✽✽✽
Я беру себя в руки и прерывисто выдыхаю.
-Десять... одиннадцать... двенадцать, - громко выкрикиваю я, ставя гантель обратно на стойку.
Мои бицепсы ноют от напряжения, но я даю себе только пятнадцать секунд отдыха, прежде чем поднимаю следующий вес и приступаю к следующему подходу.
-Раз... два... три, - выдавливаю я.
Я всегда был больше бегуном. Всякий раз, когда мне нужно выплеснуть какие-либо эмоции или нервную энергию, я бегу. Мне всегда удавалось сосредоточиться исключительно на том, чтобы переставлять ноги до тех пор, пока я полностью не отключусь от своих мыслей.
Но бега больше недостаточно. На самом деле, этого перестало быть достаточно две недели назад, когда я впервые приехал на завод и занимался боксом, и с тех пор это стало только менее эффективным.
Сосредоточение на том, чтобы ставить одну ногу перед другой, больше не работает. Мне нужна невыносимая боль, чтобы отвлечься от мыслей о темноволосой, темноглазой соблазнительнице, которая преследует меня в снах. Только когда я бью кулаком по сумке, которую повесил в своей квартире, пока мои руки и запястья не распухнут, или поднимаю тяжести, пока мои мышцы не почувствуют, что они вот-вот разорвутся пополам, у меня появляется краткий миг передышки от мучений видеть ее каждый день и притворяться, что она просто еще одно лицо в толпе.
Верный своим словам, сказанным, когда я вышел из класса после самого жаркого траха в моей жизни, я с тех пор к ней не подходил.
Проблема в том, что и она тоже.
Она была везде, куда бы я ни посмотрел, но никогда не смотрела на меня.
Это то, чего я хотел, и я получаю от этого такое же удовольствие, как от удара раскаленной кочергой.
Отсюда необходимость выплеснуть гнев и горечь, чтобы я не наделал глупостей, например, вломился в ее квартиру и похитил ее. С той скоростью, с которой я двигаюсь, к концу года я достигну экспертного уровня в четырех-пяти новых видах спорта.
Дверь в тренажерный зал, предназначенный только для профессоров, открывается, и женщина входит сама, как будто я ее позвал.
Она замирает в дверном проеме, ее темные глаза смотрят на меня.
Наконец-то.
Дыхание громко вырывается из моего горла и срывается с губ прежде, чем я успеваю его поймать.
Я скрываю это с хмурым видом.
Две недели напряженной работы были разрушены в один приводящий в бешенство, волнующий момент.
-Это профессорский спортзал, - рычу я, поднимаясь со скамейки, на которой лежал.
Ее глаза опускаются на мой обнаженный торс и расширяются. Я смотрю вниз, понимая, что моя грудь и пресс блестят от пота после тренировки. Наверное, мне не стоит ходить без рубашки в этом общем спортзале, но остальной персонал дряхлый, и никто, кроме меня, этим помещением не пользуется. Я привык думать о нем как о своем собственном тренажерном зале, похожем на тот, что был у меня дома.
Однако одно можно сказать наверняка: он закрыт для студентов.
Она тяжело сглатывает, как будто у нее пересохло во рту, и снова поднимает взгляд, чтобы встретиться с моим. Она показывает мне карточку-ключ, которой, должно быть, воспользовалась, чтобы попасть сюда.
- У меня есть доступ, - говорит она, отводя от меня взгляд и заходя в комнату. Я немедленно хочу, чтобы эти магнетизирующие глаза снова были прикованы ко мне.
- Почему? - Я спрашиваю. Этот тренажерный зал находится в здании, принадлежащем RCA, ближе к моей квартире, чем к кампусу, поэтому я посещаю его почти каждый день. Хотя я никогда не видел ее здесь, по крайней мере до сегодняшнего дня.
Она сбрасывает куртку и стоит передо мной в спортивном лифчике и байкерских шортах. За исключением того, что она стоит спиной, когда наклоняется и ищет что-то в своей спортивной сумке, поэтому она дает мне возможность взглянуть на ее подтянутую, округлую попку, обтянутую этой соблазнительной, открытой тканью. С таким же успехом она могла бы быть обнаженной, потому что эти шорты так мало скрывают ее изгибы, и все, о чем я могу думать, это о том, как всего пару недель назад мои пальцы были в ее упругой попке.
