Рука Джерома опускается на мою поясницу, его кожа касается моей. Но все же. Никаких покалываний.
Боль снова пронзает меня. Я ненавижу то, что даже сейчас я не могу стереть память о прикосновении Деймона из моего тела.
— Она выглядит счастливой, — шепчет Джером мне на ухо, как только мы оказываемся вне пределов слышимости.
Я не могу удержаться от смеха, и мне приятно, что я могу хоть немного снять напряжение, которое сковывает мои плечи, когда я это делаю.
— Сегодня я не соответствую ее стандартам.
— Почему, черт возьми, нет? Ты выглядишь… — он замолкает, и когда я поднимаю взгляд, я обнаруживаю, что его щеки пылают румянцем.
— Спасибо тебе, Джером. Я ценю это.
— Тогда что мы будем пить, дети? — Спрашивает Джослин, к счастью, снимая напряжение, которое на мгновение снизошло.
— Ты имеешь в виду, у меня есть варианты? — Спрашиваю я с надеждой.
Джослин ухмыляется мне. — И вот я подумала, что вы сегодня играли не по правилам, мисс Чирилло.
— Ты меня подловила. Тогда водки и всего, что у тебя есть, разбавь немного, пожалуйста.
— Джером?
— Я… э-э…
— Пиво?
— Конечно, звучит здорово. Спасибо.
Мы берем наши напитки и направляемся в кабинет, пока взрослые пьют перед ужином в нашей официальной столовой.
— Так в чем же тогда дело, Джером? Как твои родители продали это тебе? — Спрашиваю я, мне чертовски любопытно, на что он согласился.
Он пожимает плечами, садясь по другую сторону дивана от меня.
— Мама только сказала, что тебе, возможно, понадобится кто-то, кто составит тебе компанию, учитывая, что Нико здесь не будет.
Моя хватка на бокале крепче сжимается при упоминании о том, что мой брат ускользнет от чего-то еще, что будет достаточно скучным, чтобы отправить меня спать.
— Я ценю это. Действительно ценю. Но наверняка у тебя есть еще какие-нибудь дела, намного более захватывающие в пятничный вечер? Разве нет вечеринки или еще чего-нибудь, на что ты мог бы пойти?
— Это совершенно круто. Ты знаешь, что я на самом деле не интересуюсь этим.
— Хотя она есть, не так ли?
— Да. — Он колеблется. — У Тиган домашняя вечеринка.
— Тебе следует уйти, — подбадриваю я. — Я скажу нашим родителям, что ты заболел или что-то в этом роде.
— Провести вечер с тобой совсем не сложно, — говорит он с искренней улыбкой.
— Что ж, тогда, может быть, нам обоим стоит сбежать и вместо этого веселиться всю ночь напролет.
Он смотрит на меня так, как будто не может решить, шучу я или нет.
Очевидно, так оно и есть.
Возможно, я чувствую себя бунтаркой, но я не собираюсь снова убегать из дома, когда знаю, насколько реальна угроза снаружи.
Я вздрагиваю, когда его рука ложится на мою. Он замечает это и быстро отдергивает руку, сожаление заливает его лицо. — Мне и здесь хорошо, Калли. Ночь будет такой, какой мы ее сделаем, верно?
Я улыбаюсь ему и еще немного расслабляюсь. Я не притворяюсь, когда провожу время с Джеромом. Он ни к чему не относится слишком серьезно и не слишком давит на себя — если не считать школьной работы. Он никогда не станет солдатом, как парни, но его это устраивает. У него нет такой жгучей потребности быть одним из них, несмотря на то, что мы все вместе учились в школе, и он не хочет соревноваться. Это освежает.
— Итак, как у тебя продвигается работа над подготовкой к экзаменам? Мама сказала, что ты уехала из города на неделю, чтобы по-настоящему сосредоточиться. По-моему, звучит как рай.
— Это было… это было что-то, — бормочу я, моя грудь болит, как будто он только что протянул руку и крепко сжал мое сердце. Поднося бокал к губам, я делаю глоток, не подобающий леди, с большим облегчением, что Джослин не стеснялась добавить водки. — Хотя не могу сказать, что чувствую себя настолько хорошо подготовленной.
Потому что я провела большую часть недели с солдатом между моих бедер.
Я отбрасываю эти мысли. Они не помогут мне пережить эту ночь.
