, не в состоянии стронуться с места, хотя страстно желала броситься к нему. На Коулби не было рубашки, и сразу же под сосками и до диафрагмы грудь была забинтована.
– Эй, не надо так пугаться. – Его улыбка искривилась, а когда он протянул к Лорен руку, его черты лица исказились от боли. – Подойди ко мне, – прошептал он хрипло.
Издав едва слышный, бессмысленный крик, Лорен пересекла комнату и опустилась на колени на пол возле кровати.
– О, Коулби, – вскрикнула она, – что с тобой произошло?
Несмотря на ранение, он не утратил чувство юмора.
– Ты помнишь тех двух маленьких старушенций, ворующих корзины из магазина? – Он засмеялся и поморщился от боли. – Ну, они вернулись и опять терроризировали всю округу. А я, как идиот, снова взял их за бока, и смотри, что они со мной сделали.
Коулби застонал, и Лорен быстро подняла глаза и посмотрела ему в лицо. Ее это не забавляло. Она смотрела на него и видела, что он гримасничает от боли каждый раз, когда двигается или смеется.
– Что произошло?
– Обещаешь не смеяться?
– Ты полагаешь, что мне это доставляет удовольствие?
– В том, что со мной произошло, только моя собственная вина, – начал Коулби и рассказал ей, что преследовал двух воришек, которые варварски вели себя в одном из питомников растений.
Преступники оставили свою машину на скоростной автостраде и пустились бежать. Он побежал за ними. – В одно мгновение преодолев расстояние между нами, я был почти готов схватить их, но мои ноги запутались в лежащем там кабеле, и я скатился вниз по насыпи. – Он скорчил рожу от отвращения к самому себе. – Они сбежали, а я сломал пару ребер и растянул мышцы.
– Тебя могли бы убить, – сказала Лорен, рассерженная на Коулби за то, что он, казалось, не был расположен отнестись с должным вниманием к тому, что с ним произошло.
– Нет, – противился он, робко смеясь. – Если бы я приземлился на голову, то для такого безголового тупицы это не было бы травмой.
Лорен покачала головой, приходя в отчаяние от его слов. Она устало поднялась.
– Не хочешь что-нибудь поесть?
– Я уже ел. – Он схватил ее за руку своей нездоровой рукой, стараясь удержать и не дать ей уйти. – Я пытался дозвониться до тебя, детка, но тебя не было дома.
– Я обедала с родными. Коулби отвел взгляд о г Лорен.
– Я так и предполагал.
Обнаружив, что ей ничего не мешает уйти, Лорен пробормотала:
– Я собираюсь приготовить чай.
И она вышла из комнаты.
Лорен поспешила пройти на кухню, присела за стол и уронила лицо на сложенные руки. Хотя к ее глазам подступали слезы, она настолько оцепенела, что не могла плакать.
В последующие дни Лорен была чуть ли не благодарна тем вандалам, которых преследовал Коулби. Теперь он постоянно бывал дома, и это было прекрасным сновидением, и она хотела, чтобы этот сон не кончался никогда.
– Итак, любимая леди, что сегодня у нас на повестке дня?
Одетый в черные джинсы и голубую тенниску, в двери стоял Коулби. Он поглядывал сверху вниз на Лорен, сидящую за коммутатором.
– Мы приглашены обедать к Джин, – сказала она и подняла вверх руку, давая ему знак помолчать, пока она ответит по одной из служебных линий.
– Может быть. Джин не будет сильно возражать, если мы пропустим обед у них сегодня вечером? – спросил Коулби, когда она вновь обратила на него внимание.
Его мальчишеская улыбка была потрясающей. Лорен рискнула бы даже недовольством всей семьи, лишь бы провести одну ночь наедине с ним, особенно теперь, когда его ребра зажили.