Мой член мгновенно твердеет. Я меняю позу, пока она смотрит в другую сторону, чтобы не обернуться и не обнаружить, что моя толстая длина натягивает шорты.
Она встает и собирает свои длинные волосы в конский хвост, открывая эту чертовски сексуальную татуировку, которая сводит меня с ума, и линии ее мускулистой спины. Она стройна, но сила чувствуется в том, как ее тело движется с легкой грацией.
- Привилегия спортсмена, - отвечает она безразличным тоном.
Она даже не оглядывается через плечо, разговаривая со мной, не глядя в мою сторону. Легкость, с которой она отмахивается от меня, раздражает доминирующую сторону меня, которая требует ее внимания.
Я толкаю ее туда, куда, я знаю, попадет удар. - Значит, ты здесь не для того, чтобы заставить меня трахнуть тебя снова?
Она резко оборачивается, ее конский хвост развевается, и я осознаю свою ошибку, когда вижу спереди ее плотное тело, обернутое еще более плотной тканью. Ее сиськи прижаты к вырезу спортивного лифчика, над которым аппетитно выглядывает раскрасневшаяся розовая кожа. Ее соски покрыты камешками, и от их хлопковой тюрьмы у нее текут слюнки, пирсинг выделяется и отвлекает меня. Это вызывает у меня желание сорвать с нее лифчик зубами, прежде чем погрузить их в ее плоть.
- Я здесь не ради тебя, высокомерный ублюдок. Я здесь, чтобы тренироваться, - шипит она. - У меня есть доступ в этот тренажерный зал для ночных тренировок, так что мне не нужно пересекать кампус в одиночку.
- Надень топ, - отрывисто говорю я. Моя челюсть сжата, и я не могу смотреть на нее сверху вниз, когда она стоит, уперев кулаки в бедра, и сердито смотрит на меня.
Она весело выдыхает. - На тебе надето меньше, чем на мне. Как насчет того, чтобы что-нибудь надеть? Так мы будем квиты, и ты не будешь вести себя как лицемерный мудак. Еще раз .
Я прикусываю губу в ответ, чтобы удержаться от того, чтобы не зацеловать ее за такое отношение. Ее взгляд устремляется туда, где мои зубы впиваются в мою плоть, и ее рот слегка приоткрывается. Интересно, знает ли она, что все, что она делает, возбуждает, и я живу в постоянном состоянии агонии по милости того, как она дразнит меня своими микроэкспрессиями.
Я стону и делаю несколько шагов назад, увеличивая расстояние между нами, чтобы не тянуться к ней. Я замечаю что-то похожее на разочарование в ее глазах, но оно быстро проходит, сменяясь насмешкой, слетающей с ее губ.
Она отворачивается и идет к тренажеру для жима ногами в углу, демонстративно и дерзко играя бретелькой своего лифчика, чтобы подразнить меня. Она стягивает его с плеча и демонстративно почесывает голую кожу, прежде чем натянуть обратно.
Я падаю на скамейку, став совершенно бесполезным из-за моей пульсирующей эрекции. Я несколько минут треплюсь по телефону, внутренне желая, чтобы он отключился. Краем глаза я бросаю быстрые взгляды на Неру.
Она сказала, что пришла сюда работать, и она не шутила. Я наблюдаю, как она проводит чудовищную тренировку. Это почти наказание по своей интенсивности, ее лицо полностью сосредоточено, когда она доводит себя до того, что, я знаю, должно быть, превысило ее предел.
Я легко перемещаюсь между разными машинами, внимательно присматривая за ней, когда она переходит от станции к станции. Она почти не делает перерывов и определенно не замечает, что я все еще там. Я испытываю почти благоговейный трепет, видя в ней слепой драйв и упорство, которыми, я знаю, обладают только спортсмены высокого уровня. Из-за этого она выглядит намного старше своих реальных лет.