— То же самое. На самом деле я чувствую себя менее уверенно с течением дней, несмотря на то, что ничего не делаю, кроме учебы.
— Если ты хочешь учиться вместе теперь, когда я вернулась, все, что тебе нужно сделать, это сказать слово. Я была заперта в этом доме, как девица в беде, поэтому я всегда буду рада компании.
— Временами эта жизнь трудна, да?
Я изучаю его, пока он проводит рукой по лицу, и я улавливаю вспышку чего-то, чего раньше не было. Темнота, которую мне не нравится видеть в нем.
— Что такое? Что-то случилось?
Он качает головой. — Нет. Не совсем. Папа просто ожидает от меня большего, чем я готов дать.
— Да? — Спрашиваю я, радуясь возможности погрузиться в его проблемы, а не в мои.
— Это не то, о чем ты хотела бы услышать. Просто семейная чушь. — Я грустно улыбаюсь ему. — Я не был создан для драк и стрельбы в людей.
— Тебе не обязательно хотеть этого, чтобы быть ценным членом этой семьи, Джером.
— Я знаю. Папа просто хочет, чтобы я был более… всесторонне развитым или что-то в этом роде.
Я грустно улыбаюсь ему, полностью понимая, что он чувствует прямо сейчас.
Возможно, я была неправа ранее. Он ничем не отличается от остальных из нас, не оправдав всех тех невозможных ожиданий, которые возлагались на нас еще до нашего рождения.
— Мы разберемся с этим, Джей, мы найдем наши места.
Он допивает свое пиво, прежде чем наклониться вперед и поставить его на кофейный столик.
— Я рад, что пришел сегодня вечером.
— Я тоже рада, что ты это сделал. Ты просто сделал этот невыносимый вечер терпимым.
24
ДЕЙМОН
Кровь и жестокость действительно помогают мне успокоиться, когда я стою на краю ринга в том месте, где Микки сумел забить нам место в этот вечер.
Мы прямо на границе нашей территории. Настолько далеко от итальянцев, насколько это возможно.
Это все еще риск. Но, похоже, многие из нас готовы отложить это в сторону ради ночи боли.
Здесь почти все младшие члены семьи Чирилло, а также несколько старших. Хотя кажется, что все капо отсутствуют. Это заставляет меня задуматься, не помешал ли им Дэмиен приехать. Или, если они все снаружи, наблюдают. Вероятно, более вероятно.
Итальянцев нигде не видно. После того, как они, блядь, разрушили место проведения нашего последнего боя, они попали в черный список.
Эти ночи задуманы как нейтральное мероприятие, которым мы все можем насладиться. Немного кровавого, но добродушного веселья. Но они облажались, когда последовали гребаным приказам Джонаса и подожгли это место в надежде причинить вред Стелле.
Итак, хотя они изгнаны, приглашение было открыто для Волков. Поскольку Луис больше не у руля, а Арчер теперь ведет своих людей, казалось правильным пригласить их сюда.
— Как дела в Ловелле? — Я спрашиваю Арчера и двух его парней, Дэкса и Джейса, когда двух парней на ринге утащили. Прошло несколько недель с тех пор, как мы помогли им вернуть контроль над их территорией, и, насколько мы слышали, все хорошо.
— Да, чувак. Все спокойно, и бизнес идет хорошо. Дерьмо налаживается.
— Рад это слышать. А Джесси? — Спрашиваю я. — Сара?
Реальность такова, что я знаю правду. Эмми и Стелла держали Калли в курсе всего, что происходило здесь, пока нас не было, поэтому я знаю, что она все еще в коме в больнице.
— Он в беспорядке, — говорит Арчер, тревожно потирая подбородок. — Он почти не отходил от нее. У меня разрывается сердце, когда я вижу, как ему так больно.
— Жаль это слышать, чувак.
Арчер болезненно вздыхает, думая о своем брате.
— А как насчет тебя? Судя по тому, что мы слышали, дерьмо становится серьезным.
— Это не более чем то, с чем мы можем справиться.
Рев толпы не дает мне сказать что-либо еще, и когда я оглядываюсь на ринг, я нахожу Ксандера, одного из лучших бойцов Королевских Жнецов, без рубашки и готового к схватке со своим противником.
Движение за спиной Арчера привлекает мое внимание, и когда я сосредотачиваюсь, я вижу, как Джейс снимает свою толстовку.
