офис своей финансовой фирмы сюда. Я был почти на сто процентов уверен, что Розали продаст фирму и вернется в Чикаго к Аарону. Он больше ей подходит: надежный, спокойный, не способный на измену. Он тот, кто будет сидеть в своей зоне комфорта и затягивать туда Розали. Они могли бы пожениться по классическому сценарию, нарожать детей, и Роуз возила бы этих карапузов в школу на своем минивэне.
Я так мечтал обо всем этом с ней. О Роуз в белом платье, о совместных родах, ежедневных завтраках и сумасшествию в нашем доме, полном детей. А потом — два кресла-качалки на веранде дома с белыми ставнями и видом на океан; седины в наших волосах и полная лужайка внуков. К сожалению, все это должно было достаться не мне.
Так я думал. До этого настойчивого звонка в дверь.
Я оставил кофе на столике рядом с окном и пошел открывать дверь. Посмотрев на экран домофона, я не поверил своим глазам и решил убедиться, что зрение меня не подводит. Нажав на кнопку дрожащим пальцем, я спросил:
— Роуз?
— Да. Джордж, открой, пожалуйста.
Я незамедлительно распахнул дверь. Передо мной стояла Роуз. Моя Роуз. Моя девочка. У нее были такие огромные глаза и испуганный взгляд, руками она теребила ремешок сумки, висящей на плече. Мы минуту молча смотрели друг на друга, а потом я не выдержал, сделал шаг навстречу, крепко обнял ее, притянув к своему телу, и глубоко вдохнул аромат ее волос. Моя Роуз. Она вернулась ко мне. Она хотела быть именно со мной.
Не разрывая объятий, я сделал шаг назад в дом и потянул ее за собой. Она с облегчением выдохнула и обвила руками мою талию. Я захлопнул дверь ногой, сбросил с ее плеча сумку, поднял ее на руки и понес в гостиную. Розали без промедления обвила ногами мою талию, как делала сотни раз до этого. Я дошел до гостиной, сел на диван, не выпуская ее из рук, взял в ладони ее лицо и прижался своим лбом к ее, закрыв глаза. Это было невероятное ощущение — снова чувствовать ее в своих руках, вдыхать ее запах, ласкать ее кожу и чувствовать ее дыхание.
— Я люблю тебя, детка, — прошептал я. — Прости, что вел себя как последний мудак. Ты заслуживаешь лучшего. И я готов дать это тебе. Я хочу прекратить тот бардак, что мы создали, и просто быть рядом с тобой. Навсегда.
— Джордж, — начала она, и я открыл глаза, чтобы увидеть, как по ее щекам катятся слезы.
— Милая, не плачь, — попросил я, вытирая соленые дорожки пальцами.
— Я должна тебе кое-что сказать.
— Сначала скажи, что любишь меня и готова попробовать начать все сначала. — Она молча кивнула. — Нет, детка, мне нужно услышать это.
— Да, Джордж. Я люблю тебя и хочу попробовать. Нет, я не хочу пробовать, — произнесла она, отчего вся кровь в моем теле застыла. — Я хочу сделать это. Хочу быть с тобой. Хочу жить с тобой. Хочу за тебя замуж. Хочу вместе вести бизнес. Хочу вместе… — она сделала паузу, — растить нашего малыша.
Я обнял ее и прижал к себе крепче. Мое сердце снова обрело свое место в руках у Розали. Теперь солнце, которое встает изо дня в день, уже совсем не раздражало. Мне хотелось показать моей женщине те прекрасные рассветы над океаном, хотелось искупаться голышом с ней в ночном океане, видеть ее беременную, сидящей на балконе моей квартиры, пока я бегаю по утрам на пляже. Так много всего хотелось показать ей и прочувствовать вместе…
Но постойте-ка. Что она сказала?
— Роуз? — спросил я, глядя, как в ее глазах, полных слез, пляшут смешинки.
— Да, дорогой? — ответила она с вызовом.
На моем лице растянулась улыбка. Я пока еще не знал, чему радуюсь, или просто не был уверен в своей догадке.
— Милая, повтори свое последнее предложение.
Она хихикнула, глядя на мое озадаченное выражение.
— Хочу. Вместе. Растить. Нашего. Малыша, Джордж.
Я смотрел на нее с открытым ртом и не мог никак убрать это идиотское выражение со своего лица.
— Роуз, — позвал я. Она только хмыкнула. — Нам уже есть кого растить? — Она кивнула, закусив губу. — Детка.
Я повалил ее на диван и начал целовать каждый сантиметр ее лица без разбора. Она хихикала и извивалась подо мной. Я остановился, запыхавшись, и только тогда понял, что почти не дышал, осыпая ее лицо поцелуями. Мое дыхание остановилось в тот момент, когда сердце заполнило собой всю грудную клетку, перекрывая кислород. Я стану отцом. Отцом ребенка Розали. Это самый счастливый день в моей жизни! Момент, в который я узнал, что наша с Роуз частичка растет в ее животике.
Я приподнялся и сдвинулся вниз, приподнял ее кофту и уставился на голый живот. Там. Именно в этом месте растет мой ребенок. Мой сын. Мое будущее. Моя семья. Я наклонился и нежно поцеловал кожу.
— Привет, малыш, я твой папа, — произнес я животу, и из глаза скатилась слеза.
Розали
Я открыла глаза и потянулась. Рука упала на вторую половину кровати, но она оказалась пуста. Я приподнялась на локтях, посмотрела на сторону Джорджа и снова упала на подушки.
— Чертова ранняя пташка. Видишь, малыш, — произнесла я, поглаживая живот, — твой папа опять на пробежке. Никакого уважения к маминым потребностям.
Я захихикала. Ну какая нормальная мать будет говорить такое своему еще не родившемуся ребенку? Мои гормоны вот уже четыре месяца сходят с ума, а я, в свою очередь, свожу с ума Джорджа. Мне кажется, что иногда он хочет спрятаться от меня, чтобы я оставила его в покое. Поэтому в нашем новом доме у него есть кабинет. Но и это для меня не преграда. За последние два месяца мы осквернили этот кабинет всеми мыслимыми и немыслимыми способами. Я даже сидела на книжной полке, пока он вколачивался в меня.
Я поднялась с кровати и накинула шелковый халатик, на котором едва могла завязать пояс. Воспользовавшись туалетом и почистив зубы, я прошла на кухню и поставила чайник. Подойдя к окну, я смотрела на пышную пену океана и наслаждалась видом на пустынный пляж. Сейчас было слишком рано для людей, чтобы прогуливаться. Редкие бегуны и велосипедисты нарушали идиллическую картинку. Где-то
