К Аманде подошел Дуэйн — в одной руке кружка пива, в другой пустая банка из-под кофе.
— Веселитесь?
— Да, — улыбнулась Аманда.
— Я только хотел поблагодарить вас за помощь. — Кивком головы он указал в сторону дороги к развалинам старого дома. — Я и не знал, что вы так ловко управляетесь с лошадьми.
— Рада, что могла помочь.
— Помните, как Рыжий Дьявол смахнул с него шляпу?
— Горячий конь, — кивнула она.
— Дело не в этом. Когда с него сняли уздечку, под ней обнаружилась большая колючка. Должно быть, он бесился из-за нее.
— Какая неудача!
— Больше, чем неудача. — Дуэйн нахмурился и выплюнул табачную струю в банку из-под кофе. — Такого здесь раньше не случалось. Работники очень внимательно относятся к лошадям. — Дуэйн посмотрел ей в глаза. — По-моему, какая-то подлая змея нарочно подложила.
— Как свадебную шутку?
— Да какая уж тут шутка! — Он окинул ее мрачным взглядом. — Чейз говорил вам, что здесь происходит?
— Нет. — Аманда чувствовала себя все более неловко. — Даже не знаю, о чем вы говорите. Дуэйн кивнул и отвел глаза.
— Понимаю, он не хотел беспокоить вас. Аманду охватила тревога, и она тут же вспомнила змею под кроватью.
— Так что же происходит?
— Пусть лучше Чейз вам расскажет. — Дуэйн поймал ножку Бартоломью и легонько пожал ее. — До встречи, бездельник.
— Дуэйн…
Аманде пришлось замолчать, потому что старый ковбой решительными шагами удалялся от нее. Вот и еще одна веская причина поговорить с Чейзом. Если это ранчо — минная ловушка, она должна знать. У нее ребенок, которого надо защищать.
Чейз любил сына. Но чем больше он думал о решающем разговоре с Амандой, тем больше ему хотелось провести его, не отвлекаясь на малыша. Он побродил по патио и наконец подошел к Белинде, по дороге бросив пустую банку из-под пива в контейнер для мусора. В глазах Белинды прыгали веселые искорки.
— Надеюсь, праздник подарил тебе хорошую идею, Чейз.
— Все может быть, Белинда, — усмехнулся он. — В общем-то, я хочу попросить тебя о любезности. Мне надо поговорить с Амандой наедине, и я подумал, что ты пока можешь посмотреть за Бартом. Не думаю, что он доставит много хлопот.
— Этот малыш никогда не доставит много хлопот. Декстер очень хотел снова взглянуть на него. Я возьму Бартоломью и посижу немного с Декстером и Хлоей.
— Если согласится Аманда. Я ее еще не спрашивал.
Улыбка Белинды моментально преобразила ее, будто она снова стала юной девушкой.
— Оставь это мне, я все устрою. Где ты хочешь с ней поговорить?
Чейз мысленно перебрал возможности. Всюду толпились гости: и в патио, и в главной комнате, и на веранде.
— Позади дома. И, по-моему, лучше всего за воротами. Я буду ждать ее там, — сказал он.
— Как романтично! Я пришлю ее к тебе, — улыбнулась Белинда, показав головой на Аманду, которая сидела за столом и разговаривала с матерью Ру.
Чейз мысленно скрестил пальцы и широкими шагами направился к задним воротам патио. По пути он обдумывал, что ей сказать. Слово «любовь», как пчела, жужжало у него в голове. Но он сомневался, созрел ли уже для этого слова. Пока что он созрел для того, чтобы сказать Аманде, как много она для него значит и что он не хочет терять ее. Интересно, хватит ли у него отваги попросить ее остаться в Аризоне? Ли считала, что надо попытаться. В Таксоне можно подыскать работу по ее специальности. К тому же ей вроде бы польстило, когда ее назвали ковбоем. Она легко нашла общий язык с местной публикой. Что, если ей начинает здесь нравиться? А если нет, он так часто будет ее любить, что у нее просто не останется времени думать о том, где она живет.
Проходя через ворота, Чейз оставил их приоткрытыми и посмотрел на небо. Небольшие тучки облепили горы и сейчас так сияли, будто внутри у них кто-то включил свет. Однако не похоже, чтобы пошел дождь. Чейз эгоистично порадовался: это давало прекрасную возможность теплым летним вечером ждать Аманду. Чейз подошел к широкой саманной стене. Смех и музыка долетали и сюда, но саман немного приглушал звуки, так что они с Амандой смогут спокойно поговорить.
Вот только когда она открыла ворота, вышла из патио и лунный свет отразился от ее волос, Чейз уже хотел не разговаривать, а… Аманда огляделась, высматривая его.
— Сюда, — проговорил он, и голос был таким же жарким, как ткань на его джинсах.
Когда Аманда приблизилась, Чейз со стоном притянул ее к себе, и его рот нашел ее губы. Чейз подумал, что у него лопнет грудь, когда она с таким же голодом обняла его. Задыхаясь, он целовал ее рот, щеки, изгиб шеи.
— Ты мне нужна, Аманда!
— Ты мне тоже нужен, — страстно прошептала она. — Почему ты так рассердился на меня утром?
— Это было глупо. — Он наклонился и поцеловал выступавшую из выреза платья выпуклость груди. — Когда ты сказала, как я был хорош, я подумал, что ты хочешь меня только для секса. Как и все женщины, с которыми я спал раньше.
— Ох, Чейз! — с веселым удивлением воскликнула Аманда, поглаживая его по волосам. — Ты решил, что я воспринимаю тебя как объект для удовлетворения страсти?
Он расстегнул верхние пуговицы на платье и проскользнул рукой под лифчик.
— Что-то вроде этого.
— И ты хотел, чтобы я думала о тебе по-другому?
— Да… я… — Он погладил теплую грудь, отяжелевшую от молока, и совершенно потерял ход мысли. — Ах, Аманда, ты как шелк. Давай забудем о гостях. Я возьму Барта, и мы пойдем в наш коттедж.
— А что, если я почувствую себя объектом для удовлетворения страсти?
— Это не так, ты сама знаешь.
— Разве? — ласково проворковала она. Рука Чейза замерла, и он посмотрел ей прямо в глаза.
— Не знаю, сумею ли я быть так хорош, как ты этого хочешь, но хочу сказать тебе… что хочу быть с тобой…
— Интересная мысль. — Губы Аманды изогнулись в дразнящей улыбке. — Полусформулированная, но — интересная.
— Я рад, что ты так думаешь. — Он массировал ее грудь и покусывал уголки губ. — Давай заберем Барта и пойдем в коттедж, а там проработаем детали.
— Ты же знаешь, если мы пойдем в коттедж, то никаких деталей не проработаем. А ведь нам многое надо обсудить. Мы же ничего не знаем друг о друге. — Ее пальцы обхватили цепочку у него на шее. — К примеру, откуда у тебя это?
Чейз откинул голову и посмотрел на нее.
— Не от любовницы, если тебя это беспокоит.
— Этого я и не предполагала, учитывая твою свободолюбивую натуру. Медальон принадлежал твоей матери?
— Почему ты так решила? — Вдруг насторожившись, он отпустил ее и отступил.
— Потому что если это так, то я знаю его происхождение. У моей матери точно такой же. Это награда выпускникам восьмого класса школы в Бруклине. Мать говорила, что в их школе висит доска с именами всех, кто когда-либо получал эту награду.
