Слухи… Гадденс был вторым человеком, который упомянул о слухах.
— Что это за слухи? — требовательно спросила она.
— Да ничего особенного, — ответил Вик. — Так, сплетни, не больше.
— Какие? — не успокаивалась Джессика. От волнения она даже подалась вперед, и Гадденс это заметил.
— Что ж, если вы настаиваете… — сказал он, вздыхая. — Речь идет главным образом о недостаточно компетентном управлении, о проблемах с экипажами судов, о некоторых общих проблемах.
— Иными словами, речь идет о моей неспособности эффективно руководить компанией, — промолвила Джессика ровным голосом, снова откидываясь на спинку кресла. В ней боролись два чувства — гнев и облегчение, — и она не знала, какое из них сильнее.
— Да, именно в этом все дело, — подтвердил Гадденс, внимательно разглядывая свои ухоженные ногти. — Вы молоды и не обладаете достаточным опытом. Кроме того, морское дело — это грубая, неженская работа, и конкуренция здесь жесточайшая. Еще лет десять назад экипажи судов ходили друг против друга стенка на стенку; случаи саботажа происходили едва ли не каждый день; несколько человек утонуло при невыясненных обстоятельствах. Конечно, времена изменились, но совсем не так, как бы нам всем хотелось, и поэтому управлять компанией, которая занимается морскими транспортными перевозками, должен мужчина. Хотя и не всякий мужчина на это годится…
Он снова вздохнул.
— Значит, вы считаете, что я не справлюсь с этим потому, что я — женщина?
Лицо Вика Гадденса болезненно сморщилось.
— Только не надо этих феминистских штучек, Джессика, я вовсе не это имел в виду. Дело вовсе не в тебе. Я просто хочу сказать, что двенадцать миллионов долларов плюс проценты — слишком большая сумма, чтобы банк мог не беспокоиться за ее сохранность. Пусть даже вероятность того, что ты не сможешь успешно заменить деда, ничтожно мала, все-таки эту возможность нельзя исключить полностью.
Гадденс замолчал. Джессика ничего не ответила, и он вынужден был продолжать.
— Двенадцать миллионов долларов, Джессика, подумай об этом! Я прошу тебя просто подумать и сказать, как бы ты поступила в этой ситуации?
Джессика поняла, что ничего сделать не сможет. Из кабинета Гадденса она вышла с высоко поднятой головой, хотя больше всего ей хотелось заплакать. Она чувствовала себя слабой, беспомощной и очень одинокой. От ее утренней решимости не осталось и следа.
Но после обеда, уже ближе к вечеру, Джессика снова воспрянула духом. После нескольких безуспешных попыток она наконец сумела сосредоточиться и отдалась работе с удвоенной энергией.
Ее уединение нарушила Софи. Вежливо постучавшись, она открыла дверь кабинета и встала на пороге, поправляя на плече длинный ремешок сумочки. Через руку Софи был переброшен аккуратно сложенный белый джемпер.
— Мне пора домой, мэм, — объявила она. — Вы идете или будете работать допоздна?
Джессика отложила ручку и слегка потянулась, разминая затекшую поясницу. За окном, в домах по обеим сторонам излучины Миссисипи, один за другим зажигались огни. Небо на западе было окрашено нежно-розовым закатным перламутром.
— Я еще немного задержусь, — сказала она извиняющимся тоном. — Я только недавно начала разбираться, что к чему.
Было видно, что Софи колеблется.
— Мне не хотелось бы беспокоить вас, мэм, но нельзя ли устроить так, чтобы я получила чек на зарплату не в конце недели, а раньше?
— Никаких проблем, — немедленно отозвалась Джессика. — Заполни форму, а я подпишу.
— Я знала, что вы так скажете, и все подготовила. — Софи вошла в кабинет и, приблизившись к столу, положила перед Джессикой заполненный бланк.
Джессика склонилась над бумагой.
— Этого хватит? — спросила она озабоченно. — Может быть, у тебя какие-то непредвиденные трудности?
— Ничего страшного. — Софи состроила капризную гримаску. — Это все мой муж. Я дала ему деньги, чтобы он оплатил счета, а он спустил их на тотализаторе. Иногда он ведет себя так, словно ему только исполнилось пять лет. Сущий ребенок! Просто не знаю, почему я до сих пор его не вышвырнула!
— Я думаю, ты все прекрасно знаешь, — улыбнулась Джессика.
— О, он умеет замечательно массировать ступни, — вдохновенно сказала секретарша и тут же покачала головой с самым сокрушенным видом. — Ох уж эти мужчины!.. Иногда мне кажется, что в Эдемском саду был только один настоящий змей — Адам. Вам повезло, что никто из этих бесполезных созданий не путается у вас под ногами и не ходит за вами хвостом, куда бы вы ни направились.
Джессика отдала Софи документ и подперла кулаком подбородок.
— Знаем, знаем… — проговорила она лукаво. — Каждое утро, когда ты приходишь на работу, ты жмуришься как кошка, которая нализалась сливок.
— Что это вы такое говорите, мисс Джессика! — Софи, хитро прищурившись, искоса поглядела на Джессику. — Вот мой Захария услышит, то-то будет смеяться!
Все еще хихикая, она прощально махнула подписанным документом и вышла, грациозно покачивая бедрами.
Джессика долго смотрела на закрывшуюся дверь кабинета, пытаясь представить себе, каково это — идти домой, зная, что там, лениво развалившись в кресле или на диване, тебя ждет мужчина, который умеет хорошо массировать ступни. Или не ступни. Или еще что-нибудь…
Спохватившись, она резко тряхнула головой. Раньше она никогда не позволяла себе думать ни о чем подобном. Что же все-таки с ней случилось?
Что бы это ни было, решила Джессика, она в состоянии справиться с собой. Раз она решила работать, значит, надо работать.
И, решительно сжав губы, она вернулась к оставленному документу.
Минут через пятнадцать, а может, прошел целый час, Джессика услышала какой-то шум. Приподняв голову, Джессика прислушалась. Она знала, что все служащие уже ушли — ее сознание автоматически отмечало скрип задвигаемых ящиков, хлопанье закрываемых дверей и бренчание ключей в замках. Здание постепенно затихало, и, даже с головой уйдя в работу, она не могла этого не заметить. Кажется, совсем недавно Джессика слышала, как в последний раз прозвенел мелодичный сигнал лифта, отправившегося на первый этаж.
В негромком царапанье, насторожившем ее, было что-то знакомое, но Джессика никак не могла понять, что это такое. Она была почти уверена, что это не шаги и не шорох перебираемых бумаг в шкафу. Странный звук показался ей слишком тихим и безмятежным. Во всяком случае, Джессика была далека от того, чтобы в панике броситься звонить в охрану.
Несмотря на это, Джессика чувствовала, что если она хочет вернуться к работе, то должна узнать природу подозрительных звуков. Осторожно встав из-за стола, она крадучись прошла к двери и, бесшумно отворив ее, выглянула в приемную.
