В конечном счете, проблема все еще существовала. Она лишь затаилась где-то глубоко, готовая в любой момент к своему ядовитому извержению.
Ведь так обязательно случится.
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
СЕЙЧАС – АНАБЕЛЛА
— Какого лешего ты здесь делаешь? — прошипела Тина мне в ухо, когда мы стояли на кухне, наблюдая за болтовней Макса и Чейза.
— Никого не было в городе. Мне нужно было, чтобы кто-то присмотрел за Имоджен.
— Ты с ним спала? — требовательно спросила сестра.
Ее вопрос настолько выбил меня из колеи, что я не сразу смогла ответить.
— О, Боже, — прошептала она. — Ты сделала это.
— Тина, тебе не о чем беспокоиться. Это моя жизнь.
— Да он сломал тебя, растоптал и снова трахнул как ни в чем не бывало, а теперь ты еще и защищаешь его!
Я ответила сквозь зубы:
— А ты никогда не думала, что просто не знаешь всей истории? Может, не только он один был неправ?
Ее глаза расширились от удивления, и она сделала шаг назад.
— Не говоря уже о том, что мы только что потеряли маму. Неужели сейчас это все важно, Тина?
С этими словами я взяла сумочку и выпорхнула из кухни.
— Пойдем, Имоджен.
— Ты куда? — спросил Макс, обеспокоенно прищурившись.
— Куда угодно, только бы уйти отсюда, — огрызнулась я.
Выбежала Имоджен, я подняла ее на руки и покинула дом. Никто не успел проронить и слова.
Мне нужно было время. Мне нужно было все обдумать. Я только что потеряла мать, а мою сестру больше заботит то, что я с Максом! Я усадила Имми в машину и поехала к себе домой. Мне просто нужно было побыть подальше от них. Мне нужно побыть наедине с собой, погрустить. Важно обдумать то, что произошло между мной и Максом прошлой ночью, и я хочу побыть с дочерью, в конце концов.
Когда мы добрались до дома, на входе я увидела мотоцикл Тайка. Фактически, там стояло много мотоциклов, и все это представляло собой потрясающее зрелище. Я вздохнула и вытащила Имми из машины. Бегло поприветствовав всех, я направилась к себе. Обычно эти ребята не доставляли мне неудобств. Я взяла Имми за руку и повела ее внутрь. Сделав шаг вперед, я почувствовала, как меня накрыло волной красоты и сексуальности.
Братья Тайка, так он их называл, были чертовски привлекательными, если не сказать гораздо красивее его самого. Я знала только нескольких из них: Мэддокса, который являлся председателем мотоклуба; его заместителя, супермодного и сексуального Крипта, и Мака, который был просто членом клуба, как и Тайк. Все они потрясающе выглядели: брутальные, источающие некую опасность, словно возникшие из темноты. Они выглядели, словно таинственные коренные американцы.
— Белла! – помахала мне Сантана. — Как дела?
Я выдавила из себя слабую улыбку.
— Извините, ребята…Я… Я буду у себя.
— У тебя все в порядке? — спросила Пиппа, слезая с коленей Тайка и направляясь ко мне.
— Вчера вечером умерла моя мама.
Она широко распахнула глаза, затем обняла меня. И тут же все девчонки сбились в кучу и заключили меня в огромное кольцо своих объятий. Я не смогла сдержать слез. Держа Имоджен рядом, я позволила им свободно подходить и обнимать меня. Когда они отошли, некоторые из них даже прослезились.
— Как ты? — спросила Джейла, подружка Мака.
— Держусь, как только могу.
— Мне очень жаль, — сказала Сантана, сжимая мою руку.
— Мне тоже, — грустно сказала Эш.
— Давай я возьму Имми к себе на несколько часов. Ты выглядишь измотанной, — предложила Пиппа.
— Все порядке, правда. Не беспокойся.
— Но мне не трудно. Мы посмотрим мультики, пожарим попкорн.
— Можно я останусь с тетей Пиппой? — начала упрашивать Имми.
— Конечно, милая, — сказала я, даже не пытаясь спорить.
— Если когда-либо нужно с ней посидеть, – сказала Пиппа, сжимая меня за плечи, — ты же знаешь, я всегда помогу. Первое время тебе будет очень тяжело пережить все случившееся, позволь мне немного облегчить ситуацию. И тебе будет спокойнее, если ты будешь знать, что девочка не присутствует при всем этом.
Да, она права.
— Спасибо тебе, Пип.
— Давай, иди и прими ванную, отдохни, а потом мы окажем тебе любую помощь, которая понадобится. Боже, Белла, мне так жаль.
Я снова обняла ее и легким взмахом руки попрощалась с ребятами. Они все кивнули в ответ, в их глазах читалось сочувствие. Я села на корточки перед Имми и заправила ей за ухо локон волос.
— Ты точно будешь в порядке, милая?
— Да, мамочка, — улыбнулась она. — Я буду смотреть мультики!
Малышка просто обожала мультфильмы, они делали ее невероятно счастливой.
— Здорово. Я уверена, что тетя Пиппа тоже великолепно жарит попкорн. Мамочка будет наверху, хорошо?
Она обняла меня и убежала, махнув рукой в сторону байкеров, совершенно не обеспокоенная их присутствием. Они все любили ее и всегда с ней болтали. Улыбаясь и покачивая головой, я обняла Пиппу, и еще раз поблагодарив ее, поднялась в свою квартиру. В груди все сжалось так, словно все чувства вот-вот были готовы выйти наружу, но я поборола эмоции и заставила себя отправиться в душ.
Но даже теплая вода не смогла облегчить мои страдания. Передо мной стояла улыбка мамы, я слышала ее смех, и от этого было безумно больно. Боже, это просто невыносимо. Я даже не попрощалась с ней. Знала ли она, как я люблю ее? Достаточно ли много раз я говорила ей об этом? Я просто хотела, чтобы она вернулась.
Мне просто нужно еще пять минут! Я просто хочу сказать ей, что со мной все хорошо, что я справлюсь.
Я не хотела, чтобы она умирала в переживаниях, но именно так и получилось.
Слезы ручьем полились из моих глаз. Я так устала от них, но я была уже не способна бороться с солеными потоками воды, которым нужно было пролиться, чтобы облегчить мои страдания. Я безутешно рыдала. Это длилось до тех пор, пока все мое тело не затряслось, и я не начала задыхаться. Я плакала так сильно, что не обратила внимания, как в ванную кто-то зашел. Дверь душевой кабины плавно открылась, и я не заметила присутствие человека совсем рядом. Когда я выключила душ, меня обхватили чьи-то руки.
Я все продолжала плакать, даже не пытаясь бороться с истерикой.
Меня укутали в теплое полотенце, и я уткнулась лицом в грудь человека, которого так сильно любила. Есть только один человек, который имеет достаточно мужества, чтобы последовать за мной, когда я ухожу в гневе. Безумно мною любимый. Единственный человек, который знает меня, как никто другой. Единственный, кто понимает меня.
— Сделай так, чтобы это закончилось, — неистово всхлипывала я. — Макс, сделай что-нибудь!
— Милая, это не в моих силах, — прошептал он, присаживаясь на кровать.
Я вцепилась пальцами в его футболку; я тянула ее снова и снова, желая, чтобы все страдания покинули мою душу. Он не сопротивлялся, позволив мне так сильно сжимать футболку, что костяшки моих пальцев побелели. Я дрожала всем телом в его руках, и внутри все разрывалось от боли. Я была готова исцарапать свою кожу до крови, чтобы только остановить эти мучения.
