— Майя, ты где, твою мать?
— Паркуюсь. Через минуту буду, — кротко отвечаю, но прекрасно понимаю, что номер не пройдет.
— А трубку почему не брала? — не унимается любимый. — Я уже хотел ментов на уши поднимать. Мои тоже стоят наизготовку.
— А кто разрешает Альбине Родионовне играть с телефонами, а? — нарочито строго бурчу я. — Твоя дочь мне звук и отключила…
— А что в это время делала твоя? — довольно ржет муж. — Ладно, — бросает весело, — иду тебя встречать, чижик. А то сегодня скользко… Ты же, небось, каблуки напялила.
— И платье с разрезом, — подначиваю.
— Сиди в машине, Майя, — строго велит Родион. — Я уже иду за вами…
— Хорошо, Родичка, — соглашаюсь и, ощутив толчок маленькой пяточки, кладу ладонь на живот. — А вот и папа, Богдан, — шепчу еще не родившемуся сыну и довольно смотрю на выскочившего на крыльцо Веприцкого.
«Три года прошло, — проносится шальная мысль. — Три года, почти день в день!»
Я вспоминаю, что вот так же вечером приехала в клуб и потребовала встречи с самим Вепрем. Мне сначала отказали, а потом, когда я, расстроенная, уже побрела по дорожке прочь от «Пантеры», меня окликнули, проводили к шефу. Даже сейчас, спустя столько времени, я чувствую то свое состояние, когда трясутся поджилки и язык заплетается от страха.
— Прошу, мадам, — муж открывает дверцу машины — его подарок на рождение дочери. Протягивает мне здоровую лапищу и, помогая выбраться, беззастенчиво лапает.
— Кругом камеры, Родичка, — шепчу я, слабо отбиваясь.
— Моя жена, мои камеры, — довольно тянет Веприцкий. — Что тебя смущает, чижик?
— Ничего, — лепечу, оказываясь в объятиях Родиона, и напоминаю невзначай: — Нас же люди ждут…
— Это вас все ждут, мадам, — фыркает муж. — Тридцать человек ждут одну примадонну.
— Ой, как неудобно, — вздыхаю натужно. — Начинали бы без меня…
— Вот еще глупости, — отмахивается Родион. — Ну какой без тебя праздник?! — Открывает дверь служебного входа. Вот так же сюда я ломилась три года назад. Шла и чувствовала, как становятся ватными ноги. Задумавшись, я спотыкаюсь и тут же оказываюсь в сильных руках мужа. — Нужно выкинуть все твои каблуки, — бурчит он недовольно. — Богдану, небось, страшно, когда ты их надеваешь…
Крепко обнимая, Родион ведет меня к ВИП-зоне клуба. «Пантера» сегодня закрыта для посторонних. Здесь собрались только свои: Алиса с Павликом, Марина с Мишей, Приор с женой, Юра Феднищев с Катериной… И, конечно, жених и невеста — наш Люк и Тамара, его избранница.
Петька — моя профессиональная гордость. Из лежащей неподвижно колоды Бессонов постепенно превратился в здорового мужика. Он, конечно, еще ходит с палочкой. Но ходит, мать вашу! Ходит! Хотя врачи не давали ему ни шанса.
— Моя фея пришла! — горланит Люк с другого конца зала. — Можем начинать. Кричите «горько», друзья!
Когда же официоз сходит на нет и все речи давно сказаны, ди-джей включает романтичный медляк. И оказавшись вместе с мужем на танцполе, я неторопливо кружусь в его объятиях.
— А знаешь какой завтра день? — шепчу на ухо Родиону.
Он сразу понимает, о чем речь и, сграбастав меня в охапку, пыхтит довольно:
— Предлагаю это отметить, чижик, — жарко шепчет мне в ухо. — Сразу после танца уходим.
— Как-то неудобно, — сомневаюсь я, — но мне нравится ваша идея.
— Хорошо, — довольно кивает муж, — полчаса на все про все. И валим, Маечка…
Но сразу уйти не удается. Свадебная суета сменяется безудержными танцами. И когда через два часа мы оказываемся одни в кабинете мужа, Родион уверенно расстегивает на мне платье и очень нежно прокладывает дорожку поцелуев. Его губы скользят по шее, потом по ключице, спускаются ниже…
— Зря я тогда твоему брату люлей навешал. Два зуба выбил… Он их и не вставил до сих пор. Денеф у нефо неф, — гримасничая, сокрушается муж. Укладывает ладонь мне на живот и замечает серьезно: — Если так разобраться, только благодаря его афере мы познакомились и поженились…
— Алиса могла бы нас свести…
— Ага, — соглашается Родион, снова целуя меня, — но наша встреча состоялась только из-за козней твоего брата. Хоть что-то полезное в жизни сделал крысеныш. Завтра ему подарок отправлю…
— Какой? — настораживаюсь я и, отпрянув, внимательно смотрю на мужа. Замечаю ехидную смешинку в его глазах. Тянусь к нему с поцелуем и немного позже, выровняв дыхание, повторяю вопрос: — Какой подарок, Родичка?
— Пакет фундука и сухарики!
Конец
