— Вот это да. А где ты?
— У Нэнси Хейнс. Но, к сожалению, я здесь одна. Нэнси улетела в Париж. А ты знаешь, что я ушла из дома?
— Нет, конечно. Но я уезжал. Приехал только вчера, поздно ночью. Так что никого еще не видел. — Он встревожился: — Дорогая, вы с Клайвом что…
— Да, — Фелисити не дала ему договорить. — Но я стараюсь об этом не думать. Я решила, может быть, ты захочешь пригласить меня на обед или на ужин куда-нибудь, если у тебя есть свободное время. Мы могли бы просто поболтать, посмеяться… — Ее голос оборвался. Она с ужасом поняла, что при Ричарде не сможет сохранять присутствие духа. Но, с другой стороны, он был первым человеком, если не считать Маргарет Диэринг, с кем она говорила о Клайве с тех пор, как Нэнси уехала в Париж.
— Мы сходим куда-нибудь пообедать и поужинать. Скажи мне свой адрес, и я приеду прямо сейчас.
Он приехал так быстро, что ей это показалось невероятным. Она почувствовала прилив нежности и теплой благодарности, когда увидела его на пороге.
— О, Ричард, как я рада тебе!
— Я тоже. Правда, лучше бы нам встретиться не здесь. Хотя… — Цепким взглядом он всматривался ей в лицо. — Хотя меня это вполне устраивает. А тебя?
— О, меня тоже. — Она слегка пожала плечиками. — В конце концов, такое случается сплошь и рядом. Мы с Клайвом не первые, кто расходится, потому что больше не можем жить под одной крышей.
Убежденность в ее голосе его не обманула. Только за ужином, поздно вечером, Ричард почувствовал, что наконец Фелисити начала его замечать. До этого, за обедом, как она его и просила, он болтал о всяких пустяках и пытался развлечь ее. Днем они сходили в кино, потом посидели в кафе и снова вернулись в квартиру Нэнси, где позволили себе немного выпить, а затем, передохнув, отправились в маленький ресторанчик в Сохо.
— А теперь можешь больше не хорохориться. Расскажи, что на самом деле с тобой происходит, — сказал Ричард, когда официант принял их заказ и ушел.
Фелисити обернулась и внимательно посмотрела на него. Будь она сейчас с кем-нибудь другим, наверняка пыталась бы бодриться, но с Ричардом…
— Это просто ад, но мой здравый смысл подсказывает, что так будет продолжаться не вечно.
— Конечно. Во всяком случае, я на это надеюсь. Для своей же выгоды.
— А в чем твоя выгода?
Он ухмыльнулся:
— Дорогая, неужели я постоянно должен тебе напоминать, что я-то тебя люблю? И, кстати сказать, страдаю от неразделенной любви. Причем гораздо больше, чем ты, потому что у тебя, как мне кажется, причин для страданий нет.
— Ричард, что за глупости ты говоришь! Я же рассказала, что случилось. И ты еще думаешь, что я нужна Клайву? — Она покачала головой. — Нет, нет, теперь мое место заняла Маргарет Диэринг. — Фелисити подняла свой бокал. — Выпьем за их счастье. Королева умерла, да здравствует королева!
— Ты сама знаешь, что это полная чушь.
Нет, она знала, что это не чушь; и еще знала, что Ричарда она никогда не сможет провести.
— Ричард, я ездила к ней вчера вечером.
— Боже мой, зачем?
— Хотела серьезно поговорить. Чтобы выяснить, если удастся, к чему мне готовиться. Понимаешь, дело в том, что, хотя я ушла от Клайва… — Она беспомощно взмахнула рукой. — Видишь ли, я все равно не была до конца уверена, даже после их поездки в Ирландию, что он правда ее любит.
— И что?
— Она говорит, что Клайв от нее без ума. Что он хочет со мной развестись и жениться на ней.
— А зачем она тебе это сказала?
— Не знаю.
— И что ты ответила?
— Что я не поверю, пока он сам об этом не скажет.
— Вот первая разумная вещь за сегодняшний вечер.
Фелисити вздохнула:
— Проблема в том, что я ни за что на свете не стану его об этом спрашивать.
— Дорогая, какая ты у меня дурочка, — нежно произнес Ричард.
Ее глаза наполнились слезами.
— Но я не могу, Ричард. Разве ты не понимаешь… Если даже я спрошу, он ни за что не скажет правду, начнет врать, изворачиваться. Потому что, как его пассия заметила, он очень ко мне привязан и не хочет причинить мне боль.
— И что ты будешь делать дальше?
— Не знаю. Посоветуй что-нибудь.
Ричард ласково взял ее ладони в свои.
— Обещаешь выполнить мой совет?
Она молча кивнула.
— Хорошо. Тогда слушай. — Ричард решил для разнообразия подыграть наконец себе. — Вот что я тебе советую — разводись с Клайвом, выходи за меня замуж и поедем вместе в Канаду.
У Фелисити перехватило дыхание. На секунду она совершенно серьезно задумалась над этим. Может ли она, в самом деле, променять Клайва на Ричарда? Клайва, единственного мужчину, которого она любит и будет любить всегда. Так она считала. Может, зря? Может, стоит допустить, что в ее жизни есть место другому мужчине?
— Я так люблю тебя, дорогая, — взволнованно прошептал Ричард.
— Не знаю только, за что.
Он кисло улыбнулся:
— Я и сам порой не могу понять. Если учесть, что мне не дают никаких надежд. Хотя теперь… — Он посмотрел ей прямо в глаза. — Я не стал бы так говорить, если бы не надеялся, что когда-нибудь, когда Клайв перестанет целиком занимать твое сердце, я смогу сделать тебя счастливой.
— То есть ты не оставляешь надежду, что когда-нибудь Клайв станет мне безразличен?
— Ну конечно.
— А если этого не случится?
— Любовь моя, это уже мои трудности. Но послушай: можешь ты хотя бы подумать над этим?
— Да, Ричард. — Ее голос дрогнул. — Хотя мне хочется не думать, а взять да последовать твоему совету.
Он снова улыбнулся:
— Это уже что-то — ты согласилась хотя бы подумать. Еще недавно от тебя нельзя было добиться и этого.
— Я знаю. — Они помолчали. — А ты не видел Клайва с тех пор, как я от него ушла?
— Нет. Но я же тебе сказал — я уезжал, меня не было дома.
— Кстати, о доме — наверное, мне надо связаться с моей семьей. Если они позвонят в «Грин Гейблз» и узнают, что меня там нет, начнут волноваться.
— Наверное, они уже позвонили в магазин и спросили у Клайва.
— Интересно было бы узнать, что он им наговорил. — Она вздохнула. — Лучше утром сама позвоню матери. Не хочу, чтобы она волновалась. Теперь все вдоволь нарадуются и будут мне твердить: «Вот, мы тебя предупреждали».
— Если они тебя любят, то не будут.
— Родители, может, и не будут, но моя ужасная сестрица наверняка не упустит своего триумфа. Я так и слышу, как она внушает Линн: «Вот видишь, я тебе говорила, нельзя выходить замуж за человека на пятнадцать лет старше».
Ричард чуть помешкал, но все же решил признаться:
— Кстати, раз ты заговорила о Линн. Мы с ней вчера встречались, вместе обедали.
