Настя села на постели, подтягивая одеяло, чтобы прикрыть грудь.
– Выспалась? – раздался тихий вопрос.
– Да.
– Хорошо.
– Давно тут сидишь? – осипшим после сна голосом спросила Настя.
– Не очень.
Какое-то время они молчали. Настя почему-то разволновалась. Сердце ни с того ни с сего замолотило в груди. Возможно, причиной был тяжелый Сашин взгляд. Девушка не столько видела его в темноте, сколько чувствовала. И на каком-то подсознательном уровне понимала, что он не сулит ничего хорошего.
– Думаешь, я не догадывался, что ты с Шумиловым была не просто так? – внезапно спросил Саша, подтверждая её опасения.
Внутри всё так и похолодело. Неужели Сыч ему рассказал?
– Догадывался, Настя, – с горечью произнёс Саша, так и не дождавшись от неё ответа. – Ещё как догадывался. Я поверить не мог, что ты… Добрая, нежная девочка… Вздрагивающая от каждого моего поцелуя… Таскающая на себе тяжелые кастрюли, чтобы подкармливать чужих собак… Заливающаяся слезами от сопереживания моим проблемам... И вдруг влюбилась в тварь с насквозь прогнившим нутром? Повелась на его бабло? На красивую жизнь и золотые серёжки? Хрень полная, правда ведь?
Настя ошарашено молчала, глядя на Сашу широко распахнутыми глазами. А он продолжал:
– Конечно, было очень сложно поверить в такое. Но я всё же как-то убедил себя. Думал, он мог на уши тебе присесть, мозги запудрить так, что ты не понимала ничего. И реально влюбилась. Но и тогда я не винил тебя в этом. Я всегда винил только себя, Настя.
– Ты ни в чем не виноват...
– Я только одного понять не могу. Почему ты тогда не сказала мне правду? – с гневом и неверием спросил он.
– Саш, я...
– Зачем было врать? Неужели я не заслужил хоть каплю твоего доверия?!
– Знаешь, Шумилов умел убеждать… – глухо произнесла девушка, не узнавая свой собственный голос.
– Если бы ты сказала правду, тогда все было бы по-другому… – с осуждением покачав головой, бросил он ей.
– Я боялась за тебя! – в сердцах выпалила Настя.
– Ты не доверяла мне! – рыкнул на неё мужчина. – Не доверяла тогда, не доверяешь сейчас! Я ведь говорил, что смогу защитить тебя! Почему ты не поверила?
– Да потому что! Потому что один раз тебя уже чуть не убили на моих глазах! В Мещанском лесу, в тот вечер после нашей с тобой последней встречи! Я сидела в машине и смотрела, как тебя избивали!
Настя почти кричала, по щекам градом катились слезы.
Саша изменился в лице. Стакан выпал из его руки и покатился по полу, оставляя за собой уродливую дорожку тёмной жидкости.
– Ему очень хотелось породниться с моим отцом... И он готов был пойти на все для этого. Мне было так страшно, Саш. Он сказал, что они забьют тебя до смерти. Если я еще хоть раз его ослушаюсь...
Настя говорила, уставившись невидящим взглядом перед собой, а губы ее дрожали. И глаза всё больше наполнялись слезами.
Саша запрокинул назад голову, сделав шумный вдох, и закрыл руками лицо.
– А я-то голову сломал, что это за хуйня была... Думал, может, какая дебильная проверка на вшивость от Седого...
Настя зажала рот рукой, чтобы сдержать рвущиеся наружу рыдания. События пятилетней давности так ярко вспомнились и теперь стояли перед глазами.
Саша опустил голову и впился ошалевшим взглядом в девушку. Потом рывком поднялся с кресла, подошёл к ней. Встал коленями на кровать, схватил за плечи, притянул к себе. Уткнулся лбом в её лоб. Сдавил её предплечья до боли.
– Все, все, тише, тише. Все это позади, это в прошлом... – хрипло шептал, успокаивая её, прижимая к своей груди, баюкая, как маленькую.
Настя впилась дрожащими пальцами в его обнаженные плечи. Её всю так и трясло.
– Тебе нужно было всё мне рассказать…
– Я боялась. Боялась, что он убьет тебя, как Стёпу.
– Маленькая моя девочка… Ну все, тихо. Не плачь. Тебе нельзя. Думай о ребёнке.
Настя вытерла слезы, размазав их по щекам, и с холодом посмотрела ему в глаза.
