— Да… — согласилась, задыхаясь от волнения, хотелось стукнуть его за то, что напугал меня так, но вместо этого взялась дрожащими пальцами за бархатную ушастую прелесть.
Кряхтя и чертыхаясь, Петенька сам выбрался из-под завала и посмотрел на меня, не решающуюся открыть коробочку.
— Нравится? — спросил с волнением, — Коробку Марья Петровна выбирала. — оправдался, а я поправила.
— Маша! — неосознанно, но Петеньке понравилось, так улыбнулся довольно.
— Язва! — заключил радостно, — Открывай. — кивнул на коробочку, и я, выдохнув, открыла.
На бархатной подушечке лежало не одно кольцо, а сразу два. Серебряные, словно самодельные, очень красивые!
— Это мне, — Пётр забрал то, что побольше и сразу одел на свой безымянный, — А это тебе. — без сантиментов колечко через несколько секунд уже красовалось на моей руке.
— Они невероятные. Очень красивые. — приложив руку на Петину, сразу любовалась двумя колечками.
Только Пётр не дал мне вдоволь наглядеться сразу на оба кольца, чмокнув в губы активизировался.
— Так, ну ладно! Главное дело сделано, надо в ресторан же ехать, а этот шкаф здесь пусть пока лежит, в себя приходит. Я его потом… — Петенька поднялся, глядел на кучу барахла, почёсывая затылок, — На помойку потом его вынесу. — сухо решил судьбу шкафа.
— Когда ты успел всё подготовить? — вчера только мы встретились в лифте, и я точно знала, что весь день он провёл с бывшей женой и Машей.
— Ну… Ты только не злись, вообще-то, всё ещё неделю назад решилось, я просто думал, как сказать… Я только шарики утром заказал, Вадим Дмитриевич помог. — объяснил Петенька, выискивая в груде вещей рубашку.
— А-а-а! Теперь понятно… — лаконично ответила ему.
— Что тебе понятно? — с интересом уточнил Петенька.
— Почему тебя чуть шкафом не зашибло.
— Ну и почему же?
— Карма! Мгновенная! — произнесла нагнетая таинственности, и Петенька, казалось, проникся.
Замер на секунду хлопая ресницами и о чём-то думая, но в итоге расхохотался как ненормальный до слёз и всю дорогу до ресторана подшучивал надо мной.
Хотя шкафом завалило его, а не меня.
Родители мои уже ждали нас за столиком и само знакомство прошло вполне мирно, обычно даже. Но вот наступил тот момент, когда я ощутила себя словно в углу зажатой со всех сторон.
— То есть вы хотите пожениться? — с осторожностью поинтересовалась мама.
— Да. Мы подали заявление сегодня, свадьба двадцать второго июня. — довольно ответил пухнорыленький, не оставляя без внимания свой стейк.
Он себе никогда не изменит, даже в столь волнительный момент еда его не отвратила. А может ему нормально? Я как-то об этом не подумала, но он был очень спокойный в отличие от меня.
— Так скоро? А вы успеете? Всего две недели осталось, это же столько всего нужно подготовить. — мама не на шутку взволновалась и начала обмахиваться плотной льняной салфеткой.
— Нам стоит поторопиться. — с однозначной улыбкой сказал Петенька и погладил меня при родителях по животу, а я закатила глаза лишь с одной мыслью.
Только не это!
Как-то не успела договориться с ним, что пока не хочу афишировать беременность иначе меня ждёт атака под названием «Мамина гиперопека». Но было уже поздно, мамочка беззвучно захлопала в ладошки, с улыбкой глядя на меня, казалось, её разорвёт от счастья. А папа протянул Петру руку.
— Поздравляю! — сказал он, а в моих ушах это прозвучало как «Мужик»!
— Пойду носик припудрю. — истерично пискнула и вырвалась из-за стола, с противным шумом отодвинув стул.
В туалете первым делом смочила холодной водой лоб и щёки, покрасневшие от чувства стыда. Не думала, что я такое умею, вообще, но вот получилось как-то.
Успокоившись, вернулась в зал за стол, к своему удивлению, обнаружив за ним только Петеньку.
— А родители где? — с мамой в дамской комнате я не сталкивалась, танцпол в ресторане отсутствовал, выйти покурить мои родители тоже не могли, так как не курили.
