себя по лбу:
— Такие же настоящие, как все в тиктоке, блин! Мы как-то с парнями записали пять роликов, в каждом из которых ставили разный возраст — и мне было то пятнадцать, то пятьдесят два. Знаешь, как хвалили, что я хорошо сохранился!
— Но она пишет про свадебное платье! — возразила я.
— В комментах, — подтвердила Ника.
— Я тебе сейчас дам ссылку на одну девицу, которая хайпится на бесячих видосах, — бросил он Нике, набирая что-то в поисковой строке. — Вот обязательно посмотри, как она в комментах общается, богиня просто. Вот.
Он повернул к ней экран телефона, и та списала ник «богини».
Но мне все равно было не по себе. Все еще. Вроде и съехал на тормозах, но…
Егор засунул телефон обратно в карман и повернулся ко мне. Увидев мое лицо, сразу насторожился:
— Ты чего, Дарин? Ты не на самом деле не веришь, что у нас с ней что-то есть?
Я бы и хотела ответить «не верю», но Станиславский из меня был никакой.
— Нет, погоди, ты серьезно? — Егор двумя пальцами приподнял мой подбородок, чтобы посмотреть в глаза. Его же глаза, такие сияющие и смешливые на всех видео, сейчас прятались под насупленными бровями. — Дарина? Серьезно думаешь, что я с Агатой?..
— Ты с Агатой — что? — спросила я спокойно.
Точнее — мне казалось, что спокойно, но Егор почему-то еще больше заволновался.
— Я же тебе говорил, что хочу только тебя! — он вжал меня в стену, обжигая ухо горячим шепотом. — Сколько раз я должен это доказывать? Пойдем, еще раз докажу!
Он отступил, дернул меня к себе и толкнул дверь в мою комнату.
За дверью обнаружилась Элка. И ее курьер.
Они внаглую целовались, сидя на моем подоконнике.
Любимая подруга и соседка, видимо, постановив, что уже сделала для демографии страны все, что могла, пожертвовав свою комнату народу, решила, что имеет все права на мою!
— Кыш! — сказал Егор так грозно, что Элка как открыла рот, так и закрыла его.
— Только потому, что ты именинница, — заявила она, проходя мимо с задранным носом и волоча с собой на буксире нашего «сына полка». Интересно, его на работе не потеряли? Он туда вообще ходит?
Стоило им скрыться за дверью, как Егор молниеносно придвинул к ней мой комод и развернулся, скрестив руки на груди.
Вообще-то, я хотела намекнуть, что на двери есть щеколда, но посмотрела на его заигравшие после внезапной тренировки мышцы, которые еще после подтягиваний не успели сдуться — и передумала.
Пусть ходит туда-сюда красивый. У меня даже в пубертате на стенах комнаты не висели плакаты с красивыми качками, так хоть в тридцать компенсирую.
— Дарина… — начал Егор грозно, но вдруг передумал и шагнул вперед, ловя мою ладонь и укладывая на свою ширинку. В принципе мог бы не стараться, я и без того видела там неслабый такой бугор, но потрогать все равно было приятно. — Чувствуешь? Я весь вечер со стояком хожу. Думаешь, у меня на фоточки Агаты стоит? Или на Элку твою дурную? Или еще на кого?
— Чего это она дурная? — возмутилась я. — Ты про своего Бориса рассказывал — вон он дурной, а Элка…
— Дарина…
Егор надавил на мою ладонь, и сквозь жесткую джинсовую ткань в нее толкнулся горячий пульс. И жаркое дыхание Егора на моем виске, и его запах — всегда очень мужской, а сейчас, после физических нагрузок еще немного звериный, мускусный и одновременно свежий — меня мгновенно повело.
Но нас, духовно богатых девушек, так просто красивыми мышцами и заводным сексом не возьмешь! Мы пять лет на филфаке учились любить за глубокую душу, а не безупречный пресс.
Поэтому руку я вырвала и заявила:
— Хочешь, может быть, и меня. Но отношения у тебя — с Агатой. Ты с ней гуляешь, ты с ней целуешься, ты ее друзьям показываешь, шесть миллионов человек уверены, что вы вместе! У тебя с ней даже Эрмитаж был! Это гораздо круче, чем секс, между прочим.
— Дело только в Эрмитаже? — вздохнул Егор. — Так давай сходим.
— Давай! — согласилась я. — Когда у вас там съемка с другими тиктокерами? Я в уголке посижу посмотрю, а потом останемся и я тебе все-все покажу.
Я внимательно на него смотрела с каким-то отчаянным злорадством отмечая, как он скривился от этого предложения, как взъерошил волосы обеими руками, отворачиваясь от меня, а потом снова поворачиваясь и сквозь зубы сообщая:
— Нет, это неудобно.
— А почему?
В этот раз ему деваться некуда. Никаких такси, никаких поездов, никаких звонков… я надеюсь. Я стояла и смотрела, как судорожно мечутся его мысли под черепной коробкой в надежде найти выход.
— Потому что… — начал он, как нерадивый ученик у доски, тянущий время в ожидании чуда. — Потому что…
— Я знаю все, что ты можешь соврать, — сообщила я Егору. — Что тебе нельзя жениться, как корейскому айдолу, а то дамочки разлюбят. Что бережешь меня от злых слов в комментариях. Что счастье любит тишину. Я это уже все сама придумала, без тебя. Но это все ерунда, Егор! С Агатой это все не работает почему-то!
— Да пойми ты! — Егор сплел пальцы на затылке и мучительно скривился. — Мы это все делаем ради хайпа! Романтическая история двух топовых блогеров — народ такое обожает! Сначала сошлись, потом поругались, потом снова сошлись — и вся толпа бегает с одного аккаунта на другой, обсуждает в комментах, пишет в своих телеграм-канальчиках! Охваты растут, просмотры растут, популярность — как на дрожжах! Это для дела, Дарина!
— Ну да, ну да, — согласилась я. — Понимаю. Она для дела. Я для постели.
Глава тридцать восьмая, не смешная
Егор притормозил немного, обрабатывая информацию — и не чувствуя сарказма в моих словах. Такой он наивный и молодой еще. Сейчас разница в возрасте между нами ощущалась особенно сильно.
— У нас и правда отлично в постели, — мягко сказал он, снова делая шаг ко мне и обрисовывая ладонями силуэт платья. И взгляд — снова этот восхищенный взгляд. — Ты меня заводишь безу-у-у-умно!
Я ахнуть не успела, а он уже подхватил меня под попу и вжал в себя, коснулся губами шеи под ухом, где самая нежная кожа. Мурлыкающий полушепот прокатился вибрацией по коже:
— Я тебя хочу вообще без передышки. Вместо этой болтовни еще разок развел бы твои бедра и… — ладонь нырнула под платье и легла на бедро обжигающим клеймом. — Вылизал тебя всю. Обожаю твой вкус, обожаю твою задницу, такую сочную, обожаю, как ты кончаешь…
Вот как он
