плите, бегу будить Полину, которая даже ухом не повела, что все проснулись. Игорь, кстати, закрылся на балконе с сигаретой, и, судя по его лицу, разговор не слишком приятный. Что он там орет, я не разбираю…
— Кнопка, — стягиваю с нее одеяло, присаживаясь рядом, — просыпайся.
— Мама, я уже не сплю, я тебя обманула.
— Ах ты, маленькая лиса.
Поли хохочет и выбегает в прихожую.
Когда Игорь присоединяется к нам на кухне, то за стол не садится. И к завтраку не притрагивается. Лишь делает глоток чая из Полькиной кружки.
— Мне нужно уехать на пару недель. Командировка.
Сжимаю вилку, поворачиваясь к нему.
— Куда?
— В Петрозаводск.
— Это надолго?
— Не знаю, — задумчиво, — на пару дней, — его настроение резко меняется.
Точнее, он делает это намеренно. Улыбается, возвращая Полине ее чай, и даже садится рядом с ней. Они что-то говорят, я вижу только улыбки. Слов мой мозг не воспринимает. Становится холодно и неуютно. Меня одолевает какое-то странное предчувствие.
* * *
В командировку Игорь едет в понедельник, на своей машине, поэтому сначала отвозит меня на работу, а Полину — к Эмилии.
Помахав Кнопке, мы остаемся в машине вдвоем. До ресторана еще не близко, и вокруг повисает тишина.
Я смотрю в окно, не зная, с чего начать. Да и стоит ли, вряд ли он меня послушает.
— Говори уже, со вчерашнего дня на меня так сморишь.
— У меня плохое предчувствие.
— Успокойся. Ты надумываешь.
— Может быть.
Глупо продолжать эту тему. Мы прощаемся у ресторана, одного из тех, что я буду теперь курировать как управляющая. Мурас не заходит внутрь, но останавливает меня на ступеньках.
— Я буду скучать, — прикрываю глаза, вдыхая аромат его парфюма.
— Ловлю на слове. Будь благоразумна и никуда в мое отсутствие не вляпайся.
— Кто из нас еще язва?
— Конечно ты.
— Эта твоя ухмылочка бесит!
— А раньше нравилась.
— Ой, я лукавила.
Игорь смотрит на часы, и я понимаю, что на этом прощание закончено.
— Позвони, как доедешь.
— Позвоню.
Его ладонь надавливает на мою спину, придвигая меня к нему.
— Женька, — целует в висок.
Его губы быстро находят мои, стоит мне немного запрокинуть голову. Прикрываю глаза, подаваясь ему навстречу. Плавлюсь в его руках и совершенно не желаю, чтобы этот момент заканчивался. Игорь запускает пальцы в мои волосы. Он целует с напором. Всепоглощающе.
И, кажется, время останавливается. Растворяется в нас самих. Поцелуй. Тот, который наполнен любовью.
Глава 19
Женя
После отъезда Игоря прошло всего два дня, но мне кажется, что миновала целая вечность. Мы созваниваемся пару раз в день, но это странное предчувствие меня до сих пор не покидает.
Но, наверное, все, что сегодня мне предстоит поездка к родителям. Я до ужаса не хочу этого делать, особенно после маминой выходки, но они желают увидеть внучку, и я не могу им отказать. Даже зная, что это уловка. Им нужна я и мое линчевание.
Открываю дверь свои ключом, хоть не делала так уже много лет. Плевать.
На шум сразу выбегает мама, начиная радостно бегать вокруг Поли, на меня не смотрит.
— Бабушка, смотри, мне папа купил.
Пока Кнопка хвастается новым рюкзаком, мама делает свой ход.
— Нравится с папой жить, Полин?
— Да. И с мамой. Мы все вместе теперь живем.
Мама смотрит на меня с усмешкой, словно говорит: ну давай, посмотрим, долго ли это продлится?! Она никогда не была такой. Да, мы все часто ссорились, но она никогда вот так открыто не проявляла пренебрежения. И это пугает.
Снимаю пальто и вешаю на крючок. Ополаскиваю руки, немного дольше обычного задерживаясь в ванной. Мне не по себе. Мое предчувствие беды только обостряется. Слышу, как домой возвращается отец, как радуется Поля, а сама смотрю на себя в зеркало и не могу прекратить думать об этих кощунственных словах. Тех, что он говорил тогда, в тот день, когда желал отправить меня на аборт. Они все хотели избавиться от моего ребенка. Словно он не живой. Не человек. А теперь… теперь любят ее всей душой. Интересно, как они после этого себя чувствуют? Хоть что-то екнуло? Хоть немного стыдно?
Иду в гостиную и почти сразу сталкиваюсь с отцом. Он кивает и снимает Полину со своих колен, приглашая меня в свой кабинет.
Никогда не любила это место. Слишком здесь все не по-настоящему. Словно кукольный дом. Идеально. Чересчур идеально.
— Присаживайся.
Киваю и сажусь в кресло у окна. Подальше от отца. Я не знаю, о чем он хочет поговорить, но дикого восторга по этому поводу не испытываю.
— Я хотел спросить, до меня дошли слухи, что опера взяли маньяка у тебя в квартире.
— В протоколе задержания…
— Там об этом ни слова. Именно поэтому я спрашиваю у тебя. Это правда?
— Какая разница?
— Большая. Мурас — хороший оперативник. Хваткий, но как человек… ничего хорошего. Прожует и не подавится. Поэтому я повторяю свой вопрос: ты там была?
— Что это даст, мой ответ?
— Этот человек сегодня ночью повесился в камере следственного изолятора. И я уверен, что это не было самоубийством.
— Ты хочешь сказать, что это сделал Игорь? — усмехаюсь.
— Нет, но по его просьбе.
— Что ты такое говоришь, пап? Он простой мент, какие просьбы, а?
— Это не первый случай подобного исхода событий по делам, которые он вел. Поэтому мне важно знать, ты хоть как-то была причастна к этому делу или нет? Я не хочу, чтобы у тебя были неприятности! — он повышает тон.
А я знаю, что он боится, что его фамилию опять начнут полоскать в кругах общения.
— Ты читал дело и видел фото. Я на них похожа. Он
