какому ребенку жить, а какому нет, – процедила я сквозь зубы. – Он – мой сын! Только мой. У тебя нет права лишать меня сына!
– Ена, даже тебе передалось безумие Марата, – сообщила мама.
– Ну так выброси меня из машины! – выкрикнула я. – Раз я сумасшедшая, то не лезь в мою жизнь! Прежде чем помогать другому человеку нужно хотя спросить нужна ли ему эта помощь. А ты просто бросила сейчас беззащитного годовалого ребенка! Просто бросила…
– Его не было в номере, – снова повторила она, как будто это ее оправдывало.
– А если бы был? – я уже не глядела на маму, стараясь запоминать дорогу. – Что бы ты с ним сделала?
– Я все делала для тебя, – мама явно не ожидала такой развязки. – Я консультировалась с врачами. Никто не давал положительных прогнозов судя по истории болезни Марата. Диабет, нарушение личности, инсульт в сорок лет. Такого ребенка ты себе хочешь?
– Мам, – я всхлипнула, зная что уже не достучусь до нее, – пожалуйста, дай мне позвонить. Один звонок. Прошу тебя.
– Нет, Ена, – она уверенно мотнула головой. – Ты не в себе. Тебе тоже нужно лечение. Я не брошу тебя.
– Даже если я сумасшедшая? Ты тоже не бросишь? – спросила я.
– Конечно, – ответила она. – Ты моя дочь.
– Тогда по какому праву ты забрала у меня сына?
– Я уже говорила, что я никого не забирала! – на этот раз она тоже сорвалась и не выдержала. – Его не было! Нигде!
– Ты не хотела его брать только потому, что он – сын Марата? – спокойно уточнила я.
– Конечно, – недоумевала мама. – Ты не представляешь кого собралась воспитывать…
– Он не сын Марата, – призналась я. – Можешь потребовать любые анализы. Я все сделаю, но Дамир не сын Марата.
– Как? – мама недоверчиво взглянула на меня.
– Когда отец отправил меня к Марату, – объясняла я, – он не знал о Марате ничего. Но в момент, когда я уже ехала к нему, отец позвонил мне и сообщил, что Марат очень болен. И… отец сказал мне тогда, чтобы я соблазнила того мужчину, который меня перевозил. Конечно, не было гарантий, что я точно забеременею от него, но это был единственный шанс. Как отец приказал, я соблазнила своего телохранителя. Это было в самолете, когда он меня перевозил. Дамир – сын Ильгара. Моего телохранителя. Папа тоже боялся что я рожу на свет ребенка с такими же отклонениями как у Марата, поэтому приказал мне это сделать. Это правда.
На долгую минуту мама замолчала. Эта новость явно не вписывалась в ее план. Она не понимала как отреагировать.
– Верни меня к сыну, – снова попросила я. – Ты ведь все для меня готова была сделать. Потому что я твоя дочь. А Дамир мой сын. И я также все готова сделать для него.
– Еночка, – вздохнула мама. – Я не могу это сделать. Ильгар еще опаснее, чем Марат.
В моих глазах заблестели слезы. Тот единственный козырь, который у меня был, не сработал.
– Я все тебе расскажу, – выдохнула она. – Выслушай меня.
– Дай мне сделать один звонок, и я все выслушаю, – попросила я. – Мне просто нужно узнать где Дамир. Пожалуйста, мама. Я все сделаю для тебя, только дай мне убедиться, что с моим сыном все в порядке. Прошу.
– Только один звонок, – согласилась мама. – Но на громкой связи. Если я услышу что-то подозрительное, мне придется забрать у тебя телефон.
– Хорошо, – я была согласна сейчас на все лишь бы не упустить этот шанс.
Тогда я дрожащими руками взяла протянутый мне мобильник. На его рабочем столе не было ни одной иконки. Только в самом низу в левом углу значок телефона.
Понятно: по этому телефону можно только звонить, и наверняка в нем какая-то особая сим-карта, которую невозможно отследить, невозможно пробить владельца, ну и номер, естественно тоже засекречен.
Но… тут у меня случился шок.
Я не знала номер Ильгара.
Мне стало нечем дышать, и я потянулась к пуговицам платья на шее.
– Мамочка, – я жалобно взглянула на нее. – Я не знаю номер Ильгара. Я ему никогда не звонила. Прошу тебя… Найди его. Пожалуйста.
– Нет, – ответила она настолько твердо, что упрашивать было бы бесполезно. – Ты не будешь с ним видеться. Ильгар ничуть не лучше, чем Марат. Да, он сумел втереться к тебе в доверие, потому что был твоим телохранителем, и потому что ты забеременела от него. Но общаться с ним ты не будешь. Он страшный человек.
– В чем же он страшный? – я разрыдалась от отчаяния. – Зачем ты вообще вторглась в мою жизнь? Я и так ничего никогда не имела, а ты забрала у меня последнее и самое дорогое! Лучше бы ты жизнь мою забрала, чем так!
Моя последняя надежда рухнула, и я не знала как мне действовать дальше.
– Еночка, – мама осторожно взяла меня за руки. – Ты прекрасно знала в каком страхе я жила все эти годы. В тот момент, когда я полюбила твоего отца моя жизнь разрушилась. Я не сразу узнала чем он занимается. А когда узнала, то думала что смогу с этим справиться. У нас была большая разница в возрасте, почти двадцать дет. Конечно, на тот момент я думала, что такой властный и авторитетный мужчина – лучшая партия для меня. Что как раз за таким я буду как за каменной стеной.
Но все сложилось в точности до наоборот. Я была окружена все эти двадцать с лишним лет бесконечным страхом. Я боялась сначала за его жизнь. Потом за свою. А потом за твою. Я видела какой ты росла. У тебя не было друзей. Ты ни к кому не привязывалась. Ни с кем не общалась. Никуда не ходила. Ты боялась собственной тени. У нас было столько денег, но мы не могли даже сходить потратить их по-человечески. Мы заказывали доставку еды, и очень редко доставку одежды. Мы с тобой даже ни разу не сходили на шоппинг как мать и дочь.
– Да разве это важно сейчас?! – я не выдержала ее ничего
