всё впутывать, — произнесла я, и сама понимая, что, возможно, поступила опрометчиво. Стоило рассказать… Тогда такой ситуации, может, и не возникло вообще.
— Если бы ты мне тогда всё рассказала, — добил меня Ветров, — я бы никогда ему не поверил. Сама дала козырь ему в руки, позволила им обмануть нас обоих…
Да, наверное, он прав. Я закусила нижнюю губу и молчала. Каждый повлиял по-своему в этой истории, и я — тоже. Но уже ничего не исправить…
— А сын-то чей тогда? — повторил вопрос Архип.
Я похолодела. Я столько лишнего рассказала, что он может сейчас связать все линии и понять, что сын-то его…
Я молчала и не знала, что отвечать…
— А вот это я тебе не расскажу, Архип Олегович, — подняла я брови вверх.
— Почему? — Изогнул он одну бровь в ответ, пристально вглядываясь в меня.
— А потому что это не твоё дело, — заявила я. — Ты меня бросил? Бросил. Я больше не обязана перед тобой отчёт нести. Насчёт Владимира я пояснила лишь потому, что не хочу, чтобы ты считал меня некой проституткой, какой я была для тебя все эти годы. Считал же?
Архип молча поджал губы. Потом всё же ответил:
— Ты была, и есть… Красивая. Ничего удивительного в том, что мужчины захотели бы обладать тобой, нет. И что ради этого они готовы были покупать тебе квартиры, машины и прочее — тоже.
— Но ты ведь знаешь, что я никогда не была нахлебницей и не стремилась к таким мужчинам.
— Речь не о тебе, а о них.
— Нет, обо мне, Архип, — покачала я головой. — Ведь это я по твоей логике всё это готова была принять. А я не такая. Я не продаюсь, ты знаешь. Мою любовь можно заслужить лишь одним — любовью и верностью. Как это сделал Никита. Не за его машины и квартиры я вышла замуж, а за любовь и верность. Чего мне не смог дать ты, Ветров. Только пел всё о любви, а в итоге… Пшик. Ты знаешь, я думала, что ты меня уже не сможешь разочаровать ещё сильнее. Ну, потому что просто некуда больше. Но ты смог, да. Архип, Архип… Мне жаль, что так вышло, правда. Но всё в прошлом теперь, а я хочу жить настоящим. Поэтому не надо мне задавать никаких вопросов, пожалуйста. Живи своей жизнью, а я — своей.
Я попыталась пройти мимо него к себе, но он не пропустил — перегородил дорогу собой. Я едва не врезалась в его широкую грудь. Подняла глаза и встретилась с его пронзительным взглядом. Запах, такой одновременно знакомый и чужой, проник в меня, отравляя, обездвиживая… Мне бы уйти, но не получается. Ноги словно к полу прилипли.
— Дай мне пройти, Архип, — выставила я руки вперёд и надавливая на его плечи, не хотела давать ему снова приближаться к себе.
Я помню свою ненормальную острую реакцию на него и пыталась не позволить снова взять над собой верх хотя бы на минуту. Он слишком волнует меня, он слишком… Я хочу этого предателя. Но никогда не признаюсь в этом ему и не допущу близости. Его тоже обуревает такая же страсть, как вчера, и он смотрит на меня так, что я завожусь с пол-оборота.
Мы уже не юнцы, а два сексуально зрелых и развитых человека, мы точно чувствуем, чего хотим друг от друга. И будь бы мы в мире животных, уже точно предались бы дикой страсти, словно лев и львица, прямо здесь и сейчас. Но мы же не звери, у нас есть мозг. И мой мозг очень протестует против подобного… Против даже мыслей об этом.
— Не смей прикасаться.
— Я бы рад всё оставить в прошлом, — сказал он, не послушав меня и положив горячие пальцы на мои плечи, мягко поглаживая их и спуская пальцы ниже до самых кончиков моих кистей. Меня снова будто прошило током. Ну зачем, господи… Какое испытание для нас обоих! Когда же эта проклятая командировка кончится! Я уже десять раз пожалела, что поехала сюда с ним! Лучше бы уволилась к чёртовой бабушке… — Я много лет пытался это сделать. Но встретил тебя снова и понял, что спокойная жизнь без тебя, Снежинка, лишь иллюзия.
— Не…Не трогай… — давила я на его руки, чтобы он прекратил сладкую пытку и не зашёл дальше. Я боролась с ним, и с собой — тоже, мне так хотелось просто закрыть глаза и ощущать эти касания. Но я не должна позволять. — Пожалуйста, не трогай меня. Я не хочу.
— А что мне делать с тем, что я, кажется, всё ещё тебя люблю? — спросил он, и мне стало совсем плохо.
Голова закружилась, пульс заревел с огромной скоростью в ушах, сердце забилось, словно взбесившаяся раненая птица, оно так и грозило проломить грудную клетку, выскочить… И убежать к нему.
Я закусила нижнюю губу. По моей щеке сбежала предательская слеза.
Какая же я дура… Стою и слушаю это всё.
Я не должна ни слушать, ни верить. Это очередная его игра и лапша на мои уши!
Я заставила себя собраться. Открыла глаза и посмотрела на него.
— Разлюбишь, — резко сказала я и вывернулась из его рук. — Не лезь в мою семью!
Обошла его и почти бегом бросилась в спальню.
— Костик — мой сын? — услышала я в спину и едва не споткнулась об очередную ступень лестницы.
Дыхание перехватило совсем, словно чья-то холодная сильная рука сдавила мне горло.
Он догадался. Рассчитал примерный возраст, наверное. Но точно он знать не может, у него нет доказательств. Тест он требовать не может, только если через суд, но до этого не должно дойти. Архип же понимает, что тем самым разрушит нашу семью, нанесёт травму ребёнку — ведь он считает отцом Никиту.
Я медленно обернулась и посмотрела на Архипа.
— Нет, — покачала я головой. — Не твой. Когда ты меня бросил, я… Я тебе тоже пошла изменила, понятно? Не знаю ни имени парня, ни откуда он. Просто секс. На тебя был похож, этого мне было достаточно. И, кстати, он был лучше тебя.
Отметив, как заострилось от ярости лицо Архипа, я унеслась к себе в спальню, громко хлопнув дверью.
Ну и зачем я
