просто не хватило времени.
— Зато твой сон помог определиться…
— С чем? — она заметно напряглась и разволновалась.
Прикоснувшись к её лицу, сказал то, от чего заранее тошно и паршиво становится:
— Ты должна уехать... Вернуться домой, и как можно скорее.
Даже не предполагала услышать такое…
Уехать?!
— То есть… — я растерялась. В горле болезненный ком встал от едва сдерживаемых слёз, и резко пересохло, словно песка или битого стекла наелась. Пытаюсь справиться с собой, и вот-вот расплачусь… Но, как бы трудно ни было говорить, надо выяснить отношения сейчас: — И как понимать: у нас с тобой всё, да? — кое-как выдавила из себя этот вопрос. Вот так легко, мужчина, которого уже считаю своим, готов отказаться от меня?
«Значит… Не нужна ему? Я же не смогу без него… люблю… сначала подарил надежду, а теперь… убивает…».
— Яся, — Аяз заключил моё лицо в ладони, не позволив отвернуться и спрятать взгляд, чего очень хотелось сделать, чтобы не показывать, как сильно ранили его слова. — Разве я сказал, что бросаю тебя? — искренне удивился, изогнув бровь.
«А на что это похоже?!».
— Нет, не говорил, только… — «просто напоминает то, как они с Лале расстались» — и на фоне приснившегося сна, возникло ощущение дежавю, словно тот финальный эпизод теперь мне предстоит прожить. Уже проживаю, отчасти…
— Послушай внимательно, — он прижался лбом к моему лбу, — я всего лишь прошу уехать. Ненадолго. Как только решу все проблемы, мы снова будем вместе. Обещаю.
— Тогда почему мне кажется, будто ты прощаешься со мной? — «мерзко на душе, хоть волком вой» — ещё закралось нехорошее предчувствие, а внутренний голос, основываясь на сомнениях и накручивая мрачными картинами, зловеще шепчет: «ничего уже не будет».
— Прощаюсь? — Аяз возмутился. Слегка отстранившись, посмотрел одновременно и с недовольством, и нескрываемой тревогой. — Ради безопасности предлагаю вернуться на Родину. Так лучше — пойми. Опять же, мне спокойнее будет. Дёргаться от каждого подозрительного шороха не хочу.
— Угу… — «зачем тогда привёз к своим родителям?».
— Ну а если думаешь, что я ищу повод отправить тебя домой и забыть о твоём существовании, то ты очень ошибаешься.
«Именно так и выглядит» — но как поверить в обратное?
Всё. Не могу. Сдерживаться больше нет сил. Грудь сдавило в удушающем приступе, а по щекам потекли беззвучные слёзы.
— Девочка моя, маленькая, не плачь, — ласково произнёс он и стал быстро покрывать моё лицо порхающими трепетными поцелуями, осушая его от солёной влаги. При этом продолжает говорить: — Яся, ты для меня самое дорогое, боюсь потерять тебя. Если с тобой что-нибудь случится, я не прощу себе, второго такого удара не вынесу…
«Можно ли назвать это первыми признаниями?» — хотя спросить сейчас не решусь. Пусть сам скажет, когда будет готов к откровениям. А главное — я нужна ему. Нужна! Им движет элементарная забота, желание уберечь от грядущих неизбежных неприятностей — мысли об это греют душу и вселяют надежду на лучшее.
Если бы не одно «но»: риск для его жизни.
— Аяз… — оттого, что я уеду, страхи не исчезнут внезапно.
— Молчи… Доверься, пожалуйста, всё будет хорошо, — прошептал в мой рот и жадно впился в губы.
Я цепляюсь за него дрожащими руками, лишь бы не останавливался — подарил свою ласку, погрузил нас в персональное безумие, дотла сжигающую страсть…
Целуемся как ненормальные… Он подмял меня под себя и, придавив тяжестью тела, раздвинул коленом мои ноги и подтолкнул обхватить его торс. И тут же вошёл внутрь, заполняя собой на всю длину. Двигается с каким-то остервенением и отчаянием, как будто последний раз близки. А оторвавшись от моих губ, склонился к уху и начал говорить всякие нежные слова, от которых млею, плавлюсь как горячий воск и таю…
Только бы это никогда не заканчивалось.
***
Утром меня разбудил телефон, ещё вчера я положила его на пол рядом с кроватью.
Догадываюсь, кто звонит. Лишь Даша может бесцеремонно тревожить в любое время суток, когда пожелает. Я и так собиралась связаться с подругой. Теперь опять придётся выслушивать нотации на тему моей безрассудности, а ведь она даже не знает всего. Что же будет, если ей рассказать обо всём в подробностях? Поднимет панику? — нет, обойдёмся без этого. Хватило уже наставлений в стиле «гиперопекающей мамочки».
— Да… — ответила ей. — Привет.
— Привет, дорогая… — голос Даши прозвучал расстроено. — Ярик, ты обещала не пропадать и снова от тебя ни одного сообщения. Сложно написать пару слов, я же волнуюсь, находясь в неведении. Неужели не понимаешь? Хуже не бывает — чего-то ждать и изнывать от неизвестности. А если с тобой что-нибудь случится, кто поможет тогда…
— Вчерашний день выдался насыщенным, — я прервала её речь.
— Кто бы сомневался… откуда у тебя теперь время на подругу… — иронично произнесла она, недовольно фыркнув.
— Не обижайся. И, если честно, у меня совершенно нет настроения спорить с тобой и выяснять отношения.
Услышав, что Аяз зашевелился, я повернулась в его строну. Он приподнялся на локтях и нахмурился, посмотрев настороженно. Сразу показала ему, кто звонит. Потом включила телефон на «громкую связь» — скрывать от любимого мужчины нечего.
— Ясь, ау, куда делась? — возмутилась Даша.
— Да тут я… тут… — отвлекшись, пропустила вопрос.
— Где ты сейчас находишься?
— В Мардине. Это город на юго-востоке Турции.
— И что, позволь узнать, там забыла? — «моя подруга в своём репертуаре» — в данный момент это напрягает и раздражает.
— Путешествую, — ответила первое пришедшее в голову.
— С ним? — Дашка едва не сорвалась на повышенный тон.
— С Аязом, — напомнила ей, как его зовут.
— Я в шоке… с малознакомым мужиком куда-то отправилась… А если тебя в сексуальное рабство продадут? Чем ты думаешь? Что вообще происходит? С ума сошла, встретив своего Султана из снов? Между прочим, вчера я видела в торговом центре твоих родителей — может, им рассказать, куда их дочь уехала?
— Даш, давай без инициативы, тем более такой.
— Тогда держи в курсе! Неужели трудно?
Аяз жестом руки дал мне понять, что хочет поговорить с ней.
Кивнула ему.
— Привет. Можно со мной обсудить моменты, которые беспокоят, я реальный человек и существую на самом деле.
—
