меня его хриплый, пьяный от желания голос звучит как будто издалека, словно с другой планеты…
Я не здесь. И вообще: я — не я.
Все мое тело вибрирует волнами множественных оргазмов. Я кричу и прогибаюсь в пояснице, пока лихорадочная дрожь наконец не уймется, моторчик вибропули внутри моего тела не выключится, а сама я не восстановлю дыхание хоть немного, чтобы рвано пробормотать:
— Спасибо, мой мастер…
— Это твой второй сабспейс, детка, поздравляю, — говорит Олег, в его голосе чувствуется гордость, и гордится он, кажется, нами обоими одновременно. — Внешне ты можешь довольно долго и решительно сопротивляться, но практика показывает, что твоему телу и твоему разуму нравятся опасные и даже откровенно кровавые игры…
— Наверное… — лепечу еле слышно.
— Продолжим? — он усмехается, и мне так хочется увидеть сейчас его лицо, но глаза по-прежнему завязаны.
— В смысле — продолжим? — переспрашиваю я нервно и верчу головой, как будто это поможет сбросить повязку. — Разве это не конец сессии? Разве ты еще не сделал узор, который планировал нарисовать нитями?
— Я бы сказал — вышить, — поправляет мужчина, и я послушно соглашаюсь:
— Ладно, но…
— Сделал, — подтверждает Олег. — Хочешь посмотреть?
— Да, — отвечаю я раньше, чем успеваю хорошенько подумать. Хочу ли я видеть рисунок хирургическими нитями поверх собственных окровавленных бедер? О, боже… Надеюсь, я выдержу это зрелище так же, как выдержала саму сессию… ну, или хотя бы ее часть — раз Олег хочет продолжить.
Впрочем, все оказывается не так страшно.
Мужчина осторожно вытирает кровь с моей кожи, прежде чем снять повязку и позволить мне увидеть результат его трудов.
Одно бедро и сделанную на нем шнуровку крест-накрест я уже видела, а вот второе… оказывается, на нем Олег сделал не три креста, а целых пять.
— Подумал, что ты выдержишь больше, чем я предполагал изначально, — мужчина улыбается, заметив мое удивление. — Сейчас тебе больно?
— Да, — я морщусь. Ноги скованы, я обездвижена, но стоит напрячь мышцы бедер — и боль сразу же настигает истерзанное тело.
— Расслабься, — советует мне мой мастер.
— Что еще ты хочешь сделать? — спрашиваю я.
— Ты ведь не собираешься остаться с этой шнуровкой? — усмехается он. — Ну, то есть, разумеется, нижняя может ходить с созданным мастером узором несколько часов — больше нельзя, может начаться воспаление, — но это довольно болезненно, в любом случае… ты пока не готова.
— Я не хочу с ней ходить, — бормочу я сразу же, ужасаясь одной только перспективе пойти в таком виде куда-то… да хоть на кухню! В моем понимании, подобные эксперименты должны оставаться в пределах игровой комнаты. — Сними ее… пожалуйста.
— Вот для этого мы и продолжим сессию, — кивает мужчина.
— А нельзя просто… как швы после операции? — спрашиваю я тихо.
— Можно, но зачем, когда можно продлить удовольствие…
— И боль… — заканчиваю я.
Олег улыбается:
— Тебе понравится.
Я мотаю головой:
— Ты ненормальный…
— Но ты доверяешь мне?
— Да, — шепчу почти со слезами, понимая, что на самом деле сама хочу продолжения, хотя и боюсь его в то же время…
— Отлично, — Олег возвращает повязку мне на глаза, а затем снова включает вибропулю, чтобы по моему телу начал растекаться легкий, возбуждающий зуд похоти…
Пока вибрация нарастает, Олег — я понимаю это по болезненным ощущениям и щелчкам хирургических ножниц или чего-то подобного, — осторожно отрезает узелки, на которых держатся нити. Теперь при активном движении они наверняка быстро отвалятся, но я-то лежу обездвиженная и прикованная к креслу, так что моя плоть по-прежнему пробита нитками…
Между тем, вибропуля дрожит все сильнее внутри моего тела, а Олег время от времени касается длинными тонкими пальцами моего вспухшего от возбуждения клитора, и я снова постепенно погружаюсь в состояние лихорадочного кайфа на грани оргазма, из которого мой мастер вырывает меня, вдруг резко выдергивая пинцетом одну из нитей…
Боль прошивает бедро в двух местах, я кричу, вибрация усиливается, сильные мужские пальцы дрочат клитор, хлюпая в обильной смазке, ощущения перемешиваются, нарастают… я почти достигаю оргазма — и тут Олег выдергивает следующую нить.
Опять боль, опять крики…
Состояние между пыткой и кайфом.
Агония.
Мужчина не дает мне кончить. Как только я приближаюсь к оргазму — он выдергивает очередную нить, убивая все удовольствие болью и тут же снова принимаясь ласкать меня…
Восемь крестов — шестнадцать нитей.
Шестнадцать попыток дойти до финала.
Шестнадцать падений обратно в пропасть боли.
Шестнадцать взлетов к вершине удовольствия.
Я пытаюсь считать — но сбиваюсь.
Знаю только, что осталось немного.
Олег выдергивает последнюю нить — и тогда я наконец бурно кончаю, обильно заливая все вокруг собственным соком… Мужчина помогает мне, вытаскивая вибропулю и заменяя ее своими пальцами, трахая меня, трахая, трахая до изнеможения, пока я наконец не начинаю умолять слабым, почти закончившимся голосом:
— Хватит, хватит… Красный…
Услышав стоп-слово, Олег сразу выдергивает пальцы, а еще через секунду я чувствую его раскаленные от жара губы на своем покрытом испариной лбу:
— Умничка, ты справилась…
— Много крови? — спрашиваю сразу, потому что чувствую, как она течет по бедрам…
— Не очень, — говорит мужчина. — Сейчас я все промою и обработаю, не переживай.
Через несколько минут он бережно переносит меня на постель. Накладывает на мои бедра повязки, дает внутрь какой-то обезбол. Я послушно глотаю таблетку и запиваю, не отрывая влюбленного взгляда от мужчины. Он замечает это и смеется:
— Сабспейс — он такой… Хочется еще и еще, верно? Кажется, что я всемогущий и могу доставить тебя до рая и обратно?
— Не знаю, — пожимаю плечами. — Но знаю точно, что я люблю тебя.
— Ого, — растерянно отвечает Олег, и улыбка тут же исчезает с его лица. Он становится совершенно серьезным и спрашивает: — Ты уверена, что в тебе говорят настоящие чувства, а не эйфория только что закончившейся сессии?
— А сколько длится эйфория?
— До нескольких часов…
