— Милая, это не в моих силах, — прошептал он, присаживаясь на кровать.
Я вцепилась пальцами в его футболку; я тянула ее снова и снова, желая, чтобы все страдания покинули мою душу. Он не сопротивлялся, позволив мне так сильно сжимать футболку, что костяшки моих пальцев побелели. Я дрожала всем телом в его руках, и внутри все разрывалось от боли. Я была готова исцарапать свою кожу до крови, чтобы только остановить эти мучения.
— Я даже не попрощалась, Макс.
— Так бывает. Но она была готова к этому, Белла. Да, и ты тоже.
— Я не сказала ей, как сильно люблю ее.
— Неужели ты думаешь, что она не знала?
— Но я не сказала этого в последний раз.
Он крепко обнял меня.
— Никогда не бывает последнего раза. Ты можешь говорить это ей столько, сколько захочешь. Даже сейчас.
— Она волновалась за меня, переживала, что я так и не стану счастливой. Мне хотелось, чтобы она ушла со спокойной душой.
— Так и было, Белла.
— Нет, не было. Я была совершенно потеряна, Макс. Я всегда находилась в каком-то хаосе. Из-за тебя, из-за всех проблем…
— Она знала, что ты обязательно будешь счастлива, — сказал он низким голосом. — Потому что, я пообещал ей это.
Я застыла в его руках.
— Что?
— Я приходил к ней за день до ее смерти. Я хотел…Черт, я не знаю, чего хотел. Разрядить обстановку, наверное.
— Ты навещал ее? — прошептала я.
— Да. Мы о многом говорили тогда, и, она обратилась ко мне с просьбой…. Она попросила меня позаботиться о тебе.
— И ты дал ей обещание, чтобы порадовать ее?
— Нет, малышка, — сказал он, еще сильнее прижимая меня к себе. — Я так сказал, потому что, это абсолютная правда.
Я снова заплакала.
— Она сказала, что быть со мной – это то единственное, чего ты больше всего хотела в жизни, что ты очень нуждалась во мне. И все, чего твоя мама желала перед уходом – просто знать, что у тебя будет все, чего ты заслуживаешь.
— Она считала, что я заслуживаю тебя? — всхлипывала я.
— Да. И она была права.
— Я не заслуживаю тебя, Макс. Я никого не заслуживаю.
— Это не правда, Колокольчик. И ты знаешь это.
— Нет, правда! — вскрикнула я, дернув его за футболку. — Я позволила тебе уйти в себя, я даже не знала, как ты страдаешь!
— Нет, это не так. Я тоже недостаточно прилагал усилия, чтобы облегчить ситуацию. Но ты не можешь все время оглядываться назад. Это будет приносить только боль, и разъедать тебя изнутри. Мы находимся здесь, в настоящем. Не так ли?
— Жить без тебя… Боже, это было ужасно, Макс.
— Да, черт возьми, — сказал он.
— Т-т-т-ты сказал, что ты…. что мы….
— Мы будем двигаться мелкими шагами. И я буду законченным идиотом, если стану отрицать свое отчаянное желание вернуть тебя. Черт, я люблю тебя, Колокольчик. Ты единственная женщина, которую я любил в своей жизни.
— Правда? — пискнула я.
— Чистая правда. И ничто мне не помешает исправить то, что я разрушил. Но на это уйдет время. Я думаю, нам обоим нужно время.
— Думаю, что ты прав.
— А теперь послушай, маленькая моя, — сказал он, наклонившись и прижав свой лоб к моему лбу. — Никто не отнимет тебя у меня. Никто. Даже ты сама.
— Я смогу с этим жить, — хрипло ответила я.
Он широко улыбнулся.
— Что ж, прекрасно, детка.
Я поцеловала его в щеку.
Возможно, теперь для нас появился свет в конце туннеля.
~*~*~*~
Спустя пять дней мы похоронили маму. Церемония была простой, но очень красиво оформленной. Мы похоронили ее рядом с отцом, как она и хотела. Люди приходили группами и выражали свои соболезнования. Тина извинилась за свой срыв в сторону Макса, и я была рада этому, потому что было очень тяжело прощаться с мамой, и сестра была нужна мне.
Вот прошло две недели после похорон, и мне все еще было тяжело. Но иногда становилось немного легче, и все даже как-то постепенно стало налаживаться. По выходным Макс забирал Имоджен. Он старался проводить с ней как можно больше времени, и она просто расцветала. Она обожала его, и Макс любил ее всей душой.
Мы с ним не так много времени проводили вместе, но каждый раз, оставаясь наедине, он обнимал меня, и мы долго и страстно целовались. Он все время сдерживался, объясняя это тем, что все нужно сделать правильно, и никуда не торопиться. Мы не хотели обнадеживать Имми, а потом расстраивать ее, если что-то не получится. Поэтому чаще мы просто по-родственному поддерживали друг друга, как семья.
Чем больше времени я с ним проводила, тем больше нуждалась в нем.
Сегодня вечером мы с девочками из мотоклуба собрались на поединок Макса. Они выразили желание пойти в клуб, потому что соперником Макса был Рейнер. Думаю, что после того, как Макс подрался с Рейнером, он решил, что хочет взять его к себе на подработку. Очевидно, Макс смог разглядеть талант в сексапильном бармене, и теперь Рейнер проводил выходные в «Доме Обсидиана», принимая участие в поединках за деньги. Я слышала, что он тоже весьма неплох в этом деле.
Я очень переживала и одновременно испытывала восторг, потому что выступление Макса на ринге всегда ассоциировалось с плохими воспоминаниями. Каждый раз, когда я смотрела, как он борется, это всегда плохо заканчивалось. Но сегодня я была уверена, что все будет иначе.
На этот раз он сам захотел, чтобы я пришла. И я тоже. Так что почти весь день мы с девчонками наводили марафет, и теперь во всей красе были готовы лицезреть, как сильные и суровые мужчины проявят себя физически.
Когда мы приехали на место, клуб уже гудел, что совсем не удивительно для субботнего вечера. На входе была длинная очередь, но мы сразу вошли в заведение потому, что Макс предупредил охранника о нашем приходе. Внутри было очень тесно, но мы смогли добраться до бара, чтобы заказать напитки. Все девушки пришли со своими мужчинами, и только я была единственной дамой, которую не держал под руку представитель мужского пола.
Я поправила короткое платье и взяла свой напиток. Я не привыкла носить столь откровенные наряды, но Сантана заверила меня, что платье будет смотреться восхитительно особенно в сочетании с черными туфлями-лодочками. Она заявила, что Макс теперь будет ходить за мной по пятам. Я не была в этом уверена, но все-таки согласилась и позволила ей нарядить меня.
Само по себе платье было очень симпатичным, и будь оно на какой-то другой женщине, я бы ей позавидовала. Просто я к такому не привыкла. Это было короткое платье, нижняя часть которого облегала бедра, а его верх ниспадал кружевом до верхней части живота. На груди имелось декольте, открывающее взору красивую ложбинку. А спину украшал огромный вырез. Сантана пошла на компромисс по поводу моей прически, позволив мне распустить густые кудрявые локоны, чтобы хоть как-то прикрыть обнаженную спину.