— Там у Вадима Дмитриевича дело срочное, а мама твоя не захотела нам мешать. — бархатным голосом произнёс Петенька, что ему было несвойственно, но очень соблазнительно, к тому же он погладил меня кончиками пальцев по руке…
Так нежно и явно намекая на жаркое продолжение ужина.
— Слушай, а у тебя, вообще, как? — присев на стул тихонько спросила, кивнув на его ширинку.
— Ты о чём? — Пётр сразу нахмурился, решив, что я шуточки шутить изволила в столь интимный момент моего соблазнения.
— Я о потенции твоей, и это очень серьёзно! Я же в лифте пока с тобой и Ольгой ехала, надумала всякого и, в общем, я от души пожелала, чтобы там всё у тебя отсохло к едрене фене! — выпалила как на духу, опустив глаза на Петины коленки.
— Язва, не ори… — шепнул Петенька сдерживая смех, и тут я поняла, что всё звучало эмоционально и громко, а теперь на нас смотрят посетители и смеются.
— Боже… — согнулась в три погибели, чтобы спрятаться от позора, — Давай расплачивайся и сбежим отсюда скорей.
— Согласен, заодно и убедимся, что ты не ведьма. — посмеиваясь сказал Пётр, играя бровями.
Вот же! Всё ему нипочём! Один секс и еда на уме!
— Ладно, можно я в машине подожду? — согласилась лишь бы сбежать скорей.
— Нет уж, орала про мою потенцию на весь ресторан, вот и сиди теперь рядом, а то решат, что правда всё отсохло.
А после ресторана Петенька снова отвёз меня к себе и трижды доказал, что у него там ничего не отсохло, что всё в порядке и ведьма я никокущая.
Глава восемнадцатая
Неделю спустя…
В кабинете гинеколога было так тоскливо, от холодного белого света бросало в дрожь по-настоящему, словно от него исходила минусовая температура. А за окнами было лето и тридцатиградусная жара…
— А с чего ты вообще решила, что беременна? У тебя выходит и по календарю даже задержки ещё не было. Вот эта программа, кстати, так-то оповещает о задержке, если она есть. — мой гинеколог Тамара Николаевна постучала ногтем по экрану телефона, который я ей выдала с виноватым видом, чтобы она разобралась с моей проблемой.
— Ну… так Дарья Петровна сказала и меня тошнило, тесты ещё с двумя полосками. — умолчала что просроченные, у Тамары Николаевны и от упоминания старушки глаза стали больше.
— Рагозина, я тебя не первый год знаю, всегда адекватная была, что с тобой? — строго спросила врач.
— Сама не знаю. Как-то хотелось, что ли. — шумно вздохнула и до, и после ответа.
Что теперь Петеньке говорить не могла представить. Он не упускал возможности лишний раз погладить живот и что там живот! Уже придумал сто имён и сыну и дочери на всякий случай, но утверждал, что точно будет сын. Ещё предрекал выжившему коту, которого мы нарекли Персиком, страшную жизнь в вечных скитаниях на предметах мебели выше метра высотой.
— Так давай. Вот для начала сдавай анализы. Лиза, — Тамара Николаевна обратилась к медсестре, — Всё по планированию, на краснуху, сама знаешь… — вновь повернулась ко мне. — Анализы сдашь там посмотрим. Но витамины ты уже можешь начать принимать, быстро картину они нам не поменяют, так что уже можно. Только с анализами не тяни. Завтра сдать сможешь? — передала мне название витаминов, написанных на бумажке и направления на анализы.
— Постараюсь. Это же утром? — спросила с грустью в голосе, мысль из головы не уходила.
Так и крутилось, ну как же так я опростофилилась?!
— Да. Удачи. Телефончик свой не забудь. — Тамара Николаевна протянула мне аппарат, и я быстро скрыла из виду программку ненавистную, свернув окошко.
— А это долго? — хотелось шаг сделать, и чтобы уже беременная по-настоящему и две полоски не потому, что тест просрочен, а потому что всё действительно получилось.
— Ну, сложно судить. Ты-то у нас девушка здоровая судя по последнему осмотру, полгода думаю тебе хватит, а если и через год не забеременеешь, тогда будем думать.
Из кабинета я вышла на ватных ногах, не представляя, как скажу Петеньке.
