делили постель, а сегодня ты приводишь в дом нового мужчину. — Я не против, чтобы ты пробил Максима. Все же так будет спокойнее.
Измученный и потерянный, Влад молчал. Вдруг я поняла, что сделала ему больно. Настолько сильно, что бывший даже не смог этого скрыть. Его глаза буквально шептали: «ТЫ МОЯ! Никого другого тут быть не должно!». Он ждал… Явно ждал все эти годы, что я приму его обратно. И мы станем семьей.
— Я проверю, — отчеканил он по слогам. Гневно сжал кулаки. Заскрипели зубы. — Он точно как-той псих. На лице написано.
— Псих — потому что повелся на меня? — сложив руки на груди, я нервно хохотнула. Ситуация нервировала все больше. Хотя чего-то подобного я и ожидала.
— Псих — потому что посмел прикоснуться к моей женщине, — вдруг ладони Влада ударились в стену по обе стороны от меня.
Я резко отвернулась. Горячее мятно-кофейное дыхание уткнулось в щеку. Влад тяжело задышал. Как дикий зверь, сорвавшийся с поводка. Нос мужчины медленно, но с напором нарисовал на мне знак бесконечности.
— Алла… — прохрипел он в пол голоса. — Нам ведь было хорошо вместе. Я думал, ты пока не готова к отношениям, а ты просто не хочешь быть со мной.
— Не хочу… — призналась так же тихо. Во рту пересохло. Язык едва шевелился.
— Но, — мужчина измученно уткнулся мне носом волосы. — Почему?
— «Почему?!» — резко оттолкнув от себя Влада, я перешла на кричащий шепот: — Ты помнишь, как ты вел себя после развода? Как издевался надо мной? Кичился своей властью? Ты правда думал, что я смогу когда-то это простить?
И снова этот взгляд… Рвущий душу на части… Оставляющий от сердца лишь клочья… Боги! А ведь я так хотела бы просить его. И любить. Ведь не уверена, что смогу так сильно полюбить кого-то другого. Дурному сердце не прикажешь. Оно не спрашивает, кому подчиняться и к кому тянуться. Но я сама решаю: слушать его или нет!
— Алла… — Влад откинулся на стену. Нервно провел рукой по волосам. — Мне жаль… Жаль, что не смог совладать с эмоциями.
— В твоей голове я была той серой мышью, которую ты вытянул из грязи. И эта серая мышь не смела открывать рот. Перечить. Говорить тебе «нет». И ты решил проучить меня. Я этого никогда не забуду. Слышишь? Никогда, — по щекам текли горячие слезы. А Влад все смотрел на меня, бледнея на глазах. — А теперь забери ребенка. Я хочу остаться наедине со своим женихом.
— Женихом?! — Влад закашлялся, поперхнулся. Пошатнулся и, опираясь на стену, опустил голову вниз. Его будто сбила машина. Распластала по магистрали. — Быстро ты сказала «да».
— А чего тянуть? Мы люди взрослые… — набравшись побольше смелости, я направилась в ванну. Чтобы привести себя в порядок окончательно. — А теперь забирай ребенка и веди его в парк аттракционов, как обещал. Саша заждался.
Я заперлась. Считая секунды… Одна, вторая третья… Влад позвал Сашу. Буквально оторвал его от игры с новым другом дядей Максимом. Четвертая, пятая, шестая… Громко хлопнул за собой дверь и ушел.
Я выдохнула.
Все было правильно. Так, как должно быть… Почему тогда так плохо?
* * *
Белое платье… Не думала, что надену его еще когда-либо. И вот теперь я, мой жених Максим и сынок Саша стоим у ЗАГСа в ожидании своей очереди. На улице отличная погода. Солнце светит. Птицы поют.
Я оглядываюсь вокруг. Изучаю множество незнакомых лиц… Вдруг в толпе гостей вижу одно знакомое… По спине бегут мурашки. Дэн… Денис Скворцов. Стоит и смотрит прямо на меня. Улыбается странной, ненормальной улыбкой. Словно какой-то психопат.
Я испытала дикое желание притянуть к себе ребенка, спрятать за спиной. Так и сделала. А когда подняла взгляд — Дэна уже и след простыл.
— Алла, привет. — Откуда-то взявшийся Влад появился из толпы. Схватил за руку и потянул вглубь ЗАГСа. — Идем, срочно надо поговорить… — бросил строгий взгляд на Максима, существование которого напрочь отвергал, и пригрозил: — Если хоть волосок упадет с головы моего сына…
— Я понял! — Максим испуганно вскинул руки. — Все будет лучшим образом.
Макс был такой. Простой, как пять копеек. Ни к чему не стремился, но оказался добрым незамысловатым мужчиной. Надежный, без сюрпризов. Вечерами смотрел футбол, избегал по жизни конфликтов, складывал нижнее белье по алфавиту и любил запах ванили. Порой его присутствие в доме я даже не замечала. Тише воды, ниже травы.
— Постой… — Влад тянул меня за собой. Заставлял бежать. А потом и вовсе затолкал в комнату, запер дверь шваброй. Грудь Фролова тяжело вздымалась. Волосы взъерошенные. Мятый вонючий костюм. Перегар за километр. Больше похож на бездомного, чем на бизнесмена из списка самых успешных. — Что с тобой?!
Влад подпер дверь еще и своим телом. Давая понять, что уйти мне никто не даст.
— Ты… — прорычал он невнятно. — Ты со мной случилась, Алла.
Я недоуменно смотрела на Влада. Не понимала, чего он хочет.
— Тебе надо домой. Прилечь и отдохнуть. Не стоит Саше видеть папу в таком состоянии, — мягко прошептала я, осторожно прикасаясь к плечу Фролова. Хотела выпроводить его из коморки, довести до такси, а потом со спокойной душой выйти замуж.
— Я уйду, — мужчина резко отряхнулся. Соболиный взгляд уставился на меня. — Только с тобой.
— Со мной?.. — я резко отпрянула. И тогда перед глазами возникли флешбеки. Я в подвенечном платье, и Дэн, избитый до безобразия по вине Влада. Стало мерзко, холодно и тоскливо. Захотелось сбежать. Гордо вскинув подбородок, я холодно отчеканила по слогам: — Выпусти меня. Немедленно.
— Нет, — слова хлестнули по мне больно и колко. — Я не отпущу тебя. Потому что ты только моя.
— С чего это вдруг я — твоя?! — откуда не возьмись появилось желание противостоять. — Я сама выбираю, чья я, Влад!
— Я помню, когда увидел тебя впервые. Ты читала «Вино из одуванчиков». Такая милая, невинная, невозможно красивая… Как ангел! Ты еще не посмотрела на меня, Алла. А я уже знал, что ты та женщина, с которой я хочу пойти в ЗАГС, — затараторил он едва разборчиво. Тогда я поняла, насколько сильно пьян Фролов. До умопомрачения. Иначе он бы никогда не сказал ничего подобного. — Давай начнем все с начала? Если ты с кем-то и должна надевать белое платье, так это со мной, а не этим… Он тебя не достоин. Посмотреть не на что. Да у меня шнурки дороже, чем его месячная зарплата!
— И, что? — в глазах заблестели слезы… Лет шесть назад я бы умерла ради