– Я ведь не хотела этого ребёнка. И замуж выходить не хотела.
Саша смотрел на неё, не произнеся в ответ ни слова. По его лицу невозможно было понять, о чем он думает. Но Насте было уже всё равно. Её вдруг словно прорвало. Хотелось рассказать ему всё, хоть, возможно, это было не самой лучшей идеей. Но её было уже не остановить.
– Мне вообще ничего не хотелось. Жить не хотелось! Но я жила почему-то. Старалась двигаться дальше. Верить, что однажды смогу снова стать нормальной… А потом появился Олег. Он зачастил к отцу, они сидели на кухне, разговаривали, иногда играли в шахматы, а я варила им кофе. И как-то раз, пока отец разговаривал по телефону, Олег предложил мне сыграть с ним партию. Он оказался очень интересным собеседником, столько всего знал... Учил меня всяким хитрым комбинациям. Потом у нас это вошло в привычку. Он стал приезжать на чашку кофе и партию в шахматы, даже когда отца не было дома. Но всё всегда было невинно, ведь Олег намного старше меня, и я даже подумать не могла... Потом случился очередной грандиозный скандал с отцом со слезами, соплями, истерикой... Я собрала вещи и ушла из дому. И зачем-то позвонила Олегу. Он тут же приехал, увез меня к себе, я долго рыдала у него на плече, жаловалась на судьбу… Ну а он… видимо расценил мои объятия по-своему. Не знаю, почему не оттолкнула его тогда. Правда не знаю. Наверное, я слишком долго была одна. Но его деньги, положение, должность – всё это было ни при чем, Саша. Клянусь тебе! Мне просто было спокойно рядом с ним, не так паршиво, как обычно…
– Хватит, Настя. Чем больше ты рассказываешь, тем больше я себя ненавижу…
– Что ты такое говоришь? – всхлипнула девушка, заглядывая ему в глаза. – Ты ни в чем не виноват…
– Я не должен был оставлять тебя одну, – глухо ответил он. – Не должен был думать о тебе плохо. Ведь знал тебя.
Настя отрицательно покачала головой.
– Откуда ты мог знать… Я ведь тоже думала, что ты стал плохим человеком.
– Я и стал плохим, Настя.
– Нет. Ты всё тот же. Я знаю. Ты тот, кого я любила и люблю. Боже, как же я тебя люблю!.. – Девушка судорожно всхлипнула и уткнулась лбом ему в плечо. – Ты можешь снова заткнуть мне рот, растоптать, превратить в ничто… А я всё равно буду тебя любить… Эту любовь ничем не вытравить из сердца.
Саша обвил её руками, прижал к себе изо всех сил и уткнулся губами в макушку.
– Теперь всё будет по-другому, родная. Я все исправлю, слышишь?
– Я не знаю, как это можно исправить, – с горечью выдохнула она.
– Я знаю. Я тебя больше ни на шаг от себя не отпущу. Заставлю забыть всё плохое. Мы будем счастливы, Настя.
Губы девушки дрогнули, сердце невыносимо защемило, на глаза вновь навернулись слезы.
– А как же мой ребенок, Саш? – спросила она с тоской, настойчиво высвобождаясь из его объятий. – Как ты будешь относиться к нему? Сможешь ли полюбить, зная, что он не твой?
– Ты моя, значит, и он мой.
– Ты просто не представляешь пока, что это такое…
– Иди сюда… – Он снова обнял её, нежно поцеловал в соленые от слез губы. – Давай договоримся, что с этого дня мы больше не будем сомневаться друг в друге? И ты всегда будешь мне доверять.
– Я себе порой не доверяю, Саш… – печально улыбнулась Настя, смахивая слёзы. – Я очень хочу стать хорошей мамой. Но наш мир такое дерьмо... Иногда мне кажется, приводить в него новую жизнь – это слишком жестоко.
Саша положил ладонь на щеку девушки, ласково погладил большим пальцем скулу.
– Да, наш мир дерьмо, Настя. Но пока в нем есть такие создания, как ты, он однозначно стоит того, чтобы жить.
49
Поцелуи... Какими же разными они бывают.
Лёгкие. Невесомые. Нежные. Сладкие. Жадные. Пьянящие. Жалящие. Грубые. Сумасшедшие. Обжигающие...
Казалось, Настя с Сашей уже испробовали их все. Но в эту ночь их поцелуи были какими-то совершенно новыми. Особенными. Невозможными. Не похожими ни на что другое. Не поддающиеся какому-либо описанию.
